Джон Гришем - Клиент

– Мне пора в палату, – сказала она, затушив сигарету в пепельнице.

– Если он объявится, дайте мне знать.

– Обязательно.

– И, если вы что-то узнаете о Реджи Лав, я буду очень признателен, если вы мне позвоните.

Она повернулась и ушла.

* * *

В половине девятого Фолтригг собрал в своем офисе обычную команду, состоящую из Уолли Бокса, Томаса Финка и Ларри Труманна, у которого волосы еще не высохли после утреннего душа.

Фолтригг, как достойный представитель чиновничьего корпуса, был одет в отутюженные брюки, накрахмаленную рубашку, застегнутую на все пуговицы, и сверкающие туфли. На Труманне был спортивный костюм.

– Адвоката тоже нигде нет, – объявил он, наливая кофе из термоса.

– Когда ты об этом узнал? – насторожился Фолтригг.

– Пять минут назад, по телефону в машине. Мактьюн звонил. Они около восьми вечера пошли к ней домой, чтобы вручить повестку, но не нашли ее. Она исчезла.

– Что еще сказал Мактьюн?

– Они обыскивают больницу. Мальчишка пробыл там три дня и прекрасно ориентируется.

– Сомневаюсь, что он там, – пробурчал Фолтригг, как всегда принимая желаемое за действительное.

– Мактьюн думает, что мальчишка сейчас вместе с адвокатом? – задал вопрос Бокс.

– Как, черт возьми, это можно знать? С ее стороны было бы довольно глупо помогать мальчишке скрываться, верно?

– Она порядочная дура, – с презрением заметил Фолтригг.

“Не дурее тебя, – подумал Труманн. – Только такой идиот, как ты, мог разослать эти повестки и заварить всю кашу”.

– Сегодня утром Мактьюн дважды говорил с К.О. Льюисом. Он наготове. Больницу собираются обыскивать до полудня. Если до этого времени ребенок не отыщется, Льюис прилетит в Мемфис.

– Ты думаешь, тут рука Мальданно? – вступил в разговор Финн.

– Сомневаюсь. Похоже, мальчишка водил их за нос, пока они не отправили его в больницу, а уж там он оказался в знакомой обстановке. Готов поспорить, он позвонил адвокату, и сейчас они где-нибудь прячутся в Мемфисе.

– Интересно, знает ли Мальданно, – заметил Финк, глядя на Фолтригга.

– Его ребята до сих пор в Мемфисе, – доложил Труманн. – Гронк здесь, но ни Боно ни Пирини не видно. Черт, да они могли туда уже десяток парней направить.

– Мактьюн установил за всеми слежку? – спросил Фолтригг.

– Да. Он всех своих задействовал. Они следят за ее домом, квартирой ее секретаря, они даже послали двоих искать судью Рузвельта, который рыбачит где-то в горах. Они всю больницу обшарили.

– Как насчет телефона?

– Какого телефона?

– Телефона в палате. Он же ребенок, Ларри, он попытается позвонить матери.

– Нужно согласие больницы. Мактьюн сообщил, они этим занимаются. Но сегодня суббота, и нужных людей нет на месте.

Фолтригг встал из-за стола и прошелся по кабинету.

– У мальчишки было шесть часов, пока кто-то сообразил, что он исчез, верно?

– Так мне сказали.

– Они нашли машину этой Лав?

– Нет. Еще ищут.

– Готов поспорить, в Мемфисе они ее не найдут. Наверняка мальчишка и его адвокат уехали в этой машине.

– Да ладно.

– Вот тебе и да ладно. Сматывают удочки.

– И в каком направлении они сматывают удочки?

– Куда-нибудь подальше.

* * *

В половине десятого позвонил полицейский и сообщил, что обнаружена “мазда”, припаркованная в неположенном месте. Она зарегистрирована на имя Реджи Лав. Сообщение было немедленно передано в офис Джейсона Мактьюна.

Десять минут спустя два агента ФБР позвонили в дверь квартиры 28 по Бельвю-гарденз. Подождали, постучали снова. Клинт спрятался в спальне. Если они выбьют дверь, то окажется, что он просто спит в это чудесное, мирное, субботнее утро. Они постучали в третий раз, и тут начал звонить телефон. От неожиданности он едва не схватил трубку. Но, к счастью, сработал автоответчик. Если полицейские пришли к нему на квартиру, то уж позвонить они точно могли. Раздался сигнал, и послышался голос Реджи. Он поднял трубку и прошептал:

– Реджи, перезвоните мне немного погодя. – И повесил трубку.

Они ушли, постучав еще раз. Света в квартире не было, окна задернуты шторами. Он сидел и пять минут смотрел на телефон. Наконец он зазвонил. Автоответчик передал послание, послышался сигнал. Это снова была Реджи.

– Привет, – быстро сказал он.

– Доброе утро, Клинт, – приветствовала она его жизнерадостно. – Как дела в Мемфисе?

– О, как обычно, сами знаете. Полицейские следят за моей квартирой, стучат в дверь. Типичная суббота.

– Полицейские?

– Ага. Последний час я сижу в кладовке и смотрю маленький телевизор. По всем каналам новости. Про вас пока ничего не говорили, зато про Марка – везде и всюду. Называют это пока исчезновением, не побегом.

– С Дайанной говорил?

– Звонил час назад. Агенты ФБР уже сказали ей, что он исчез. Я объяснил, что он с вами, и это ее несколько успокоило. Хотя, Реджи, она в таком расстройстве... Я не уверен, что она меня толком поняла. Где вы?

– Мы только что вселились в мотель в Метайри.

– Простите, как вы сказали? Метайри? Это что, в Луизиане? Рядом с Новым Орлеаном?

– Именно. Мы всю ночь ехали.

– Какого черта вы там делаете, Реджи? С какой стати вы выбрали окрестности Нового Орлеана, чтобы спрятаться? Почему не на Аляске?

– Потому что здесь нас будут искать в последнюю очередь. Здесь мы в безопасности, Клинт. Я заплатила наличными и зарегистрировалась под вымышленным именем. Мы немного поспим, а потом осмотрим город.

– Осмотрите город? Ладно, Реджи, что происходит?

– Потом объясню. С мамашей Лав говорил?

– Нет еще.

– Не забудь. Я попозже перезвоню.

– Вы с ума сошли, Реджи! Вы это знаете? Вы совсем рехнулись.

– Знаю. Но это уже не в первый раз. Пока. Клинт положил трубку и вытянулся на разобранной кровати. И верно, она не в первый раз сходила с ума.

В здание склада Барри Нож вошел один. Исчезла раскачивающаяся походка самого лучшего стрелка в городе. На лице не было хитрой ухмылки удачливого уличного бандита. Куда-то подевались костюм с блеском и итальянские туфли. Сережки спрятаны в карман. Хвостик заправлен за воротник. Он побрился только час назад.

Черный “кадиллак” его дяди был припаркован недалеко от причала. Верный шофер Тито полировал бампер. Он поднял голову, заслышав шаги, и помахал Барри.

По ржавым ступенькам он взобрался на второй этаж, вспоминая, как когда-то ребенком играл на этой лестнице. Тогда еще был жив его отец, и после школы до темноты он часто болтался здесь, наблюдая, как привозят и увозят контейнеры, как работают портовые грузчики, прислушиваясь к их манере говорить, стреляя у них сигареты и разглядывая картинки в их журналах. Место было замечательным с воспитательной точки зрения, особенно если речь шла о мальчишке, который твердо решил стать гангстером.