Дмитрий Север - ЭОРПАТА

Тома сняла с себя все украшения и протянула их на дрожащей от холода ладошке:

– Мне жить негде. Не знаешь, где тут комнату найти можно?

Он с облегчением вздохнул и сказал ей заплетающимся языком:

– Пошли лахудра за мной, у меня жить будешь.

И пьяница шатаясь, пошел к подъезду. Он ей выделил место в коридоре и кинул грязный матрас на пол.

– Тут спать будешь, старая, – и алкаш, не раздеваясь, завалился на скрипящую кровать. В комнате через секунду раздался его громкий храп.

Вот так она устроилась в этом городе. Целый день она была на каторжной работе, потом шла на ночлег и ютилась в коридоре калачиком на грязном матрасе.

Но Тамара всего этого ужаса не замечала, она терпеливо ожидала команду от Дорохемии.

'Когда же это все закончиться, когда?'– шепотом из потаенного места, спрашивала уцелевшая частичка души – 'Когда?'.

Это произошло в начале весны, когда слякоть и холод стояли на дворе.

Под вечер в ресторане все столы были заняты и официантки не успевали обслуживать посетителей. Тома, как автомат работала на кухне, не успевая справляться с вырастающей горой грязной посуды. Она повернула голову и посмотрела на часы, – ровно семь вечера. И тут в ее голове прозвучал приказ: 'Подойди к столу, где стоят фужеры!'. Тома мгновенно бросила кастрюлю и пошла в направлении стола. ' Вылей в каждый по не многу жидкости из флакона!'– женщина машинально достала флакончик и разлила его по фужерам. 'Возьми один и выпей его!'– супруга генерала послушно исполнила приказ.

Тут подлетела молодая официантка за подносом с фужерами.

– Старуха тебе чего, в официантки захотелось? Ты пока дойдешь из кухни в зал, клиент как раз и умрет от голода! – Прокричала девушка и побежала с подносом обратно в зал.

В этот день колдун Мелунг праздновал свой день рождения. И решил он отметить его в 'Кишиневе'. Когда он и его гости, единоверцы из 'Светлого братства' выпили сок, Тома, в уголке кухни мучаясь от конвульсий, уже отправилась на тот свет. Гости, во главе с Мелунгом, догнали ее через десять минут. Осталась жива только жена колдуна, – ей не хватило сока, да и к скифской царице Агайе, впрочем, как и к ведьме, она никакого отношения не имела.

После выписки из больницы, для Вики назревал самый главный вопрос, – а где ей собственно жить? Лида жила с Питером и смущать своим присутствием она их не хотела. В отеле планировали начать большую реконструкцию. Оставался дом ее законного супруга Генриха.

– Прекрасная Вика! Наш дом с нетерпением ждет тебя, и отказы не принимаются, комната для тебя уже давно готова! – После ее выхода из больницы, решительно заявил Генрих.

Моральная сторона, вызванная этим переездом, не беспокоила Вику, она прекрасно изучила этого немецкого аристократа. Его порядочность и трепетное отношение к ее внутреннему миру, давали ей полное право принять это предложение.

Когда она рассказала Лиде о своем решении покинуть их гостеприимный дом, подруга была возмущена и обижена.

– Как ты можешь со мной так поступить! Когда ты рядом, я себя чувствую спокойно. Да и Питер, он ведь все понимает. Ну, а на счет того, что ты будешь нам мешать, – это сущая ерунда. Ты ведь мне, как родная сестра и даже гораздо ближе, – ты моя единственная подруга!

– Лидочка я уже все решила и сегодня переезжаю, – Вика нежно пожала ей руку. – Не обижайся, так действительно будет лучше.

Лида расстроено глядела на дорогого ей человека.

– Спасибо тебе за все, милая, – Вика обняла ее. К дому уже подъехал Генрих и, волнуясь, ходил кругами возле машины.

– Вручаю вам свою подругу, Генрих фон Шнитке! Теперь вы отвечаете за нее головой! – Грозно произнесла блондинка и с укором в глазах взглянула на свою приятельницу. – Ну что, предаешь меня? Если будут обижать, – звони в любое время суток, мы тебя любим и в обиду не дадим!

Супруг заботливо открыл двери машины перед молодой женой.

– Прошу, Виктория!

– Я вечером заеду, посмотрю, как ты там устроилась, – на прощанье сказала ей Лида и вспомнила, что Генрих теперь не фиктивный супруг ее подруги, – Вы не против моего приезда?

– В нашем доме двери для вас всегда открыты, – гостеприимно пригласил ее аристократ и его 'Феррари' плавно тронулся с места. Кабриолет, шурша колесами о гравий, медленно выехал на дорогу и взял направление на новое место жительства кареглазой красавицы.

Дом Генриха находился рядом с отелем. Он занимал огромную площадь и был выстроен в одном уровне. Перед домом распростерся большой парк с выложенными из камня аллеями. Главная аллея, ведущая к дому, была усажена кустами чайных роз, издающих неповторимый нежный запах. Большие окна дома были увиты диким виноградом, что придавало некую таинственность и очарование этому особняку.

Когда они подъехали к новому жилищу, Вика увидела одиноко стоявший у входа черный Порше 'Кайен'. Увидев этого красавца, Вика уже не могла оторвать от него глаз. Немец с умилением посмотрел на девушку.

– Фрау фон Шнитке, обязан вам сообщить, что вступая на территорию нашего дома, вы получаете в свое владение, вот эту машину! – Он достал ключи и документы. – Прошу Вика, прими, – этот подарок от старого Генриха…

– У меня нет слов! – Смуглянка радостно воскликнула и расцеловала его в обе щеки. – Спасибо Генрих, твоя щедрость не имеет границ.

'Лед понемногу начинает таять' – проскочила шальная мысль в голове обнадеженного супруга. Он готов был ждать ответной любви девушки долго, бесконечно долго.

– Прошу в дом. Он без хозяйки стоит такой неуютный, – печально вздохнул бывший вдовец и пропустил вперед молодую жену.

Внутри дома было просторно и светло. Генрих первым делом показал ее комнату. Он приготовил эту спальню сразу после того, как девушка согласилась стать его фиктивной супругой. Но тогда на все его предложения она отвечала категорическим отказом.

– Я буду жить в гостинице, мне так удобней!

Этот аргумент она ему приводила всякий раз, когда он предлагал ей переехать. Потом появилась Лида, и Вика перебралась к ней. И вот, наконец– то теперь, она здесь.

Девушка села на кровать и закрыла глаза. ' Я иду по бульвару, в Одессе, рядом со мной любимый Валера, он нежно глядит на меня и робко берет за руку. Где же ты, родной, ну почему ты ни разу не дал о себе знать?'

– Вика идем, я тебе остальные комнаты покажу, – заботливый немец стал переживать за свою молодую жену, 'Может с ней опять приступ начинается?', с беспокойством подумал он.

Вика открыла глаза и встала с постели.

– Идем, со мной все в порядке.

На стенах в гостиной висели старинные картины с портретами вельмож.

– Мой дедушка Рудольф фон Шнитке, – Аристократ гордо показывал своих древних родичей, девушке. – Политик и изрядный был интриган!