Джейн Гудалл - Странник

— А на скальпеле остались отпечатки пальцев, сэр?

— Очевидно, нет.

— Их гораздо легче стереть со стальных инструментов, — добавил эксперт-криминалист.

Стив нахмурился:

— А зачем, интересно, он потрудился стереть их со скальпеля, если при этом оставил четкий кровавый отпечаток ладони на рукоятке ножа? Мне кажется, что отпечатки — это своего рода показуха. Не факт, кстати, что это его отпечаток. Там целый поднос отрезанных рук в сохраняющем растворе.

Эксперт покраснел:

— Мы проверим руки на подносе, сэр. У нас не было оснований думать, что…

— Конечно, не было, — резко оборвал Макриди. — Думать — вообще не ваша работа, мистер Уай. Прошу вас также провести тщательное исследование кабинета профессора Годвина. Мы ведь оставили там полицейский пост, Пелгрейв?

— Да, сэр, вчера, на всякий случай. Мы полагали, там можно обнаружить ключи к преступлению.

— Хорошо. А теперь для общего сведения: если к кому-либо из вас обратятся представители прессы, единственное, что допустимо сообщать им на данный момент, — это имя жертвы, а также время и место убийства. Мы охарактеризовали труп в официальных документах как «изуродованный», но до поры до времени подробности о природе повреждений не должны разглашаться. И мы не даем никаких описаний сцены преступления. Надеюсь, это вам всем совершенно ясно.

Как только ушел Макриди, комната быстро опустела. Брайони почувствовала себя довольно неуютно, оставшись в одиночестве, словно ее исключили из общего процесса работы. Она уставилась на неразборчивые каракули в своей записной книжке, а затем вернулась к демонстрационной доске и снова присмотрелась к фотографиям.

Личный визит в архив центрального подразделения Вест-Энда не дал Брайони ничего нового. Дела об убийствах за последние шесть месяцев были разделены на две части: нападения в помещениях и на улицах. Читать их было, прямо скажем, мало радости. Что только не творилось в этом мире: подростки били друг друга по голове пивными бутылками, женщин убивали на их собственных кухнях любыми попавшими под руку предметами: били разделочным ножом и заварочным чайником, душили проводом от фена. «Нет, — подумала Брайони. — Преступление, которое мы расследуем, не имеет со всем этим ничего общего».

После двух часов работы она остановилась на четырех нераскрытых убийствах, имевших хотя бы самое отдаленное сходство с их делом. В одном случае у жертвы было перерезано горло и она истекла кровью на капоте своей машины. Преуспевающего биржевого маклера зарезали скальпелем, но в этом убийстве не было и намека на продуманную живописность, о которой говорил Джимми: на месте преступления осталось лишь нечто отвратительное и бесформенное. Самым странным орудием убийства оказался школьный колокольчик, которым оповещали о начале и конце уроков: им сильно ударили уборщика во время ограбления известного колледжа для мальчиков. И только в четвертом деле встречались множественные посмертные повреждения. Девочку-подростка из Хаммерсмита похитили, связали и доставили в Эппинг-Форест, где сначала изнасиловали, а затем убили точно рассчитанным ударом в левый висок. После этого убийца словно тренировался в ударах ножом. Скользящие порезы были нанесены по всему телу: на груди, животе, бедрах и ягодицах. Тридцать две раны. Кто бы ни совершил это, он все еще разгуливает на свободе, однако через восемнадцать месяцев нераскрытые преступления передают в архив на хранение. Впрочем, хотя ни в одном из четырех дел не прослеживалось явного сходства с убийством в Гришем-колледже, Брайони отложила их в сторону для дальнейшего изучения.

Возвращая тележку с первой партией документов, она поняла, что у нее просто нет сил немедленно приняться за следующую. Поэтому инспектор отправилась обратно, на Вайн-стрит, испытывая мучительную потребность выпить чашку чая и с кем-нибудь поболтать. Она взглянула на часы: еще нет четырех, Донна вряд ли вернулась.

В кабинете за своим столом сидел Стив, а перед ним лежала небольшая коллекция старых книг.

— Что это? — поинтересовалась Брайони.

— Всякая чушь про масонов.

— Что?

— Книги про масонов. Я полагаю, здесь может присутствовать ритуальный мотив. Пару сотен лет назад масоны заправляли делами во многих районах Лондона. Если, скажем, Годвин был масоном, мы получили бы надежную ниточку.

— А что думает по этому поводу босс?

— Настроен скептически. Отец самого Макриди был масоном. Он говорит, что в девяноста девяти случаях из ста это были просто клубы для джентльменов. Когда же я стал нажимать на него с оставшимся процентом, шеф заявил, что у меня слишком буйное воображение, вдобавок подогретое пристрастием к сенсационному чтиву. Да уж, чего в этих книгах только не найдешь. — Он открыл один из томов и перелистал страницы пожелтевшими от табака пальцами. — Здесь изложены их мифы, включая старинное предание об убийстве и расчленении тела. — Стив продемонстрировал Брайони одну из иллюстраций. — Вот эти три типа разделили тело жертвы на куски — они, между прочим, перекинули кишки покойного через левое плечо.

— Но наш убийца заимствовал идею с рисунка Хогарта. И кишки не были переброшены через плечо, они спускались в ведро.

Стив насмешливо взглянул на девушку:

— Хогарт тоже был масоном. Кстати, Брайони, а что ты сделала для установления истины?

— Я просматривала дела о нераскрытых убийствах. Производит впечатление. Представь, одну бедную женщину пристукнули на кухне ее же собственным заварочным чайником. Порой самые заурядные бытовые убийства — самые отвратительные. Они только кажутся…

— Это точно. Но постарайся не принимать все близко к сердцу. Так вот, эта история с расчленением, она очень важна для масонов, поскольку лежит в основе их церемонии посвящения: они должны делать жесты, словно рассекают что-то. Вот тут есть иллюстрация, видишь? — Стив снова пристально посмотрел на Брайони. — Знаешь что? Не думаю, что вся эта чепуха вроде убийства чайником нас куда-нибудь приведет. Мне это представляется тупиком. Лучше взять иной след. В любом случае передам эти записи Макриди. До скорого.

Брайони не знала, что сказать в ответ, а потому сделала вид, что разглядывает стопку книг на столе. Похоже, Стив из тех людей, с которыми ты вроде бы нормально разговариваешь, но игра при этом всегда идет по их правилам, так что в результате начинаешь испытывать дискомфорт. Брайони он либо игнорировал, либо слишком напряженно всматривался в нее. Оставшись одна, девушка вернулась к фотографиям.

— Тут еще целая стопка. Поможешь мне развесить их? — Джимми появился за ее спиной совершенно беззвучно, так что Брайони чуть не подпрыгнула на месте, услышав его голос.