Лиза Скоттолини - Вглядись в его лицо

— Художественное чтение ведет одна из ваших учительниц?

— Нет, она не учительница. Она одна из наших мам, которая раньше была актрисой.

— Актрисой?

— Да. Ее зовут Кэрол Брейверман, она работала в увеселительном парке «Дисней Уорлд». Играла Белоснежку.

Ну конечно, кого же еще!

— Ее ребенок тоже присутствует в классе?

— Нет. Кэрол приезжает сюда специально, чтобы почитать детям. — Дженис помолчала. — Ее ребенка в классе нет.

Элен понимала: если она начнет проявлять любопытство, ее инкогнито будет раскрыто.

— Как мило с ее стороны! Наверное, вы хорошо ей платите?

— Что вы! За свой труд она и гроша не берет. Кэрол занимается с детьми просто потому, что любит их. Идемте дальше. — Дженис взяла Элен под локоть и решительно развернула кругом. — Откровенно говоря, Кэрол пережила ужасную трагедию. Два года назад неизвестный похитил ее сынишку Тимоти. Похититель потребовал выкуп; родители заплатили деньги, но ребенка им так и не вернули. Первый год на нее было страшно смотреть. Она переживала ужасную депрессию. Но потом Кэрол все же воспрянула к жизни… Она решила, что пребывание среди детей поможет ей исцелиться.

Элен снова ощутила угрызения совести.

— Как у нее только сил хватает? По-моему, это мучительно.

— Я с вами согласна, но хотите узнать, что она сказала мне, когда я задала ей такой же вопрос, что и вы сейчас?

Нет.

— Да.

— Вот что она мне ответила: «Когда вокруг меня дети, мне кажется, что я хотя бы переживаю то, что переживала бы рядом с Тимоти, если бы он по-прежнему был со мной. Как будто я ничего не лишаюсь, ничего не пропускаю. Когда мне наконец вернут моего сына, я буду знать, с чего начать».

Элен захотелось плакать. Она не хотела больше слышать ни единого слова. Просто невероятно, что она причиняет другому человеку столько боли. Она пожалела, что приехала сюда.

— Да… Как печально… Как по-вашему, ей вернут ребенка?

— Я сильно в этом сомневаюсь, но мы все ей очень сочувствуем. Если кто и заслуживает сочувствия, так это Кэрол.

Они дошли до кабинета администрации, и Дженис заулыбалась.

— Пойдемте со мной. Я дам вам наши буклеты, о которых говорила раньше.

Элен машинально вошла в кабинет. Мысли ее были далеко.

Неизвестно, хватит ли у нее духу довести до конца то, ради чего она сюда приехала.

Тем более хватит ли у нее духу добыть доказательства, о которых ей, если честно, не хочется даже думать.

Вечером солнце жарило даже сильнее, чем в первой половине дня. Элен следом за Кэрол ехала по богатым пригородам Майами. Снова зазвонил мобильный телефон. Она достала его из сумки и посмотрела на экран. Звонят с работы.

Номер Марсело!

— Алло! — сказала она и удивилась, услышав голос Сары.

— Марсело сообщил, что ты плохо себя чувствуешь и взяла несколько дней отгулов. Я тебя надолго не задержу. Я хочу извиниться.

— Все в порядке, — удивленно проговорила Элен. В голосе Сары слышалось неподдельное раскаяние.

— Прости, что так распсиховалась из-за статьи. Когда ты брякнулась в обморок, я почувствовала себя настоящей стервой.

— Спасибо. У меня просто закружилась голова. Ничего серьезного.

— Значит, мир?

— Мир. — Элен повернула направо, стараясь не отстать от Кэрол в плотном потоке машин. Они возвращались в переполненный транспортом центр города. Элен перестроилась в другую полосу.

— Может быть, ты уже слышала, сейчас мы все занимаемся пожаром в «Йеркисе». — Сара фыркнула. — Что для одного потолок, то для другого — пол.

— Слушай, мне надо лечь.

— Выздоравливай. Береги себя!

— Спасибо. Пока! — Элен нажала отбой и прибавила газу, чтобы успеть проехать перекресток. Она повернула налево, направо и, наконец, въехала на дамбу, ведущую к Серфсайд-Лейн.

Кэрол свернула направо, к Серфсайд. Элен покатила прямо, по главной улице, в конце ее развернулась и, как утром, остановилась на углу. Если Кэрол снова решит куда-то поехать, она ее не пропустит. Элен опустила стекла, заглушила мотор, высунулась из окошка и принялась озираться по сторонам. Если наклонить голову, будет видна часть дома Брейверманов и ведущая к нему дорожка. На улицах Корал-Ридж прибавилось пешеходов, но никто вроде не обращал на нее внимания. Мимо нее быстро прошагал мужчина с внешностью манекенщика; за ним промчались два молодых парня на роликах.

Дзынь! Дзынь! Элен потянулась к коммуникатору, посмотрела на экран. Там появилась надпись «Дом». Должно быть, Конни.

— Здравствуйте, Кон. Как дела?

— Опять задали на дом сделать картину из макарон.

— Съедобное искусство! — Элен улыбнулась, не сводя взгляда с дома Брейверманов. Там, в пригороде Филадельфии, мир и благодать…

— Не знаю, важно ли это, но на всякий случай предупреждаю. Вам звонили с работы. Дама по имени Сара. Она ваша коллега или вы брали у нее интервью?

— Коллега. — Элен напряглась. — Когда она звонила?

— С полчаса назад. К телефону подошел Уилл. Он сказал, что вы уехали.

— Что-о?!

— Извините. Я не успела подойти, он первый схватил трубку. Наверное, подумал, что звоните вы. Поговорил с ней и отключился. Я слышала, как он называл ее по имени: Сара. Очень жаль, что мне не удалось подойти самой.

— Уилл сказал, что я уехала? — Элен никак не могла опомниться. — Что именно он ей сказал?

— Он сказал, что вы куда-то улетели на самолете по работе.

— О нет! — воскликнула Элен, хотя сама вчера объясняла сынишке, почему должна уехать. Лоб мгновенно покрылся испариной. — Плохо, Конни, это очень плохо.

— Кстати, почему она не в курсе, что вы улетели в командировку?

Настоящий классический провал!

— Мы с начальником договорились, что я пока сохраню задание в секрете. Обычно мы работаем сообща, но в последнее время Сара ведет себя агрессивно, она метит на мое место. Учтите, это только между нами.

— Ясно. Вот так номер!

Элен пыталась сообразить, что делать. Сара уличила ее во лжи. Она специально перезвонила ей на мобильный, дабы подкрепить свои подозрения. Нечего сказать, ловко! Сара проявила настоящую журналистскую смекалку. Теперь Элен наверняка уволят.

— Уилл хочет с вами поговорить.

— Давайте его сюда. — Элен слышала громкие крики сынишки. Наверное, Уилл скачет вокруг няни, требуя дать ему трубку.

— Мама, мама! Когда ты приедешь?

— Скоро, солнышко. — Услышав его голос, Элен почувствовала настоящую боль. Она сидела, низко согнувшись на водительском сиденье, и не сводила взгляда с дома Брейверманов. — Расскажи мне о картине из макарон.

— Приезжай скорее! А сейчас мне пора идти.

— Я люблю тебя! — сказала Элен.

Трубку снова взяла Конни.

— Мы ужинать собираемся. Ну как, мы очень вас подвели?

— Не волнуйтесь. Главное, не подпускайте его больше к телефону. Хорошо?