Питер Джеймс - Мертвый, как ты

Зрелище ему предстояло не из приятных… В животе свернулся тугой клубок.

Из-за жары и из-за того, что на поле нельзя было доставить огнетушители, горелый остов машины остыл только вчера. Эксперты признали в нем угнанный микроавтобус. От жуткого запаха Роя несколько раз вывернуло. На поле пахло горелой травой, резиной, краской, бензином, пластиком и человеческим мясом. К некоторым запахам так никогда и не привыкаешь, как бы часто ни приходилось с ними сталкиваться. И к некоторым зрелищам тоже. Несчастная обитательница микроавтобуса не являла собой приятную картинку.

Как и выражение лица Сэнди, когда он в четыре утра вернулся домой — ненадолго, только прилечь на несколько часов. Потом он снова должен был ехать на место преступления.

Сэнди ничего не сказала — наказывала его молчанием. Так она всегда поступала, когда злилась по-настоящему. Надолго умолкала и не разговаривала с ним. Делала вид, будто его не существует. Иногда такие приступы продолжались у нее по нескольку дней. Ее не смягчил даже купленный им по дороге огромный букет цветов.

Рою не спалось, но не из-за Сэнди. Он знал: со временем жена сменит гнев на милость и простит его. Он ворочался с боку на бок и напряженно думал, думал. Его мучило только одно. Неужели обгорелый труп, найденный в машине, — все, что осталось от Рейчел Райан?

Обгорелые трупы для него были страшнее всего. Как-то, еще новичком-констеблем, ему пришлось выносить из сгоревшего дома в Портслейде останки двоих детей — пяти и семи лет. Тогда все было в десять раз ужаснее, потому что от рук поджигателя пострадали дети. После того дела ему несколько месяцев подряд снились страшные сны.

Рой знал: то, что он увидит в морге, вызовет в нем такую же реакцию и будет мерещиться еще долго. Но у него не было выбора.

Он и без того опаздывал; утренняя оперативка, которую проводил начальник следственной группы Джим Дойл, затянулась. Грейс вылез из машины, запер ее и, подняв воротник плаща, поспешил к главному входу в морг.

На оперативке присутствовал сержант из группы расследования несчастных случаев, которая осматривала все машины, попавшие в серьезные ДТП. Сержант сказал: конечно, следствие только началось, но, судя по характеру повреждений, вряд ли микроавтобус сгорел в результате несчастного случая.

Грейс позвонил; через несколько секунд дверь открыла сама Элси Суитмен, старший прозектор. Поверх синей хирургической пижамы она надела зеленый пластиковый фартук, а штанины заправила в высокие белые резиновые сапоги.

По добродушному лицу сорокавосьмилетней Элси Суитмен трудно было определить, чем она занимается. Элси всегда держалась чрезвычайно весело и бодро. Глядя на эту жизнерадостную кудрявую женщину, трудно было представить, с какими ужасами ей приходится сталкиваться каждый день. Рой Грейс с благодарностью вспоминал, как тепло она заботилась о нем на самом первом вскрытии, где ему пришлось присутствовать по долгу службы, — его тогда едва не вывернуло прямо на прозекторский стол. Элси увела его в комнату отдыха, напоила чаем и посоветовала «не брать в голову». Она заверила его, что с половиной полицейских случается то же самое.

Рой вошел в дверь, напоминавшую дверь загородного особняка, миновал тесный вестибюль, и сходство с загородным особняком кончилось: в нос ударила всепроникающая вонь дезинфицирующих средств. Ее перебивал другой запах, от которого ему стало совсем нехорошо.

Зайдя в раздевалку, он надел через голову зеленый фартук и завязал тесемки за спиной. Рот и нос закрыл маской — ее завязал особенно плотно. На обувь натянул короткие белые резиновые бахилы, которые оказались ему велики. Неуклюже топая, вышел из раздевалки и повернул направо. Прошел мимо зала с застекленными опечатанными дверями — в нем производили вскрытие тех, кто, предположительно, скончался от инфекционных болезней, — и очутился в главной операционной. Дышать он старался исключительно ртом.

В просторном зале находились три стальных стола на колесиках. Два из них небрежно придвинули к стене. Третий стоял посередине; его окружали люди, одетые так же, как и он.

Грейс сглотнул слюну. При виде обгорелого трупа его пробила дрожь. Почерневшие останки напоминали ужасное чудовище, плод воображения киношников, которые выдумывают спецэффекты для фильмов ужасов или научной фантастики.

Ты Рейчел Райан?! Что с тобой случилось? Если это ты, как ты оказалась в угнанном микроавтобусе?

Над останками склонился доктор Фрейзер Теобальд, патологоанатом министерства внутренних дел. В одной руке он держал зонд, в другой — пинцет. Внешне доктор Теобальд, по мнению Грейса, очень напоминал комика Граучо Маркса.

По обе стороны от Теобальда стояли Дональд Уайтли, бывший полицейский, а теперь сотрудник коронерской службы, Элси Суитмен и ее помощник прозектор Артур Трамбл, пятидесятилетний шутник с диккенсовскими бакенбардами в форме котлеток, чье чувство юмора Грейс находил, мягко говоря, своеобразным. Кроме них, в зале находился фотограф бригады криминалистов Джеймс Гартрел. Он наводил объектив камеры на левую ногу трупа, поперек которой лежала масштабная линейка.

У покойницы сгорели почти все волосы, а лицо напоминало оплавленный черный воск. Невозможно было определить, какая она была при жизни. Несмотря на то что дышать Грейс старался только ртом, а лицо закрывала маска, запах все равно чувствовался. Примерно такой, как в детстве, перед воскресным обедом, когда пахло жареной свининой и горящим углем.

Грейс понимал, что сравнение хромает. Но запах посылал в мозг и желудок определенные сигналы. Его мутило все сильнее; он весь покрылся испариной. Он оглядел присутствующих в зале. Все находились в том же положении, что и он; и запах вызывал у всех точно такие же ассоциации, как у него. Как-то они обсуждали это с коллегами. Почему же они реагируют гораздо спокойнее? Неужели настолько привыкли?

— Есть кое-что любопытное, — как ни в чем не бывало заметил патологоанатом министерства внутренних дел, показывая Рою пинцет, в котором был зажат какой-то овальный предмет шириной около дюйма.

Овал оказался полупрозрачным; он сильно обгорел по краям и частично оплавился.

— Видите, сержант Грейс? — Доктор Теобальд как будто обращался исключительно к нему.

Грейс нехотя подошел к трупу:

— Похоже на контактную линзу.

— Похоже, — кивнул патологоанатом. — А все-таки не то. Такую штучку совсем не ждешь найти у человека, который вел машину.

— Что же это такое? — спросил Грейс.

— Глазной щиток.

— Глазной щиток?

Теобальд кивнул:

— Ими пользуются в похоронных бюро. После смерти глаза быстро западают, поэтому между веком и глазным яблоком вставляют специальные щитки — чтобы приятнее было смотреть. — Патологоанатом криво улыбнулся. — Повторяю, такую штучку меньше всего ждешь увидеть у дамы, которая погибла за рулем!