Майкл Бирнс - Святая кровь

На мониторе только что закрылись двери лифта. Он услышал, как за спиной пришел в движение механизм.

А не полагается ли портье иметь при себе оружия? Яростный взгляд метнулся к телу: темно-синий блейзер портье распахнулся, очевидно, когда он ударился о пол. Не видно ни подмышечной кобуры, ни поясной.

Взгляд Патрика лихорадочно метался в поисках чего-нибудь похожего на оружие. Дальняя стена — красный огнетушитель и жуткого вида большой топор, закрепленные на пожарном стенде за стеклом.

Как только двери лифта расползлись, Донован выскочил из-за угла с огнетушителем наперевес и направленным прямо перед собой раструбом. Отлично видя Квятковски, Донован повернул рычаг (чеку он выдернул заранее) и направил струю фосфата аммония прямо ему в лицо.

Ошеломленный киллер буквально на мгновение припозднился с реакцией — руки его взметнулись к лицу уже после того, как химикаты въелись в глаза. С криком он повалился на пол, одновременно вытолкнув парусиновый тюк на Донована и сбив его с ног.

Донован отбросил огнетушитель и потянулся за пожарным топором. Вскочив на ноги, он обежал тюк, сунул свободную руку в лифт и, не глядя, ударил по щитку с кнопками. Квятковски уже поднимался на ноги и тер глаза, отчаянно пытаясь хоть что-то рассмотреть.

Как только Квятковски дернулся к закрывающимся дверям, Донован рубанул по его вытянутой руке: лезвие топора с противным чавкающим звуком рассекло толстое предплечье, и тотчас потоком хлынула кровь. Убийца взвыл от боли, а Донован крепко пнул его — он отлетел к задней стенке лифта и сполз по ней на пол. Еще один пинок по панели с кнопками закрыл двери и отправил скованного шоком киллера на пятый этаж.

Весь дрожа, Донован стянул простынку, прикрывавшую то, что находилось в тюке. Шарлотта, свернувшаяся калачиком, без сознания… Но еще дышавшая.

— Слава богу! — вскричал Донован.

Он шагнул к выключателю пожарной тревоги у выхода на лестницу, но сигнал подать не успел: на лестнице послышался шум. Опрометью вниз, к нему, бежал мужчина, и Донован узнал его. Это был партнер Квятковски.

Патрик дернул за ручку пожарной сигнализации и пробежал мимо тюка. Времени оттащить Шарлотту в безопасное место уже не оставалось, но, по крайней мере, сигнализация сработала. Ревун пожарной тревоги запульсировал с частыми интервалами и так оглушительно, что звука выстрела Донован не услышал.

Однако почувствовал силу его удара, когда пуля врезалась в левое плечо и вышла через грудь. Тело сильно дернуло вперед, развернуло и швырнуло на мраморный пол.

Последнее, что почувствовал Донован, — это лед, сковывавший все тело. Невыносимо пронзительный рев тревоги становился тише и замер где-то вдали.

Иерусалим

Такси свернуло с бульвара Руппина и стало взбираться по крутой трехрядной дороге к самому знаменитому иерусалимскому комплексу галерей искусства и истории — Музею Израиля.

«За сегодняшний день это третий музей», — подметил Амит.

Пока дорога не достигла вершины подъема, он смотрел в окно на здание кнессета, возвышающееся над склонами холмов в Гиват Рам: безвкусное, как бельмо на глазу, прямоугольное строение 1960 года, с плоской, со свесами, кровлей, со всех сторон поддерживаемой расширяющимися кверху прямоугольного сечения колоннами. На фоне ночного неба здание подсвечивалось, и от этого Амиту было еще тяжелее предположить, что его неестественная симметрия и резкие линии были вдохновлены храмами Египта. Но что действительно впечатляло его — так это мощная политическая база, что выстроил Аарон Коэн внутри этого однопалатного владения за время своего пребывания на посту в парламенте Израиля.

Коэн был могущественным человеком, которого многие считали провидцем. Но был он также в глубине души сионистом — чистейшей пробы, каких поискать. Амит чувствовал, что произошедшее в Кумране на его совести, не говоря уж о цепочке зловещих совпадений: смерти Йоси и последовавшим за ней исчезновением свитков. Сейчас в кармане у него лежала распечатка транскрипции, в которой могут отыскаться ответы на многие вопросы относительно мотивов раввина.

У музея Амит расплатился с водителем и вместе с Жюли проследовал через стеклянные двери главного входа.

Внимание египтолога привлекли гости, подъехавшие на лимузине, элегантно одетые в платья и смокинги. В ответ кое-кто из них принялся бесцеремонно разглядывать ее.

— Чувствую себя бомжихой, — пробормотала она. — Что здесь происходит?

— Наверное, частная ВИП-экскурсия. И не переживай, выглядишь ты классно, — добавил Амит.

Она улыбнулась.

Сам же Амит без «иерихона» чувствовал себя беззащитным, так что при виде охранников и металлодетекторов испытал огромное облегчение.

— Пока мы здесь, можем чувствовать себя в безопасности, — сказал он Жюли, узнав одного из охранников, того, что постарше, сухощавого, с абсолютно седыми волосами.

Когда охранник поднялся и протянул для рукопожатия руку, Жюли заметила, что задравшийся рукав обнажил какие-то цифры, вытатуированные сразу над запястьем.

— Амит, как поживаешь, дружище? — проговорил он с сильным польским акцентом.

— Хорошо, Дэвид. Ты как?

— Плюс еще один день жизни. — Ответ охранника был таким радостным, будто он только что выиграл в лотерее.

Когда его взгляд перешел на Жюли, он не удержался и присвистнул.

— Рядом с такой очаровательной дамой тебе грех жаловаться!

Амит официально представил спутницу.

— Знаешь, мы закрываемся сегодня в девять.

Дэвид взглянул на часы убедиться, что время уже вышло.

— Не хочу показаться грубым… — сказал он, окинув их одежду беглым, но цепким взглядом, а в это время в вестибюль просочилось еще больше благоухающих гостей в черном и блестящем. — К сожалению, у нас частное мероприятие.

— Мы не собираемся портить вечеринку. Просто хотел показать Жюли кое-что.

Посмотрев по сторонам, Дэвид подался к ней и проговорил громким шепотом:

— В списке приглашенных Амита может и не быть, но он всегда в моем списке випов.

Он подмигнул и мотнул головой в сторону экспозиции.

— Проходите.

— С меня причитается, — сказал Амит.

— Только не натвори там ничего, ладно?

— Кстати, Дэвид. Скажи-ка, ты дежурил здесь вчера, во время симпозиума?

— Ну да.

— И Йоси, разумеется, приходил?

Лицо Дэвида мгновенно омрачилось:

— Приходил. Жаль мужика… Надеюсь, Господь был готов принять его.

Амит же был уверен, что для Господа его появление стало сюрпризом, но сказал:

— Я тоже в шоке.

Он чуточку помедлил и спросил:

— Вопрос может показаться странным, но было ли что у Йоси с собой, когда он входил? Портфель, например, или что-нибудь вроде того?