Натан Барридж - Код каббалы

— Нет! Не смей! — Она попыталась отодвинуться от него, но он лег на нее сверху, и его превосходящий вес пригвоздил ее к постели.

— Не объясняй, что мне делать, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

Он раздвинул ей ноги своими коленями, в то же время высвобождая член. Его пенис коснулся ее бедра, и Эшвин подвинулся выше, к ней. Ей хотелось крикнуть, но если это и вправду Эшвин, Элиз просто не переживет.

Нет. Действовать нужно иначе.

Морган направила свое сознание, как иглу, в его разум, целясь в незащищенную часть мозга, отвечающую за прикосновение. Снаряд устремился к цели, но разбился о темную стену, защищающую его сознание. Он срикошетил в нее, усеяв ее мозг осколками боли.

Что-то сидело внутри Эшвина, контролируя его, как тогда — Ричарда, только битва за этот разум была уже проиграна. Если она не проникнет за эту стену, ей его не остановить а на такое проникновение нужно время, если оно вообще возможно.

От отчаяния Морган закричала, призывая Элиз. У нее не было другого выбора.

Эшвин не сделал попытки утихомирить ее, сфокусировав свое внимание на удовлетворении своей страсти. Морган по-прежнему боролась с ним, когда зажегся свет, на время ослепив их всех. Наконец-то Эшвин остановился и взглянул вверх. Элиз стояла возле выключателя, сонно моргая. В глазах ее мелькнул ужас, когда она увидела двоих любовников в объятиях друг друга. Это точно был Эшвин, но Морган могла разглядеть и кого-то другого в глубине темных глаз.

Эшвин скатился с кровати и застегнул брюки. Одна из тесемок ночной рубашки Морган была оторвана, ее темный сосок блестел от его слюны. Морган потянула на себя одеяло, чтобы прикрыть наготу, краснея от стыда.

— Эш? Что ты делаешь? О боже мой! — Элиз побледнела, в ее голубых глазах стояли слезы.

Он не ответил, предпочитая застегивать ремень и заправлять рубашку. После чего он вышел из комнаты, будто ничего не случилось. Морган смотрела ему вслед и изумлялась. Что это было? И ни слова не скажет? Что, черт возьми, происходит?

Даже Элиз была поражена его молчаливым уходом. Она оторопело смотрела, как он удаляется. Потом ее взгляд переместился на Морган. Гнев осушил слезы.

— Ты! — Она нацелила на нее палец, глубоко, порывисто дыша, пытаясь совладать со снедавшей ее яростью. — Я считала тебя подругой, а вместо этого ты занимаешься сексом с моим любимым, причем когда я сплю в той же комнате! Ее слова звучали как обвинение.

— Стой! — вклинилась Морган, подняв вверх ладони. — Это не то, что ты думаешь.

— О, будь любезна, только без этих отговорок! Он всегда тебе нравился! Он рассказывал мне, как ты пришла к нему той ночью.

— Это было давно и не имеет ни малейшего отношения к настоящему. Я проснулась, и он уже был рядом, целовал меня. — Я его об этом не просила. К тому же это не совсем он. В нем кто-то есть, кто владеет им, как Ричардом.

— Хватит мне твоего вранья, Морган! — Но на лице Элиз промелькнуло сомнение.

— Говорю тебе, это не Эшвин. Думай, Элиз, думай. Стал бы он приходить сюда и пытаться переспать со мной, если ты спишь рядом? Конечно нет. Все подстроено, чтобы столкнуть нас лбами.

Элиз не ответила, но Морган видела, что она обдумывает сказанное.

— Ты должна мне верить, — взмолилась Морган. — Я удивилась не меньше тебя, когда проснулась и он стоял рядом со мной. Я сначала даже не знала, кто это такой.

— Сначала? — Элиз пронзила ее взглядом. — Значит, когда ты уже поняла, что это он, ты все равно допустила, чтобы все это случилось? — Элиз снова впала в бешенство, явно не в силах мыслить разумно.

— Нет, я не это имела в виду. Я спала не крепко и была пьяна. И не понимала, что происходит.

— Ты лжешь, Морган. Даже если ты говоришь правду и Эшвин на самом деле не Эшвин, ты все равно этого хотела! Хотела ведь? Признайся.

Глаза Морган заволокло слезами.

— Нет, Элиз. Прошу тебя. Я ведь позвала тебя на помощь, помнишь? Я пыталась сопротивляться, но он был сильнее. Я проникла в его мозг, чтобы его остановить, и тут обнаружила, что им овладели. Поверь мне.

— Скажи, что тебе это не понравилось. Скажи, что ты не хотела, чтобы это произошло.

Морган замялась, и выражение лица Элиз ожесточилось.

— Я верила тебе, и вот как ты мне отплатила? Ты все это растоптала ради нескольких грязных поцелуев с Эшвином. Ты мне противна! — Элиз вылетела из комнаты и побежала вниз вслед за Эшвином.

Морган выбралась из постели и сбросила порванную рубашку. Она взяла что-то из одежды и стала натягивать на себя, чтобы пойти за Элиз. Несмотря на все грубости, что недавно звучали, Элиз была эмоционально ранимой и не имела понятия о том, с кем ей предстоит столкнуться.

И Эшвин, и Элиз исчезли из поля зрения к тому моменту, как она вышла на лестничную площадку. Дженни и Гэри стояли в дверях своей спальни.

— Что происходит? — спросила Дженни, протирая глаза. Ей явно было не по душе, что ее разбудили.

Морган не затруднила себя ответом, а развернулась и побежала вниз, перепрыгивая разом по две ступеньки.

Сон не шел к Джеймсу вовсе, так что он давно уже перестал пытаться заснуть. Вместо этого он гулял по полю по ту сторону Холли-роуд, наслаждаясь одиночеством и возможностью поразмыслить. Было по-прежнему темно, после полуночи прошло несколько часов — судя по звездам и температуре воздуха. Ночь была тихая, ничто не мешало его прогулке, позволяя выплеснуть излишки бурлящей в нем энергии.

Полоса света пролегла поперек дороги. Он остановился, пытаясь понять, в которой из комнат зажегся свет. Тут же вспыхнул второй огонек, тоже наверху, и он почувствовал укол страха. Что происходит? Все должны бы спать в этот час. Он побежал во весь дух через поле и перепрыгнул через забор, не обращая внимания на вибрирующую сущность асфальта, пока бежал по дороге.

Чья-то фигура выскользнула из входной двери гостиницы и быстрым шагом пошла к калитке. Трудно было рассмотреть на таком расстоянии, но Джеймс мог поклясться, что это Эшвин.

Что он тут делает?

— Эш? Эй, Эшвин! Это я, Джеймс! — Он замахал руками, пытаясь привлечь внимание друга.

Эшвин заметил его и выбежал из калитки, но побежал во весь дух в другую сторону.

Что этот кретин вытворял? С чего бы ему убегать?

У Эшвина была фора метров в сто пятьдесят, но Джеймс легко настиг его. Они бежали по дороге; Эшвин бросил взгляд назад через плечо. Всего один взгляд на выражение его лицасказал Джеймсу, что дело плохо, и весьма. На лице Эшвина была написана ненависть.

Джеймс сосредоточился на асфальте. Длинная лента дороги превратилась в поток твердых вибраций, от которых он стиснул зубы накрепко. Он вправду ненавидел эту пакость. Укрепив свой дух, Джеймс проник в его сущность и заставлял вибрации ускорять ритм, пока они не завибрировали с двойной скоростью против обычной.