Джек Кертис - Слава

– Но вы знаете это, если они пахнут, – сказал Дикон.

– Не обязательно. Чистые деньги. Грязные деньги – это как тасованная колода. У денег нет души, они ничего не стыдятся. – Он пожал плечами. – Есть несколько счетов, о которых мы знаем. Если нас используют в качестве прачечной – чтобы отмыть деньги, полученные от продажи оружия, наркотиков и всякое такое, – мы берем себе один процент за услуги. Это нормально. За внутренние сделки мы берем столько же. Правительственные деньги проходят через банки и подставные компании перед тем, как попасть в Гонконг или Флориду, чтобы МИ-6 могла профинансировать свои зарубежные операции. Это детский лепет. Деньги, о которых вы хотите узнать, невозможно отследить: забудьте об этом.

– И все же давайте поговорим о них.

– Можно мне выпить?

– Нет, – отрезал Дикон.

– Господи...

– Я сказал «нет»!

Бакстон подпер рукой голову и на минуту закрыл глаза. Открыв их, он сказал:

– Эти деньги, возникающие ниоткуда, – они не существуют, пока мы не создаем их. Мы используем только маловажные валюты, где обменная ставка постоянно колеблется: немного туда, немного сюда. Раньше такого не было, именно поэтому пришлось подправить некоторые программы.

– Сколько?

– Очень много.

– По чьему приказу?

– Владельцев банка. – Дикон ждал. – «Эм-Доу» – «Доулиш-Америкэн». Это транснациональная компания. Она есть в реестре.

– Как вы нашли Архангела?

– А как свинья находит грязь?

– Вы знали пароль Кэйт?

– Все пароли есть в закрытом файле – на случай, если какого-нибудь программиста собьет грузовик. – Бакстон засмеялся нервическим смехом. – Честное слово, это не стоит выеденного яйца. На самом деле компьютеры очень опасны и способны на куда более крупное мошенничество, чем может показаться. Я не программист. Если бы я им был, я бы искал способ крупно разбогатеть. Английские банки проводят через автоматическую систему расчетов около тридцати миллиардов фунтов в день... по всему миру это полтораста миллиардов. Тот, кто найдет способ залезть в эту мировую систему, может за несколько минут вычерпать всю казну нашей страны. Понятно? Минут! Все банки скрывают компьютерные кражи, потому что они до смерти напуганы.

– Вы сказали, что не знаете, куда идут деньги.

– Да.

– Они идут в «Эм-Доу».

– Да. Конечно. Мы создаем излишек, а потом его забирают. «Летучий капитал» – вы слышали об этом? Так называют огромные суммы денег, кочующие по свету в поисках применения. А иногда – в поисках места, где их можно отмыть. Они оседают то там, то здесь, в том банке или в этом. Подставные компании. В Лихтенштейне. Каймановы острова, Багамы, Швейцария, оффшорные компании... Откуда берутся деньги? Гадайте сами. Правительства, гангстеры, торговцы оружием, пенсионные фонды, диктаторы, сектанты... Наркодоллары, нефтедоллары, дерьмодоллары. – Бакстон сделал презрительную мину. – Потом они снова уходят. Куда, спросите? Польша продает оружие Южной Африке. Россия покупает импортные товары. Америка продает ракеты Ирану через Израиль и финансирует контрас. Их одалживают те же страны, откуда они пришли; их валютный запас пополняется, а внешний долг растет. Ими финансируют сделки. Они вдут на секретные счета диктаторов. Их использует на благотворительные цели Ватикан. На них покупают банки. Они размножаются и меняют обличие – то героин, то бриллианты, или нефть, или оружие. Я сказал вам, где делают деньги; я сказал, кто их делает, – «Эм-Доу». Где они оседают и с какой целью – это мне скажете вы. Теперь я хочу выпить.

– Нет, – сказал Дикон. – Я не позволю вам уходить из этой комнаты. Кто заправляет в «Эм-Доу»?

– Человек по имени Остин Чедвик.

– Чем занимается «Эм-Доу»?

– Конечно, деньгами. – Бакстон весь взмок. Он провел ладонью по лбу, чтобы смахнуть капли пота. – У компании есть интересы в Латинской Америке – лес, шахты и кокаин, я думаю. Она владеет несколькими банками, помимо нашего. Это большая корпорация.

– Зачем ей понадобились деньги, полученные от занижения обменного курса? Разве она недостаточна богата?

– Понятия достаточного богатства не существует. Обменная ставка – это один из многих способов накопления. Я думаю, что его преимуществом является чистота операции, – деньги появляются в банке и не тянут за собой «хвост».

– Чистота была до сих пор.

– Да.

– Кто убил Кэйт Лоример?

– Я же сказал – я позвонил, сообщил, что она обнаружила неправильность в следе.

– Я спрашиваю, кто убил ее?

– Имя?

– Да.

Бакстон покачал головой.

– Сколько лет вашим дочкам? – спросил Дикон. – Я полагаю, что они будут буквально ошарашены некоторыми вещами, которые девушки расскажут про вас.

– Вы негодяй, – ровным голосом сказал Бакстон, – и я хотел бы видеть вас мертвым. Я не сомневаюсь, что вы сделаете то, что угрожаете сделать. Вы умудрились найти мое слабое место – хотел бы я знать, как вам это удалось. Все, что я сделал, я сделал ради будущего моих дочерей, и хотя вы наверняка думаете, что это звучит слюняво, меня это не волнует. Что вы знаете о моей семье – о том, как мы живем, что важно для нас? Как вы можете судить об этом? Вы шантажируете меня, угрожая выставить извращением в глазах дочерей. Вы думаете, что я заслуживаю этого? Черт побери, я просто бизнесмен. Я не сделал ничего из ряда вон выходящего – так делают все. На этом держится мир, как вы не понимаете? Я рассказал вам все и теперь гадаю, что со мной будет, чего от вас можно ожидать. Если бы я знал, кто убил Кэйт, кто конкретно пошел и сделал это, я бы сказал вам. Но я не знаю и не могу сказать. Это никак не повлияет на то, что случится со мной, но это повлияет на то, что сделаете вы и от чего может пострадать моя семья. Вы должны мне поверить. – Губы Бакстона побелели, он весь дрожал от напряжения.

Дикон встал и покинул кабинет. Пройдя через парадное крыльцо, он сел в машину и поехал за Лаурой, которую оставил у ее друзей в северной части города. Когда Дикон уезжал, она помогала подруге купать детей. Направляясь туда, чтобы забрать ее, он думал о семьях. О Мэгги. О детях, которых у них не было:

Салли Бакстон ставила тарелки в посудомоечную машину. Девочки ушли наверх слушать музыку. Она подошла к кабинету мужа и постучала в дверь перед тем, как войти. Ее муж неподвижно сидел за столом, глядя в пол.

– Он ушел, – сказала она.

Бакстон поглядел на нее и кивнул.

– Все в порядке?

– Конечно... – Он заставил себя улыбнуться. – Конечно. Небольшая проблема... впрочем, нет... ничего.

– Я поставила твой обед подогреваться.

– Хорошо, – сказал он. – Сейчас иду.

– Том?..

– Сейчас иду. – Он повернулся и открыл ящик стола, чтобы отвлечь ее внимание.

Дверь закрылась. Бакстон посмотрел на лежащий на полу листок бумаги с телефонным номером. Все, что он любил, все, чем дорожил, было внутри этого дома. Он почти физически ощущал дрожание фундамента, словно начиналось землетрясение.