Дон Уинслоу - Жить и сгореть в Калифорнии

14 000.

Позолоченная консоль работы Маттиаса Локка, стиль рококо, 1745 год.

18 000.

Джек строчит и строчит, помечая цены и особо выделяя то, что должен будет обнаруживать, просеивая оставшееся.

Есть вещи, которые не должны были сгореть, думает он, например, ручки от ящиков, может быть, наиболее плотные деревянные части мебели, такие как изогнутые ножки в форме когтистых лап, цоколи. Какие-то фрагменты должны были уцелеть, и их следует найти на пепелище.

И снова видео.

Даже в ванной георгианская мебель.

Туалетный столик, Георг II. Договорная цена — 20 000.

Стоячая вешалка эпохи Георга III.

1500 долларов.

Двойная раковина вделана в ореховое дерево, ящички тоже из ореха и выдержаны в том же георгианском стиле. Дорогое керамическое покрытие столиков имитирует мрамор. Потрясающие держатели для полотенец — из резного ореха.

И опять в спальню — оценить поле сражения.

Кровать.

Вот это да!

Называть это просто кроватью, думает Джек, то же самое, как если бы Великую Китайскую стену назвали забором. Колонок у нее, как и полагается, четыре, но основание каждой — позолочено и инкрустировано синей эмалью, выше — красное дерево с позолотой, увенчанное резными ангелами орехового дерева. Верхняя часть колонок задрапирована белым шелком, расшитым гербами, на взгляд Джека, герцогскими или какого-нибудь лорда. Колонки держат раму, с которой свисают тяжелые парчовые покрывала, старинные, тонкой работы. Судя по видео, наверху должен был находиться и поперечный крепеж, поддерживающий верхний свод с четырьмя позолоченными орлами по бокам и резной башней до потолка в середине. К колонкам привязан полог.

Вот и объяснение того, думает Джек, почему верхнюю половину тела Пам Вэйл огонь пощадил. Вне всякого сомнения, полог упал на нее, загасив пламя и защитив ее торс.

В изголовье кровати — панель с вырезанными на ней гербами.

Серьезная вещь.

Памела Вэйл так комментирует кровать:

— Это гордость нашей коллекции, кровать неоклассического стиля, выполненная по эскизу Роберта Адама в 1776 году. Сохранена в подлинном виде, за исключением матраса и пружин, потому что мы хотели, как вы понимаете, сделать ее поудобнее, а также некоторых частей ткани, которые пришлось заменить. Вещь эта…

Джек перелистывает опись, чтобы отыскать цену.

325 500!

За кровать, которая теперь почти полностью превратилась в головешку!

Все это старинное дерево, вся эта позолота, ткани…

… вспыхнули как факел.

Возможно, проделав дыру в крыше.

Но это же должно было наполнить дымом и легкие Памелы Вэйл.

Так же, как и вся эта прекрасная мебель Ники Вэйла.

Даже и та, что находилась в других частях дома, наверняка окажется попорченной дымом и водой, но в данный момент Джека интересуют прямые потери.

Он складывает суммы за утраченное имущество на калькуляторе.

587 500.

И новая мебель.

Джек проверяет дату, написанную на наклейке: 21 июня 1997 года.

21 июня, думает Джек, Ники Вэйл запечатлевает на видео полную опись всего своего драгоценного имущества. И меньше чем через два месяца все это сгорает в огне.

Включая его жену.

Которая в денежном исчислении тянет еще на 250 тысяч.

Таким образом, еще до начала всякого обсуждения цены самого строения и личного имущества мы уже имеем сумму — 837 500 долларов.

Неудивительно, что Ники так поспешил с претензией о выплате страховки.

Речь идет о больших деньгах.

Гектор Руис делает свой ловкий финт.

Вернее, завершает этот финт, потому что его новый старый фургон уже на въезде с Кателла на Пятьдесят седьмую в Анахайме. С ним новая фальшивая лицензия, новые пассажиры из числа мексиканцев-нелегалов, позади него Октавио, впереди — Мартин, и Дански маячит на свободной правой полосе.

Финт его ловок на удивление, так как провернуть всю подготовку и обеспечить наличие двух первых вещей за один день — не так-то легко, уж не говоря о том, что утомительно.

Но Гектор с женой переезжают в новую квартиру, а жена присмотрела новый спальный гарнитур, так что…

Ведь Гектор никогда не боялся работы.

Он смотрит на спидометр и сбавляет скорость до тридцати.

Видит, что Мартин шпорит свой «додж-кольт», въезжая на автостраду.

В момент, когда Дански бросает свою «камаро» на встречную полосу, Дански сигналит, Мартин жмет на тормоза, Гектор тоже тормозит, выворачивает руль вправо и слегка касается правого заднего бампера Мартина.

Хорошо-о, думает Гектор.

Глядит в зеркальце заднего вида, и тут настает черед Октавио.

Гектор моргает и вглядывается опять, потому что это не Октавио, а бензовоз, мчащийся на шестидесяти пяти в час, и водитель чуть ли не стоя жмет на тормоза, и слышно, как с шипением сжимаются эти тормоза тяжелого грузовика, но нет, ничего не выйдет у тебя, парень!

Представление начина… — думает Гектор за полсекунды до того, как бензовоз врезается в фургон и обе машины, вспыхнув, образуют огненный шар, взмывающий в небесную высь теплой калифорнийской ночи.

Программе «Свидетель новостей» пятого канала посчастливилось заснять кадры ужасной автокатастрофы с патрульного вертолета, что и было показано в одиннадцатичасовых новостях.

Зрелище захватывающее.

Синий костюм перегибается через спинку своего кресла и спрашивает:

— Из наших, что ли?

— Может быть, и из наших.

Но услышав, как Джимми Дански объясняет блондинке-репортерше: «Это было как удар молнии, и я просто чудом спасся», они уже не сомневаются, что «из наших».

Стоящая возле обломков репортерша лопочет что-то о «восьми погибших, по-моему мексиканцах».

Цветастая рубаха глядит на пылающий фургон и говорит:

— Фу-ты ну-ты, бобы пережаренные.

— Язык-то свой вонючий попридержи, — говорит ему Ники Вэйл.

Похороны выливаются в скандал.

Поначалу все пристойно.

Джек сидит в епископальной церкви Иисуса-на-Волнах, которая официально, конечно, зовется иначе, но местные привыкли называть ее так, потому что белокаменный и слегка изогнутый ее абрис смахивает на вздымающийся гребень волны, вот и выходит Иисус продвинутый, Иисус — чемпион, которому нипочем любой вал прибоя.

Доброго тебе сёрфинга.

И молись на волнах Иисусу.

Джек немного удивлен, что заупокойная служба происходит в христианской церкви, но потом он вспоминает: еврей один Ники, Памела же шикса, [17] Нееврейка (идиш). что, возможно, тоже не слишком-то порадовало свекровь, когда сын сообщил ей о своем выборе.

Все идет как полагается. Церковь не то чтобы переполнена — ведь помещение большое, — но и пустой не кажется. Собравшиеся в основном местные богачи. Выглядят они хорошо — здоровые, цветущие, и сразу видно, какие усилия они прилагают, чтобы так выглядеть. Их фигуры наводят на мысль о бодибилдинге и тренажерных залах, а загар — о часах, проведенных на открытых кортах. И все-то они друг друга знают, думает Джек, глядя, как они здороваются, и ловя обрывки их приглушенных разговоров.