Дэвид Гиббинс - Золото крестоносцев

Тем временем Костас нервно стучал пальцами по столу и вглядывался в экран. Однако изображение потускнело, и о непрекращающейся работе «Хорька» свидетельствовали лишь цифры в углу экрана — они отмечали углубление агрегата на каждые пять сантиметров.

— А вы уверены, что поиски проводятся в нужном месте? — спросил Хибермейер.

— Полной уверенности, разумеется, нет, — ответил Джек. — Мы руководствуемся рукописью пятнадцатого столетия, обнаруженной в прошлом году в архиве дворца Топкапи.

— Не нравится мне все это. — Костас взглянул на настенные часы и заерзал в кресле. — Раз поднятая пушка изготовлена в 1453 году, значит, нам следует углубиться по меньшей мере еще на пять метров. Грунт с каждым метром плотнее, а через двадцать минут корабль должен покинуть свое местоположение.

Джек разделял беспокойство Костаса. Работы, которыми они занимались, велись в районе оживленного судоходства, да еще, согласно договоренности с портовыми властями Стамбула, на эти работы ежедневно отпускалось только по шесть часов, но даже и за этот срок то и дело приходилось сниматься с якоря, чтобы освободить путь парому или какому-нибудь другому судну; кроме того, у некоторых судов была столь большая осадка, что они гребным винтом задевали донные отложения. Правда, Том Йорк прекрасно знал свое дело, да и динамическая система определения координат работала исправно, без сбоев, и «Морской бродяга» после вынужденного простоя неизменно возвращался в нужную точку, но не было ни малейшей гарантии, что место раскопок не засыплет донными отложениями, способными погрести под собой — о чем более всего тревожился Костас — и его замечательный агрегат.

— Я понимаю, ты хочешь осуществить мечту своей юности, — сказал Хибермейер, взглянув на Джека. — Вероятно, ты руководствуешься историческими реалиями.

Чтобы не мешать Костасу, Джек отвел Хибермейера в сторону. Исторические реалии — да о них Джек неоднократно рассказывал и совету директоров ММУ, и экипажу, и турецким властям и, разумеется, журналистам, от которых не скроешься. И все же, комментируя свой проект, Джек каждый раз приходил в возбуждение, до холодка на спине.

— Начать с того, — сказал Джек, — что Великая осада 1453 года была одним из определяющих моментов в истории человечества. В результате этой осады погибла самая крупная в мире империя, а ислам получил надежный плацдарм в Европе. И все же на сам Константинополь наибольшие беды обрушились за два с половиной века до этого, когда город разграбили, а святилища осквернили, что сопровождалось неимоверной жесткостью даже по средневековым понятиям. И преступниками были не язычники, а христиане, крестоносцы.

— Прекрасно помню лекции профессора Диллена в Кембридже, — сказала Хибермейер. — Самые страшные преступления против христианства всегда совершались самими христианами.

Джек после службы во флоте учился вместе с Хиберменером в Кембридже, где они, в частности, изучали историю Иудеи и раннего христианства.

— В 1204 году, — продолжил Джек свои пояснения, — папа Иннокентий III организовал четвертый крестовый поход, стремясь освободить Иерусалим от язычников. Но крестоносцы отклонились от цели, оказались в Константинополе, где и похитили сказочные сокровища.

На маленьком экране появилась картинка: четыре запряженных в ряд лошади — скульптура, отлитая из позолоченной меди.

— Кони святого Марка, — узнал Хибермейер.

— Туристы побросали бы свои камеры, если бы узнали правду о том, как эта скульптура оказалась в Венеции, — жестко продолжил Джек. — Руководителям крестового похода следовало перевезти рыцарей морем в Святую Землю. В те времена главной морской державой была Венеция. Но у венецианцев были свои интересы. Византийская империя со столицей в Константинополе начала прибирать к рукам земли вблизи Венеции на побережье Адриатического моря. Венецианские купцы в Константинополе были истреблены, а дож Дандоло брошен в тюрьму, где его в 1203 году ослепили. Венецианцы жаждали мщения. Случилось так, что крестоносцы оказались не в состоянии оплатить переезд морем в Святую Землю и попали в зависимость от венецианцев. К тому же среди крестоносцев нашлись претенденты на византийский престол. Вот и вышло, что деньги, отпущенные Иннокентием III на четвертый крестовый поход, пошли, вопреки его помыслам, на захват Константинополя, второго по значению города в христианском мире, оплота Восточной церкви. Когда крестоносцы вошли в Константинополь, они забыли об освобождении Иерусалима и Гроба Господня от ига мусульман и стали грабить Константинополь, как и любая средневековая армия тех времен, взявшая неприятельский город, но только проявляя при этом неслыханную жестокость.

— И во что же вылился этот грабеж?

— Представь себе, что неприятельская армия, составленная из варваров и грабителей, ворвалась в Лондон, после чего осквернила Вестминстерское аббатство, опустошила Британский музей и Британскую библиотеку и свергла памятники и статуи, таким образом, осквернив предметы национального достояния. В Константинополе крестоносцы ограбили храмы, в том числе Айя-Софию, похитив христианские ценности, собиравшиеся в течение многих веков. Но крестоносцы сочли это недостаточным и потому опустошили даже библиотеки, где хранились труды древних авторов, перевезенные в Константинополь из Александрии и Эфеса. Короче говоря, крестоносцы похитили в Константинополе все, что можно было похитить. Нетронутыми остались лишь массивные памятники.

— Такие, как обелиск Тутмоса III, — согласно кивнув, произнес Хибермейер.

Джек показал рукой на экран.

— В Константинополе были собраны все величайшие ценности западной цивилизации. Сначала бесценные сокровища из Египта, Греции и стран Ближнего Востока были перевезены в Рим, но, когда Константин сделал столицей Римской империи Константинополь, многие из этих сокровищ перевезли морем в этот город. Кони святого Марка были изготовлены в Греции в пятом веке до нашей эры и, вероятно, украшали знаменитый храм в Олимпии, а пятью веками позже их установили на триумфальной арке Нерона, и они стали частью скульптурной группы, изображающей императора, управляющего квадригой. При Веспасиане арку снесли, но изображение квадриги осталось на монетах, выпущенных Нероном. Спустя четыре столетия скульптура оказалась в Константинополе и, возможно, была установлена на ипподроме за обелиском Тутмоса III. До 1204 года Константинополь никто не грабил, но из сокровищ, похищенных крестоносцами, нам известны немногие. Часть золотых и серебряных изделий была переплавлена в слитки или пошла на монеты. Другие сокровища, такие как кони святого Марка, перевезли морем в Венецию или на родину крестоносцев — во Францию, Англию, Испанию, Нидерланды, где они, возможно, и поныне тайно хранятся в наиболее значительных соборах и монастырях. А вот атрибуты языческих культов были осквернены и брошены в море. Когда мы с Питером Хоу впервые заинтересовались этой проблемой, то пришли к мысли, что одно из самых больших сокровищ Древнего мира покоится на морском дне, здесь, в бухте Золотой Рог.