Си Бокс - Три недели страха

— Большинство преступлений совершается из ненависти, — заметил Коуди.

— Вы знаете, что я имею в виду. Это может стать политическим…

— Брось, — прервал его Коуди. — Это не сработает. Я не говорю, что Брайен не посещал гей-бары или не знал дорогу. Но когда он звонил нам накануне ночью, то сказал, что получил приглашение на встречу с кем-то. Может быть, звонивший указал знакомое ему место — не знаю. А может, он выбрал его, так как оно близко к клубу «Аппалуза», куда гангстеры могли забежать и привести себя в порядок. Но Брайен не шлялся по барам — мы это знаем.

— Погодите! Он звонил вам? Когда?

— Не знаю. Думаю, в полночь.

— И для чего он встречался с этим человеком?

Коуди заколебался. Я почувствовал холодок на спине. Неужели нас поймали?

— Для получения информации, — ответил наконец Коуди.

— Какого рода? — спросил Торклесон, инстинктивно шагнув назад.

— Не знаю. Брайен все держал в тайне. Он сказал, что собирается встретиться с кем-то, кто предоставит ему информацию, которая поможет нам в деле против Гэрретта и судьи Морленда. Вот почему он ночью был в городе.

Коуди висит в воздухе на проволоке без страховочной сетки, подумал я.

— Поэтому вы спрашивали меня о документах?

Коуди кивнул.

— Вы что-нибудь еще от меня утаиваете?

— Больше ничего, — заверил Коуди.

Торклесон покосился на меня:

— А как насчет вас, Мак-Гуэйн?

Я знал, что выгляжу виноватым. Мое лицо горело.

— О чем вы? — спросил я, стараясь не смотреть на Коуди.

— Вы меня слышали.

Я вздохнул.

— Информация должна была состоять из фотографий судьи Морленда, где он занимается чем-то скверным.

— Ага, — кивнул Торклесон. — Вы двое занимаетесь маленьким шантажом на стороне, а?

— Нет, — возразил Коуди. — Нельзя шантажировать кого-то, не имея компрометирующих фотографий.

— Понятно, — сказал Торклесон. — Думаю, сейчас я больше ничего не желаю слышать. Но позже мне понадобится вся история.

— Спасибо, братишка, — поблагодарил Коуди и быстро сменил тему, переключившись на список звонков. — Бьюсь об заклад, здесь есть входящие звонки от Гэрретта. Надо проверить все его номера — домашний, сотовый, клуба «Аппалуза», его дружков-гангстеров.

— Я о том же, — согласился Торклесон. — У нас не было времени сравнить входящие и исходящие номера. Нам нужно время, чтобы узнать, кто с кем говорил.

Я понял, что мы избежали бури, и медленно выдохнул.

Коуди выглядел разочарованным.

— Что, если Гэрретт использовал «горелку»? — спросил он. — Один из этих чертовых тракфонов, ворованных мобильников, который любой может купить в «Уол-Марте»? Тогда номер не значит ничего, потому что мы не сможем определить владельца телефона.

Торклесон пожал плечами.

— Если мы не сможем доказать, что Гэрретт купил его по своей кредитке.

У меня упало сердце. Какое-то время я думал, что это дело нескольких часов. Теперь я не был уверен, что у полиции вообще что-то есть.

— Ты должен послать машину, — настаивал Коуди. — Приволоки Гэрретта за задницу для допроса. Мы знаем, что он там был.

Торклесон был озадачен.

— Откуда вы знаете?

— Джек слышал его голос вдали, когда они звонили, — объяснил Коуди. — Верно, Джек?

— По-моему, да.

Торклесон посмотрел на меня:

— Вы уверены?

— Я не могу быть абсолютно уверен, — ответил я, — но думаю, что слышал его голос издали.

— И вы дадите об этом показания?

Я судорожно сглотнул.

— Да.

— Я в недоумении. — Торклесон повернулся к Коуди: — Вы сказали, что были с женщиной по имени Мелисса, когда вам позвонили. А теперь вы заявляете, что этот джентльмен был с вами и ответил на звонок.

Коуди пошевелил бровями в стиле Граучо Маркса. [20] Маркс Джулиус Генри (Граучо) — американский актер-комик, один из братьев Маркс.

— Мы были втроем, если ты понимаешь, что я имею в виду.

На лице Торклесона отразилось сомнение.

— Коуди шутит, — поспешно сказал я. — Мелисса моя жена. Мы были втроем, и телефон Мелиссы зазвонил. Так как номер был Брайена, но голос незнакомым, она передала телефон мне. Клянусь богом.

— Послушай, — снова заговорил Коуди. — Если ты притащишь Гэрретта и возьмешься за него как следует, он может сообщить какую-нибудь ложь, которую мы сумеем разоблачить.

— Мы? — переспросил Торклесон. — Вы предлагаете участвовать в расследовании?

— Я могу понаблюдать за Гэрреттом и подсказать тебе вопросы.

— И испортить все дело, — сказал Торклесон. — Отстраненный коп активно участвует в расследовании. Ничего себе!

— О'кей, я буду держаться в стороне. Но я оставлю у себя этот список звонков. Ты легко сможешь получить копию.

Торклесон вытер вспотевший лоб и ткнул меня в грудь.

— Ваше заявление — единственная причина, по которой я могу отправить машину к Морлендам и потребовать разговора с этим парнем. Если окажется, что он всю ночь был в постели или играл в карты с папашей-судьей, моя задница в дерьме. И ваша тоже.

— Понятно.

— Сделай это, — сказал Коуди.

Торклесон отошел от нас и достал сотовый телефон. В этот момент я мог расцеловать его. Я услышал достаточно, чтобы понять, что он предупреждает полицейских быть вежливыми и почтительными, объяснив, что Гэрретта вызывают для разговора только вследствие моего прямого заявления, а не из-за наличия материальных доказательств. Когда я слушал его, причина для поездки в дом Морленда показалась сомнительной даже мне.

— Неизвестно, что он скажет, — шепнул мне Коуди, — когда допросим его с магнитофоном. Он может сообщить нам пять фактов, которые мы позже сумеем опровергнуть. Но если ты говоришь, что слышал его голос, значит, так оно и есть. Хорошая работа. Ты мог бы стать неплохим копом.

— Не думаю, — ответил я.

Следующие несколько часов мы сидели в комнате ожиданий, не читая журналы. Все трое поднимали взгляд, когда сестра или врач проходили мимо. Мелисса звонила трижды. Каждый раз я говорил ей, что о состоянии Брайена мы пока ничего не слышали.

Торклесон дремал, когда зазвонил его мобильник. Он выпрямился и похлопал себя по карманам, словно подражая Коуди, прежде чем нашел телефон в кармане пиджака. Детектив назвал свое имя и больше ничего не сказал. Пока он слушал, его лицо покраснело. Убийственный взгляд, брошенный им на Коуди, дал мне понять, что дела плохи.

— О'кей, сэр, — сказал он наконец. — Я буду там, как только узнаю о жертве. Да, я лично извинюсь.

Торклесон захлопнул телефон с такой силой, что я усомнился, будет ли он работать снова.

— Вы угробили меня, — обратился он к нам. — Я по горло в дерьме.

— Что случилось? — спросил Коуди, не впечатленный его горячностью.

— Мои ребята явились в дом Морленда. Судья был в ярости. Он позвонил мэру, и тот позвонил шефу, который только что звонил мне. Судья утверждает, что Гэрретт всю ночь был дома с ним, и отказывается посылать сына отвечать на вопросы. Он сказал, что мистер Мак-Гуэйн преследует его из-за юридического дела, а Коуди Хойт никудышный коп, который полностью вышел из-под контроля. Шеф спрашивал меня, почему я общаюсь с вами, Коуди.