Питер Джеймс - Мертвый, как ты

Рука человеческая… Кто-то жарко задышал ей в щеку и зашептал в ухо:

— У меня для тебя сюрприз, дорогуша!

Мужской незнакомый голос… Мэнди раньше его никогда не слышала.

Она оцепенела от ужаса.

Может, это Чер и Карен решили над ней подшутить? Прячутся где-нибудь в темноте и смеются над ней…

Мысли в голове путались. Что-то подсказывало: такого в аттракционе не предусмотрено. Что-то пошло не так. В следующую секунду она услышала лязг: кто-то поднял предохранительную планку. Потом ее, поскуливающую от страха, вытащили из вагончика и быстро поволокли по бетонному полу. Ногу резануло о какой-то острый выступ. Потом она очутилась в тесной комнатушке, где воняло бензином. Ее швырнули на спину на что-то твердое. Захлопнулась дверь. Что-то щелкнуло — похоже, выключатель. В лицо ударил свет фонарика, и она на время ослепла.

Кто это? Неужели смотритель, с которым она только что разговаривала?

— Пожалуйста, не делайте мне больно, — попросила Мэнди, почти парализованная от ужаса и недоумения.

Приоткрыв глаза, она разглядела в луче света силуэт мужской головы, обтянутой чем-то вроде чулка с прорезями для глаз.

Она открыла рот, собираясь закричать, позвать на помощь, но в рот ей тут же впихнули вонючую тряпку. Потом послышался треск; губы поверх тряпки заклеили липкой лентой. Мэнди замычала; звуки не вырывались из ее рта, а вибрировали в голове.

— Ты сама напросилась, верно, куколка? Раз так вырядилась… И такие туфли напялила!

Мэнди набросилась на мужчину с кулаками. В темноте что-то тускло блеснуло. Присмотревшись, она увидела обух столярного топора. Он держал его рукой, затянутой в резиновую перчатку.

— Лежи тихо, мать твою, а то пристукну!

Она застыла в ужасе, не сводя взгляда с поблескивающего металла.

Потом ее сильно ударили в висок. Перед глазами замелькали искры.

Все почернело.

Она не почувствовала, как он вошел в нее, а потом снял с нее туфли.

10 января, суббота

Гэрри Старлинг вошел в переполненный ресторан «Китайский дворик» в начале десятого вечера и сразу поспешил к своему столику. Заметив шагнувшего навстречу метрдотеля, заказал себе пива «Циндао».

— Вы сегодня что-то поздно, мистер Старлинг! — заметил китаец-метрдотель, дружелюбно улыбаясь. — По-моему, ваша жена не очень радуется.

— А то я не знаю! — ответил Гэрри, протягивая метрдотелю купюру в двадцать фунтов.

Подойдя к столику, он увидел, что жена и друзья уже почти смели все закуски. Прямо бакланы какие-то! Ничего ему не оставили… На большом блюде одиноко лежал последний блинчик с начинкой, а скатерть была усеяна водорослями и пятнами от пролитых соусов. Все трое выглядели так, словно успели хорошо набраться.

— Т-ты где шлялся, мать твою? — Дениз, как обычно, наградила мужа кислой улыбкой.

— Если честно, вкалывал как проклятый, дорогая, — ответил Гэрри, быстро целуя в щеку Уллу, жену Мориса. Похоже, с возрастом у нее и в самом деле крыша поехала, если она думает, что может так одеваться. Ее балахоны навевают тоску! Потом Гэрри пожал руку Морису и сел на свободный стул. Дениз он не поцеловал. Он еще год назад прекратил целовать ее в знак приветствия. Смерив Дениз многозначительным взглядом, Гэрри сказал: — Работал. Понимаешь? Вкалывал. Такого слова нет в твоем лексиконе. Знаешь, зачем я вкалываю? Чтобы платить по гребаной ипотеке. И оплачивать твои гребаные счета!

— И твой гребаный дом на колесах!

— Дом на колесах?! — изумился Морис. — Гэрри, с чего ты вдруг? Вроде не в твоем стиле…

— Купил вот «фольксваген». Классика! Настоящий автодом с кухней, туалетом и всем прочим… По-моему, очень практично! Отличное вложение денег… По-моему, нам с Дениз невредно будет отдохнуть на природе. Поедем куда глаза глядят, увидим настоящую красоту… Я бы купил яхту, но ее на воде укачивает.

— У него кризис среднего возраста, вот что! — сказала Дениз, обращаясь к Морису и Улле. — Слышишь, если думаешь, что тебе удастся уговорить меня провести отпуск в твоем долбаном автодоме, то крупно ошибаешься! Вот и в прошлом году все уламывал меня поехать на мотоцикле во Францию и жить в каком-то дешевом кемпинге!

— У меня не какой-то долбаный автодом… — Гэрри поспешил положить себе в тарелку последний блинчик, чтобы не перехватили другие, по ошибке окунул его в острый соус и отправил в рот.

В голове произошел мелкий термоядерный взрыв, лишив его на время дара речи. Дениз тут же воспользовалась положением.

— Паршиво выглядишь! — заметила она. — Откуда у тебя на лбу такая царапина?

— Лазил у одного типа на чердак, смотрел, что там с проводкой, а ее мыши погрызли. И вот напоролся на гвоздь.

Вдруг Дениз нагнулась к мужу и принюхалась.

— Ты курил!

— Ничего подобного! Просто ехал в прокуренном такси, — попытался оправдаться Гэрри с набитым ртом.

— Да неужели? — Дениз смерила его недоверчивым взглядом и повернулась к друзьям: — Он мне мозги пудрит, говорит, что бросил курить. За дуру меня держит! Выходит выгулять собаку или покататься на своем долбаном байке, а возвращается через несколько часов, и от него несет табачищем! Это ведь всегда чувствуется, правда? — Она посмотрела на Уллу, на Мориса и отхлебнула вина.

Гэрри принесли пиво; он отпил большой глоток и покосился на Уллу. Ее буйная шевелюра сегодня была растрепана сильнее обычного. А Морис еще больше, чем всегда, напоминал жабу. Оба они, да и Дениз тоже, выглядели странно, как будто он смотрел на них в кривое зеркало. У Мориса на выпирающем животике натянулась черная футболка; глаза вылезают из орбит, а дорогой, застегнутый на все пуговицы пиджак «Версаче» с блестящими пуговицами ему явно жмет. Как будто донашивает вещи старшего брата.

Из мужской солидарности Морис покачал головой:

— Я ничего не чувствую!

Улла наклонилась ближе к Гэрри и шумно обнюхала его — ну прямо течная сука!

— Приятный одеколон! — уклончиво заявила она. — Запах немного женский, правда.

— «Шанель Платинум», — пояснил Гэрри.

Улла снова повела носом, с сомнением нахмурилась, повернулась к Дениз.

— Ну, так где же ты все-таки был? — осведомилась Дениз. — Вид у тебя паскудный. Хоть бы причесался!

— Может, ты не заметила, но сегодня сильный ветер, — огрызнулся Гэрри. — Пришлось самому разбираться с одним клиентом. Позвонил, распсиховался, а народу сегодня мало. Один свалился с гриппом, другой с чем-то еще, а у Грэма Льюиса из Стейнинга, как назло, все время отключалась сигнализация. Он закатил скандал, угрожал, что разорвет контракт. Пришлось лично ехать к нему и разбираться, в чем дело. Оказалось, у него проводку сгрызли мыши.

Дениз привычно поднесла бокал ко рту и сообразила, что он пуст. К столику подошел официант с новой бутылкой. Гэрри показал на собственный винный бокал, в то же время допивая пиво. Нервы у него были на пределе; он понимал, что ему нужно выпить. Причем много.