Олег Бажанов - Иванов.ru

… Следующий удар был очень сильным. Перед глазами поплыли жёлто-розовые круги, во рту появился солоноватый привкус крови. Иванов качнулся и потерял равновесие. Через мгновение ещё один удар — в челюсть, от которого Иванов не смог увернуться, сбил его с ног. В драке Иванов мог постоять за себя, и четыре предыдущих удара он держал, но сегодня реакция была не та — подвела выпитая за вечер водка. «Будут убивать», — понял Иванов, когда почувствовал затылком твёрдую неровность мёрзлого асфальта. Его били ногами. Больно и жестоко. Иванову ничего не оставалось, как сгруппироваться, вспоминая пройденную когда-то школу выживания: прикрыть коленями живот, локтями — грудь, руками — голову. Но спина оставалась открытой, поэтому Иванов, катаясь по земле, делал всё, чтобы убрать из-под ударов почки. Если бы ему противостоял один противник, то Иванов, раскрывшись, попытался бы вскочить на ноги, и тогда ещё не известно, как бы закончилась драка. Но врагов было трое. Трое крепких, хорошо тренированных, спортивных парней. Оставались только обида за свою беспомощность и задача — не дать себя изувечить, и только бы не отключилось сознание! С каждой секундой Иванов всё яснее чувствовал приближение рубежа, за которым уже не будет ничего — ни света, ни боли. Он уже почти не сопротивлялся трём парам ног, обутым в жёсткие ботинки, когда вдруг что-то изменилось.

— Хватит с него! — неожиданно прозвучал властный голос, и град сыпавшихся ударов прекратился.

«Сволочи! Сволочи!» — в ритм ударов сердца тупо стучало в голове Иванова, но он не произнёс ни звука, всё ещё не до конца понимая, что происходит.

Превозмогая боль во всём теле, Иванов попытался сесть. Рядом оказалась машина, на которой приехали нападавшие, и Иванов припал спиной к заднему колесу. Над ним нависли четверо верзил. «За что?» — возник в затуманенном сознании вопрос…

Иванов пришёл на тёмную безлюдную остановку, чтобы поймать такси. Эти четверо вышли из остановившейся иномарки, молча оттеснили его от остановки и неожиданно стали бить. Бить слишком жестоко…

— Сами справитесь или помочь? — издалека дошёл до сознания Иванова вопрос, адресованный троим верзилам. — Только не нужно никакого оружия, пацаны. С ним должен произойти случай справедливой мести. Это не мы — это «наци» его так отделали и грохнули. Ясно? На заборе там накалякайте что-нибудь в их духе, и листовочку их ему в пасть не забудьте запихать!

Иванов поднял глаза. Голос, остановивший драку, принадлежал четвёртому верзиле, — не участвовавшему в ней.

— Ехай, Хасан! Всё будет в масть, — заверил один из парней и пнул сидящего Иванова в грудь. Удар был не очень сильным, но сбил дыхание, и Иванов закашлялся, выплюнув кровь в грязный снег. Тот, кого звали Хасаном, нагнулся и, заглядывая в лицо Иванову, злобно проронил:

— Слышь, ты, стукач, а тебе, считай, не повезло…

Хасан не успел закончить фразу, Иванов схватил его за грудки, пытаясь дотянуться головой до ненавистного рта врага, но в этот момент сильный удар в висок отключил сознание…

…Группа вертолётов, разбившись на две пары, шла на высоте шестисот метров над пересечённым рельефом местности. Иванов держал максимальную скорость, так как на хвосте висели бронированные «двадцатьчетвёрки», имевшие по скорости больший запас. Справа и выше, обгоняя группу, в сторону гор проплыла пара штурмовиков «Су-25». Поднимавшееся в зенит чеченское солнце уже нагревало кабину, мешая Иванову осматривать левый сектор. Вертолёты держали правый пеленг.

Вызвав по радио ведомые экипажи, Иванов дал команду перестроиться левым пеленгом. Через минуту он уже сам наблюдал растянувшийся строй вертолётов по левому борту.

День выдался тёплым и солнечным. Даже на вершинах далёких гор не висели привычные облака. Видимость по горизонту составляла километров сто. «Сейчас бы оказаться на берегу моря!», — с улыбкой размечтался Иванов и представил себя на пляже с девушкой.

Когда правый лётчик дал отсчёт — пять минут расчётного времени полёта до цели, — Иванов уменьшил скорость по прибору и снова вышел в эфир:

— «284-й», я «282-й». Выполняйте задание.

— Понял, — отозвался в наушниках изменённый эфиром спокойный голос ведущего пары «двадцатьчетвёрок».

Увеличив скорость, вертолеты-штурмовики ушли вперёд. Пара транспортников шла за ними, не меняя скорость.

С высоты полёта у края леса уже хорошо просматривалась ферма — цель их задания. Иванов, включив блок вооружения, привел в готовность ракеты и пулемёт.

— Виктор! Быстров! — крикнул он в грузовую кабину, где разместились десантники.

— Цель вижу, — в проёме грузовой кабины появился командир спецназовцев в пятнистом камуфляже и стал всматриваться через лобовое остекление кабины вдаль.

Каких-либо передвижений у фермы они не заметили. Но Иванов знал, что видимое спокойствие на войне очень обманчиво.

— Внимательнее! Пулемёт к бою! — не отвлекаясь от управления винтокрылой машиной, скомандовал он борттехнику.

Ушедшая вперёд пара «двадцатьчетвёрок», уменьшив интервал между вертолётами, зашла в крутое пикирование, имитируя атаку. На высоте около двухсот метров, перед самой фермой, «двадцатьчетвёрки» стали выходить из пикирования, поднимая острые носы к небу. «Низковато», — подумал Иванов, хотя ферма и не подавала признаков жизни.

— «282-й», я «284-й», — в наушниках прозвучал голос ведущего вертолётов-штурмовиков, — над целью чисто. Захожу на повторный.

— Понял тебя, — ответил Иванов. — Разрешаю повторный.

Пока всё шло по намеченному плану.

— Ветер встречный, три-пять метров в секунду, — доложил правый лётчик.

Иванов посмотрел на командира десантников:

— Садимся?

— Давай! — коротко взмахнул рукой тот и вышел в грузовой отсек.

— «283-й», я «282-й», — вызвал Иванов командира ведомого транспортного вертолёта. — Заходим парой. Ветер встречный, три-пять метров. Быть внимательными.

— Понял, — отозвался ведомый.

— Ну, с Богом! — Иванов перевел вертолёт в режим гашения скорости до скорости планирования.

В это время в грузовой кабине разведчики приготовили личное оружие и, открыв дверь грузовой кабины, выставили пулемёт на шкворневую установку. В пилотской кабине снова появился Быстров.

— Ну, как там, тихо? — поинтересовался он, внимательно вглядываясь в приближающуюся ферму.

— Пока тихо, — ответил Иванов, плавным движением вниз рычага «шаг газа» уменьшая мощность двигателей и переводя вертолёт на снижение.

— Подходи ближе и садись справа, — приказал спецназовец.

— Сделаем, — ответил Иванов, подбирая место для посадки.

Прямо по курсу «двадцатьчетвёрки» правым крутым разворотом перешли в набор высоты. До места посадки «восьмёркам» оставалось меньше трёх километров. Вертолёт Иванова шёл по пологой траектории.