Дерек Картун - Явочная квартира

— А дама… Эта дама…

— Эта дама — очаровательная Лора Фабьен. По логике вещей.

— Эх, жалко! Такая женщина…

— Вот именно, ты точно выразился, — Баум покачал головой, — Очень, очень жаль, настоящая красавица.

— Из всего этого следует, что за Мораном больше следить не надо. Я отпускаю своих людей — пусть возвращаются на рабочие места.

— Правильно. Мы уже на верном пути к разгадке нашей маленькой тайны.

Больше Баум ничего не сказал.

В тот же вечер в Шавиле — южном пригороде Парижа случилось дорожно-транспортное происшествие: новенький "Мерседес", летевший с бешеной скоростью, врезался в фонарный столб. Передняя часть машины смялась в лепешку, водитель приложился головой о ветровое стекло. Свидетель рассказал прибывшим на место аварии полицейским, что "мерседес" вильнул, пытаясь объехать собаку, оказавшуюся на шоссе, и угодил прямо в столб. Позже, когда незадачливого водителя отвезли в больницу, а содержимое его карманов легло на стол инспектора местной полиции, выяснилось, что машина угнана накануне из Вирофле, и нет никаких документов, по которым можно было бы установить личность молодого человека. При обыске в машине нашли смятую бумажку с парижским телефонным номером. Описание пострадавшего и номер передали в полицию седьмого округа Парижа, там навели справки и молодой полицейский отправился по адресу, установленному с помощью телефонного номера. Это оказалась квартира стриптизерши, работавшей на Монмартре в одном из ночных клубов.

— Похоже, это Жерар, — сказала она, выслушав рассказ полицейского, Этот псих всегда носился как идиот. Настоящий маньяк за рулем. Нет, я его неделю как не видела. Где работал? Ну, последнее время шофером у господина Анри. Да, у Анри Ашара, у кого же еще? Черт его знает, зачем ему понадобилось ехать в Шавиль. Какие у меня с ним отношения? А вот это уж никого не касается. — И захлопнула дверь перед носом полицейского.

На следующий день Жерара, со сломанным носом и жуткой головной болью, отправили после выполнения всех формальностей из Шавиля в Париж, в тамошний полицейский госпиталь. Допрос начался тут же.

— Нам известно, что это ты убил двух парнишек на улице Пернели, сказали ему. — Давай договоримся: ты под присягой делаешь заявление, что только привез Анри Ашара к отелю, он вошел внутрь и сделал все сам. Портье подтвердит твои показания, опознает Ашара. И мы забудем, что ты гадкий мальчик, который стреляет в гомиков и ворует чужие машины.

— Мсье Анри меня на куски разрежет. Если вы думаете, что я такое могу сделать, значит, вы не в своем уме.

— Тогда, лапочка, получишь полных пятнадцать лет тюрьмы, и мы уж позаботимся, чтобы тебе мало не показалось.

— Люди Ашара ужас что вытворяют. Вы видели труп Маццини, видели, что с ним сделали? А я слышал, как он вопил, его не сразу прикончили, несколько часов терзали. Не дай Бог такое услышать. Кошмар, мне потом ещё и описали подробно, как это было. А с портье вашим уже побеседовали, он теперь маму родную не опознает.

— Слушай ты, дерьмо, — прервал его начальник отдела по расследованию убийств, — мы на этот раз Ашара точно посадим и особо церемониться не будем насчет тонкостей правосудия. Что нам в тебе нравится — это твоя готовность помочь. И по этой причине дадим шанс выпутаться: получишь приговор полегче, только за соучастие. Тебе сейчас двадцать два… — к тридцати на волю выйдешь, успеешь ещё баб потрахать.

— Нечего меня пугать. Мсье Анри со мной расправится почище вас.

— Тогда пришьем тебе ещё парочку убийств, представим суду как общественно опасного преступника, патологического маньяка — минимум двадцать пять лет тебе обеспечены. Это просто. И от тебя надолго избавимся — тоже неплохо.

Жерар изнемогал от жажды, голова раскалывалась, болело все тело. Он был измучен, сбит с толку, до смерти напуган. Но одно он знал твердо — чем бы полицейские ему не угрожали, это все ничто по сравнению с тем, что сделают с ним Жожо и Франц по приказу мсье Анри.

— Здорово растянули удовольствие, — хвастался Жожо, — продержали малыша Маццини живым всю ночь, окачурился только когда нам завтракать было пора. Не достался бедняжке утренний кофе. — И хихикнул. Он псих, этот Жожо.

— Дайте попить, — попросил Жерар.

— Успеется, — ответил полицейский, — Сначала закончим деловой разговор. Так ты согласен?

— Дайте хоть аспирин, — взмолился Жерар.

— Нету аспирина, кончился. Давай ближе к делу. Решил что-нибудь?

Больше всего на свете Жерару хотелось, чтобы его оставили в покое: в виски будто гвозди забивали, в глазах плыло. Но Жожо и Франц — это ещё хуже, об этом он помнил, это в его жизни было сейчас главным.

— Ни за что, — упрямился он, — Ни за что.

Начальник отдела повернулся к коллеге:

— Вот скотина. Покажи ему, где раки зимуют.

— А может, не надо? Он уже свое получил…

Жерар смутно понимал, что перед ним разыгрывают старый сценарий "злой следователь — добрый следователь".

— Сейчас начнем.

— Сбегаю в уборную — и возьмусь за тебя, — сказал "злой" и вышел.

— Ты бы лучше уступил, парень, — посоветовал "добрый", — Он знаешь, каков, если его разозлить! У тебя и так голова разбита, а он начнет по ней колотить. И ничего не докажешь — все шишки на аварию спишутся. Послушайся меня, помоги нам, а я тебе помогу — сделаю все, что в моих силах.

Жерар молчал, ему даже говорить было больно. Любое движение головой и боль пронзала череп, отдавалась в глазах. Он зажмурился — не помогло.

— Дай воды, ради Бога.

— Не имею права. Если договоримся, то придет врач. Один укол — и все будет о'кей. Но сначала тебе придется развязать язык, иначе мой товарищ башку твою разнесет. Давай говори, а то он сейчас вернется.

Умом Жерар не блистал. В машинах разбирается лучше некуда, нервы крепкие, умеет деньгу зашибить, ходок по бабам — для всего этого особого ума не требуется. В криминальном мире полно изворотливых, но тупых Жераров и Жожо. В разбитой голове созрел хитроумный план, как стряхнуть со спины проклятых полицейских, а заодно и стакан воды получить, и укол, и передышку.

— Если я вам кое-что скажу насчет мсье Анри, чего вы не знаете? Не про этих гомиков, тут-то сразу след ко мне приведет. А про другое убийство — он сам убил человека, своими руками, я точно знаю. Годится?

Он отводил внимание от двойного убийства на улице Пернели, как бы забыв, что это сам дважды спустил курок. Он и окажется на скамье подсудимых, если полицейские не сумеют переложить вину на Анри Ашара. Зависит от портье — какие он даст показания. Без его показаний в суде у полиции ничего не выйдет, так мсье Ашар сказал, когда велел ему свалить куда-нибудь в провинцию и носа не показывать. А он, дурак, запал на этот "мерс". Еще гордился собой: полминуты потребовалось, чтобы его угнать. Устоять не мог, идиот.