Ли Чайлд - Выстрел

Лински вздохнул, но вступил в дом без малейшей тревоги. Что еще могли с ним сделать после того, что он пережил в прошлом? С Владимиром и Ченко все обстояло иначе, но человек в возрасте Лински, обладающий его опытом, не боялся ничего.

Владимир молча закрыл за Лински дверь и последовал за ним наверх. Дом имел три этажа. Первый использовался только для наблюдения за окружающей местностью. Все комнаты здесь были пустыми, если не считать четырех мониторов, стоящих на длинном столе. На каждом отображался вид на север, восток, юг или запад. Здесь обычно дежурил Соколов, следивший за мониторами. Или Раскин. Они менялись через каждые двенадцать часов. Второй этаж занимали кухня, столовая, гостиная и кабинет. На третьем располагались спальни и ванные. Все деловые встречи проходили на втором этаже. Зэк позвал Лински из гостиной, и тот вошел без стука. Босс сидел в кресле, держа в ладонях стакан с чаем. Ченко устроился на диване. Владимир вошел вслед за Лински и сел рядом с Ченко. Лински остался стоять.

— Садись, Григор, — предложил Зэк. — Никто на тебя не сердится. Во всем виноват мальчишка.

Лински кивнул, опустился в кресло и оказался немного ближе к Зэку, чем к Ченко. Теперь иерархия была полностью соблюдена. Зэку было восемьдесят, самому Лински перевалило за шестьдесят. Ченко и Владимиру — немногим больше сорока, несомненно, они были авторитетными людьми, но еще сравнительно молодыми. И оба не обладали прошлым, которое объединяло Зэка и Лински. Даже отдаленно не обладали.

— Чай? — спросил Зэк по-русски.

— Пожалуй, — ответил Лински.

— Ченко, — сказал Зэк, — принеси Григору стакан чая.

Лински внутренне улыбнулся. То, что Ченко предложено принести для него чай, очень важно. И Лински отметил, что Ченко сделал это без тени неудовольствия, молча встал и вышел в кухню, откуда быстро вернулся со стаканом чая на небольшом серебряном подносе. Ченко был очень невысоким, жилистым и подвижным человеком. Его густые черные волосы торчали во все стороны, хотя он всегда стригся коротко. Владимир был иным. Высокий, массивный и светловолосый. Невероятно сильный. Видимо, у него немецкие гены. Возможно, ими обзавелась в 1941 году его бабушка.

— Мы разговаривали, — сказал Зэк.

— И? — спросил Лински.

— Мы должны посмотреть правде в глаза и признать, что совершили ошибку. Всего одну, но она может доставить нам неприятности.

— Конус? — сказал Лински.

— Конечно. На видеозаписи не окажется Барра, ставящего конус на место, — сказал Зэк.

— Естественно.

— Но будет ли это проблемой?

— А ваше мнение? — вежливо спросил Лински.

— У каждого может быть своя точка зрения, — ответил Зэк. — Детектив Эмерсон и окружной прокурор Родин не обратят на отсутствие этой видеозаписи никакого внимания. Они не станут мелочиться. Да и зачем? Им сложности ни к чему. Они прекрасно знают, что не бывает дела, где все идеально, и просто постараются забыть о конусе. Могут даже убедить себя, что Барр приехал туда на другой машине.

— Но?

— Но загадка остается. И если солдат попытается ее разгадать, то может кое-что проясниться.

— Улики против Барра неопровержимы.

Зэк подтвердил:

— Верно.

— Для них этого будет достаточно?

— Без сомнения. Однако возможно, что Барра фактически больше не существует. Можно считать, что он стал недоступным для их юрисдикции. У него ретроградная амнезия. Не исключено, что Родин не сможет посадить его на скамью подсудимых. В таком случае прокурор будет сильно разочарован. Он постарается получить утешительный приз. И если в качестве приза ему предложат нечто большее, чем Барр, то он не сможет отклонить такое предложение.

Лински сделал глоток чая, который был горячим и сладким.

— И все из-за видеозаписи? — спросил он.

— Все полностью зависит от солдата, — пояснил Зэк. — От его упрямства и воображения.

— Он был военным полицейским, — сказал Ченко по-английски. — Вам это известно?

Лински посмотрел на Ченко. Тот редко говорил по-английски дома. У него было превосходное американское произношение, и иногда Лински казалось, что Ченко этого стыдится.

— Не могу сказать, что его полицейское прошлое производит на меня особое впечатление, — по-русски ответил Лински.

— И на меня, — сказал Зэк. — Но следует учитывать этот факт.

— Если мы заставим его замолчать сейчас, это привлечет внимание, — заметил Лински.

— Тут все зависит от того, как это сделать.

— Мы можем снова использовать рыжую девицу, — сказал Зэк.

— Этот способ себя не оправдал. Солдат — великан и, видимо, вполне владеет приемами самообороны.

— Но он уже знаком с Сэнди. Нескольким людям известно, что она пыталась его подставить. Быть может, ее найдут сильно избитой. В таком случае солдат сразу станет основным подозреваемым. И тогда полицейские заставят его замолчать, сделав за нас всю работу.

— Однако она будет знать, кто на нее напал, — заметил Владимир. — И скажет, что солдат ни при чем.

Зэк утвердительно кивнул. Лински не спускал с него глаз. Он хорошо знал привычки Зэка и, подобно древнему Сократу, любил подводить своих людей к нужным ему решениям.

— Нужно сделать так, чтобы красотка никому ничего не могла рассказать, — сказал Зэк.

— Смерть?

— Мы не раз убеждались в том, что это самый надежный способ.

— Нельзя исключить, что у нее есть и другие враги, кроме солдата, — вновь вмешался Владимир. — Похоже, она любит дразнить мужчин.

— Значит, нам нужно усилить связь между Сэнди и солдатом. Представим себе, что он пригласил ее, чтобы возобновить знакомство. А потом ее найдут в каком-то подходящем месте.

— В отеле, куда он позовет Сэнди?

— Нет, лучше рядом с отелем. Совсем рядом. И пусть ее найдет не солдат, а кто-то другой. И этот кто-то позвонит в полицию, пока солдат спит. Так он окажется легкой добычей для копов.

— А почему ее тело найдут возле его отеля?

— Подумают, что он ее сильно ударил, она убежала, но не смогла уйти далеко и упала.

— Солдат остановился в «Метрополе», — сказал Лински.

— Когда все устроить? — спросил Ченко.

— В любое удобное для вас время, — ответил Зэк.

«Астрос» победили «Кардиналов» со счетом 10:7 при неудачной игре обеих команд в обороне. Было много случайных очков и ошибок. Не лучший способ выиграть, и еще худший — проиграть. В середине матча Ричер перестал смотреть. И начал думать об Эйлин Хаттон. Она была важным элементом его мозаики. Однажды, еще до войны в Заливе, он пообщался с ней в суде. Встреча получилась короткой, но он заметил, что и другие мужчины не могли отвести от нее глаз. Тогда Ричер решил, что больше ее не увидит, и потом жалел об этом. Но она появилась в Саудовской Аравии, когда шла долгая подготовка к проведению операции «Щит пустыни». Ричер находился там почти с самого начала как недавно пониженный в звании капитан.