Питер Джеймс - Мертвый, как ты

— Он часто приезжает поздно?

— Н-нет… обычно по понедельникам он приходит на работу первым!

Грейс показал администраторше ордер на обыск и дал несколько секунд на то, чтобы она его прочитала.

— Мы намерены обыскать здание. Буду вам очень признателен, если вы приставите к нам человека, который покажет, где что находится.

— Сейчас… сейчас позову управляющего, сэр!

— Отлично. Мы приступаем. Пусть сам нас найдет!

— Д-да… хорошо. Вам сообщить, когда приедет мистер Старлинг?

— Не надо, — ответил Грейс. — Мы сами узнаем.

Администраторша смерила его ошеломленным взглядом.

— Где зал мониторинга? — спросил Грейс.

— На втором этаже. Сейчас позову мистера Адденберри; он вас проводит.

Грейс ткнул рукой в дверь на лестницу:

— Так можно?

— Да; как подниметесь на второй этаж, поверните направо по коридору. Пройдете бухгалтерию, потом колл-центр, а следующая дверь — зал мониторинга…

Грейс и Брэнсон поднялись на второй этаж. Вскоре их догнал лысеющий коротышка лет сорока, с испуганным лицом. На нем был серый костюм; из нагрудного кармана торчали авторучки.

— Здравствуйте. Чем могу вам помочь? Меня зовут Джон Адденберри, я генеральный управляющий, — немного заискивающе представился коротышка.

Когда Грейс объяснил, кто они, и показал ордер на обыск, лицо у Адденберри сделалось такое, словно он прикоснулся к оголенному проводу.

— Ясно, — промямлил он. — Ясно… Конечно. Мы сотрудничаем с полицией Суссекса. Уголовный розыск тоже пользуется нашими услугами… У нас крупный заказ…

Он повел их в зал мониторинга. В кресле перед телемониторами сидел жирный парень в форменном комбинезоне, который еле на нем сходился, с сальными волосами. Парень жевал жвачку и выдувал пузыри. Грейс невольно подумал, что для таких развлечений оператор все же староват. На столе перед парнем стояла большая бутыль кока-колы и огромный пакет с чипсами «Дорито». Рядом помещался микрофон и панель управления, а также компьютерная клавиатура.

— Это Данстен Кристмас, — представил парня Адденберри. — Дежурный оператор.

Но Грейс уже разглядывал мониторы. На одном он увидел картинку: фасад красивого жилого особняка.

— У вас здесь дом семьдесят шесть по Дроуввэй. Фамилия владельца Пирс? — спросил он, хмурясь.

— Ага, — кивнул оператор. — Там ведь хозяйку изнасиловали, да?

— Когда я там был, то не заметил никаких камер.

— Конечно, не заметили, — ответил Кристмас, грызя ноготь. — Потому что там все камеры — скрытые.

— Почему никто не сказал нам об этом? Ведь в объектив мог попасть насильник! — рассердился Грейс.

Кристмас покачал головой:

— Не-а, в ту ночь камеры как раз не работали. С полудня отключились. А снова заработали только на следующее утро.

Грейс смерил парня тяжелым взглядом; покосившись на Брэнсона, он понял по выражению лица напарника, что у того сходные мысли. Этот жирдяй что-то скрывает или он ни при чем? Он перевел взгляд на монитор. Картинка уже сменилась: теперь изображение шло с камеры, расположенной в саду за домом.

Именно в тот вечер, когда хозяйку дома изнасиловали, камеры почему-то не работали… Компанию возглавляет их новый главный подозреваемый.

Слишком много совпадений!

— И часто у вас ломаются камеры?

Кристмас покачал головой и снова принялся грызть ноготь.

— Нет. Очень редко. Система хорошая, и обычно срабатывает аппаратная защита.

— Но в ту ночь, когда напали на миссис Пирс, аппаратная защита не сработала?

— Ну да, я же и говорю.

— А что с этим монитором? — спросил Гленн Брэнсон, показывая на черный экран под номером двадцать.

Грейс кивнул:

— Да, я собирался спросить то же самое.

— Там сигнализацию отключили за неуплату.

— А до того, как отключили, что здесь было?

— Старый цементный завод в Шорэме, — ответил Кристмас.

19 января, понедельник

Джесси знала, что ей делать, но, когда важный миг настал, она словно обмерла. Впала в ступор.

Он приближался. Ступеньки размеренно гремели. Она уже слышала, как он дышит. Все ближе. Ближе… Уже почти добрался до верха!

Над ней раздался звук, напомнивший стрекотание вчерашнего вертолета. Но она не обратила на него внимания. Сейчас нельзя отвлекаться. Сжав в руке нож, она заставила себя посмотреть вниз и от страха едва не выпустила нож. Он уже совсем рядом, в нескольких футах под ней!

Его правый глаз нелепо раздулся, как будто глазное яблоко вылезло наружу из черепа. Вокруг раны запеклась кровь и еще что-то серое. Вся правая сторона лица была багрово-синей. Из наружного кармана куртки торчал массивный гаечный ключ; одной рукой он держался за верхнюю ступеньку, а в другой сжимал нож для мяса. Он смотрел на нее одним глазом снизу вверх, и этот его единственный глаз дышал ненавистью. Как высоко она, оказывается, забралась!

Стараясь успокоиться, Джесси вспоминала тренировки по кикбоксингу. Правда, ее не учили наносить удар из такого положения, в каком она находилась сейчас. Если она сильно ударит его ногами в лицо, то ей, возможно, удастся сбросить его с лестницы.

Джесси снова глянула вниз — и снова закружилась голова. Она присела на корточки, стараясь думать не о том, как она высоко, а о своем мучителе. Потом она оперлась обеими руками о металлический помост. Сгруппировалась, согнула колени и, уцепившись пальцами за прутья, распрямила ноги.

И сразу правую ступню ожгло, словно огнем!

Она вскрикнула от боли. Он крепко схватил ее за левую ногу — зажал, как в тисках. Он тащил ее к себе. Пытался сбросить вниз! Джесси поняла, что совершила ужасную ошибку. Он вонзил ей нож в правую ногу и схватил ее обеими руками, отпустив лестницу. Джесси поняла, что он гораздо сильнее, чем кажется на вид. И тут же поняла другое: если он сбросит ее, то вместе с ней упадет и сам. И тоже разобьется! Он что, собирается покончить с собой? Если она не хочет упасть с такой высоты, значит, придется тащить его наверх.

Он то и дело колол ее ножом: в ступню, в лодыжку. Он повис на ее ногах, держась левой рукой, а правой наносил удары ножом. Вдруг правую ногу охватила ужасная боль; нога сразу как будто онемела.

Джесси поняла: он проткнул ей ахиллесово сухожилие.

В отчаянии она не глядя пнула его ногой. А сама повалилась назад, на спину.

Он выпустил ее.

Джесси с трудом поднялась, но тут же снова упала на спину. Послышался лязг — нож выпал из рук и, к ее ужасу, провалился вниз, в щель между металлическими прутьями мостков, на которых она стояла. Далеко внизу послышался металлический удар: бумм! Правая нога больше не действовала.

О Господи! Пожалуйста, помоги мне!

Он уже карабкался к ней на мостик, по-прежнему сжимая в руке нож для мяса.