Джек Кертис - Сыны Зари

Толчок Голдмана отправил Элен назад прямо на невысокую бетонную ограду. При этом ее бедра и ноги оказались с одной стороны ограды, а верхняя часть тела – с другой. Лицом она ударилась о бетон, это ошеломило ее, и в ушах нестерпимо зазвенело. Когда Элен вытянула руки, пытаясь подняться, она наткнулась на шеренгу бутылок, раскатившихся от удара, как кегли. Голос Никола то слышался рядом, то исчезал, словно какой-то мудреный радиосигнал. Элен ощутила отвратительную сырость там, где ее голени проехались по шершавой кирпичной кладке поверх ограды.

Прохожий все еще оставался зрителем, но все-таки медленно двигался к месту действия. Правда, он явно еще не принял никакого решения. Никола оставила попытки ударить Голдмана. Теперь она старалась увернуться всякий раз, когда он хватал ее, оказаться подальше от него, подальше от машины, используя против Голдмана весь свой вес, но раз за разом проигрывая это соревнование. Голдман обхватил Никола обеими руками, зажав ее локти, а его кисти сомкнулись прямо поперек ее груди. Он лягал Никола по ногам, пытаясь приподнять ее. А она стремилась вынырнуть из-под его захвата, наполовину преуспев, и Голдман потерял равновесие. Она сумела наконец выскользнуть из его рук, но Голдман успел уцепиться за воротник ее блузки и с силой тащил его на себя, в противоположную сторону от движения Никола. Пуговицы с треском оторвались, и блузка вылезла из пояса на джинсах. Когда прохожий увидел это, он прибавил шаг, потом побежал, словно приведенный в движение незащищенностью Никола, не замеченной им раньше.

А Элен тем временем перелезла обратно через ограду. Она двинулась к краю тротуара, дожидаясь подходящего случая. В правой руке она сжимала бутылку. Эллиот наполовину высунулся из автомобиля, пытаясь сообразить, снаружи или внутри он принесет больше пользы. А Голдман, все еще не выпуская блузки Никола, тащил ее в машину. Он ударил ее кулаком свободной руки, но в лицо не попал, потому что Никола увернулась от удара, и он пришелся по телу. Ноги Никола подкосились, она сползла вниз и села на асфальт, увлекая за собой Голдмана, который склонился к ней, словно придворный в раболепном поклоне.

В этот момент Элен размахнулась бутылкой и что есть силы ударила Голдмана по затылку. Он упал на одно колено и так и остался в этой позе. Никола кое-как поднялась, опираясь руками о землю, и Элен подошла к ней. Прохожий уже стоял позади них, по-прежнему только наблюдая за происходящим. Все трое посмотрели на Голдмана, потом на Эллиота, выбиравшегося из машины.

– Что здесь происходит? – спросил прохожий, обращаясь к женщинам, но глядя на Голдмана, который так и стоял на коленях, опустив голову.

Эллиот ухватил сзади Голдмана за плечи и наполовину сумел поднять его на ноги. Но Голдман, шатаясь, отступил назад и тяжело опустился на землю. Он пробормотал «что?», пытаясь заглянуть через собственное плечо, словно не вполне уверенный, кто это там. Взгляд его был совершенно бессмысленным. Эллиот взглянул на лица троих участников сцены, следивших за ним, потом он снова поднял Голдмана, обхватив его руками, но никак не мог заставить его двигаться к машине. Элен взяла Никола за руку и стала тянуть ее назад.

– Может быть, я чем-то могу вам помочь? – спросил прохожий, глядя теперь на Элен.

– Все в порядке, – сказала она, все еще пятясь и таща за собой Никола.

Прохожий сделал шаг в сторону Эллиота, потом снова остановился.

– Что вы делаете? – спросил он.

Эллиот подставил плечо под мышку Голдману, обнял его за талию, и они неуклюже заковыляли к машине. Эллиот открыл заднюю дверцу и запихнул Голдмана на сиденье, в последнюю очередь засунув его ноги, которые торчали наружу. Глаза Эллиота время от времени косились на мужчину, удостоверяясь, что тот не подошел ближе. Когда машина отъехала, прохожий широко шагнул на дорогу, как бы просто немного запоздав помешать Эллиоту. А Элен и Никола уже двигались по улице. Мужчина пошел за ними.

– А что это такое было? – спросил он.

– Все в порядке, – ответила Элен. – Спасибо за помощь.

– А с ней все в порядке?

Никола тихо плакала, опираясь на руку Элен, ее блузка была широко распахнута.

– С ней все будет нормально, – ответила Элен.

Прохожий, казалось, колебался, стоит ли ему уйти. Он молча уставился на Никола, рассматривая ее. Элен взглянула в лицо мужчины, и ему пришлось повернуться к ней.

– С ней все в порядке, – сказала она. – Все нормально.

– Вы уверены?

Прохожий отступил на пару шагов, потом еще на пару. Элен кивнула и постаралась улыбнуться. Мужчина сделал еще три шага назад, потом повернулся и ушел восвояси. Элен наблюдала за ним, пока он не завернул за угол. И тогда она провела Никола еще ярдов десять по улице, и они оказались у входа в ее дом. Когда они попали в квартиру. Никола сказала:

– Меня тошнит.

Она попыталась было улыбнуться, но тут ее губы скривились и она звучно икнула. Ее щеки задергались в спазмах. Элен отвела Никола в ванную и поддерживала сзади за голову, чтобы волосы не падали ей на лицо; пока она, давясь, отплевывалась.

– Нет, не идет, – сказала Никола, присаживаясь на корточки.

Предоставив ей продолжать эти попытки, Элен пошла звонить.

Одна комната была специально выделена для расследования. Там был целый выводок телефонов, длинный стол, заваленный донесениями и справками, пара компьютеров, запрограммированных для поиска стилей, сходств, разных странных причуд... В комнате было человек двадцать или что-то около этого. Закон средних величин подсказывал, что один из них – Робин Кэлли. Кто-то как раз поднял телефонную трубку, когда он проходил мимо.

– Кто? – спросил Кэлли.

– Женщина.

– Секретарша Протеро, – предположил он.

– Нет.

Кэлли взял трубку и некоторое время слушал. Наконец он сказал:

– Да. Сейчас. Разумеется, сейчас.

Когда он вошел в квартиру Элен, Никола Хэммонд была в гостиной одна. Обнаженная до талии, она стояла к нему спиной. Перед ней была ниша, заполненная книжными полками, и Никола читала названия на корешках, как мог бы сделать любой гость. Услышав, как Кэлли открыл дверь, она повернулась, не сделав ни малейшей попытки прикрыться. Большой кровоподтек расцвечивал одну из ее грудей, и темные отметки испещряли руки ближе к плечам, где Голдман хватал ее.

Вошла Элен с блузкой в руках. Никола взяла ее и стала надевать, снова повернувшись спиной.

– Ну, во всем этом мне видятся и плюсы и минусы, – сказала Никола чуть громче, чем следовало бы: она пыталась скрыть свое потрясение.

– Никаких сделок не будет, – ответил Кэлли.

– Но ведь мне нужно кое-что, и вам нужно кое-что. Вот и сойдемся на чем-нибудь.

Элен показалось, что она слышит Никола впервые. Она отправить на кухню, чтобы принести кофе, который поставила раньше. Чашки, блюдца, небольшой кувшинчик с молоком – словом, она нашли себе занятие, пока в комнате говорили о делах. Роль связной, этакой секретарши то ли при Никола, то ли при Кэлли. Чашки громыхали от вспышки гнева.