Рассел Джеймс - Назовите как хотите

«Тойота» катила по долам Девоншира. Заметив обшарпанный каменный фермерский дом, по-видимому старинный, Стречи заметила:

— Древнее любого дома в Америке.

Потом она принялась показывать церкви. При этом Стречи не преминула сообщить, что Св. Агата, Св. Винифрид и Св. Бид — приходские церкви эскомского поместья, позволив слушателям толковать это сообщение как угодно вольно. Кантабуле все тщательно записывал — точно опись делал; при каждой возможности Максвелл не упускал случая толкнуть его локтем.

Потом Стречи показала им местное кладбище, хотя лишь на немногих надгробиях значились даты раньше девятнадцатого века. Они заходили внутрь церквей — что называется, почувствовать атмосферу — и читали буклеты об истории каждой. Одна из них была построена аж во времена норманнского завоевания. Каменные стены ее повидали не один десяток столетий, и даже спертый воздух внутри, казалось, тоже остался от норманнских времен. Кантабуле придирчиво ощупал алтарный покров и теперь внимательно изучал начищенные медные его украшения. Внезапно он обернулся и пожаловался на холод.

— Проняло? — усмехнулся Максвелл.

— Прохладно.

— А как вам задержка рейса и полдня езды из Хитроу?

— Вы ехали из Хитроу на машине? — презрительно спросил Кантабуле.

— Ну не на поезде же!

— Но почему из Хитроу-то? Вы могли долететь прямо до Бристоля. Оттуда всего два часа пути.

Вообще-то почти три, но по выражению ужаса на лице Максвелла он с удовольствием понял, что тот все никак не может забыть ту поездку. Он приободрился: вот как я его, деревенщину…

Сперва Стречи показала приезжим церкви Св. Винифрид и Св. Бида, с тем чтобы поторопить их, когда настанет черед Св. Агаты. Ей не хотелось, чтобы ее спутники попались на глаза Тине Гам — да и вообще кому-либо: вряд ли народ обрадуется, когда все узнают, что недавно обретенный титул снова продают с аукциона. И хотя нельзя утверждать, что все церкви похожи друг на друга, но, если вы посетите две церкви подряд, долго рассматривать третью вам точно не захочется. Так что Стречи без труда смогла отвести своих экскурсантов на безопасное расстояние от дома викария. Близился вечер, и последствия ночного трансконтинентального полета все настойчивее давали о себе знать. Так что никого не пришлось долго уговаривать вернуться, и постепенно потенциальные лорды разъехались по своим отелям.

Ни одна поездка в Англию не обходится без встречи с настоящим англичанином, причем желательно, чтобы внешность и имя у него были тоже типично британские — вроде Джереми Бэррингтона Дауни. И еще — чтобы эта встреча произошла в каком-нибудь красивом месте. Контора Джереми Стречи не впечатлила, так что на следующее утро она попросила его встретить всю компанию в Котеле — еще одном памятнике Национального треста, расположенном немного подальше, чем Бакленд, зато гораздо более впечатляющих размеров. Чете Ниббетт Котеле показался настоящим дворцом, и миссис Ниббетт готова была потратить целых два часа, чтобы посмотреть его хорошенько. Котеле произвел впечатление на всех — иначе и быть не могло, — но у всех были дела. В качестве альтернативы Джереми предложил выпить где-нибудь чаю.

Стречи не стала распространяться, какое отношение к ней имеют все эти богатые американцы, — ведь для Джереми она была, по сути, тем самым дареным конем, в зубы которому он надеялся посмотреть впоследствии. Им же хотелось посмотреть дома. В самом начале беседы этот последний, которому впервые в жизни довелось увидеть такую толпу разношерстных заокеанских гостей, ляпнул какую-то несуразность, и последующие минут пять ему пришлось восстанавливать свое доброе имя. Это ему удалось, причем ключевым фактором послужило то, что он оказался единственным агентом по продаже недвижимости в округе. Американцы между тем просматривали рекламные проспекты лучших его домов, расспрашивали об «удобствах» и даже выказывали желание посмотреть их. Мистер Кантабуле поинтересовался, почему он не захватил с собой видеокассет. Миссис Ниббетт спросила, не продается ли «этот славный Котеле», но почти сразу же, хихикая, призналась, что пошутила. Не дура же она, в самом деле. Оба — и она, и ее супруг — нашли это очень забавным.

Кантабуле участия в беседе не принимал — все это время он сидел, уткнувшись в путеводитель. Вдруг он шлепнул буклетом по столу и воскликнул:

— Вы только послушайте, что они тут пишут! Вот: «Количество посетителей, желающих осмотреть этот маленький, хрупкий домик, приходится ограничивать до восьмидесяти за один раз. В комнатах нет электрического освещения, так что желающим посетить его рекомендуется не делать этого в пасмурные дни.» Нету электричества?!

Стречи поспешно вмешалась:

— Раньше все так жили.

Дауни поддержал ее, заверив гостей, что во всех домах, которые предлагал он, электричество есть.

— Неужели нету электричества? — переспросил Линкольн. Он счел это забавным.

На что Максвелл ответил:

— Мой дедушка во время войны служил в Англии. Он бы тебе порассказал.

Джереми резонно заметил, что в это время дня света бы все равно не стали включать — и так все прекрасно видно. Внешне он был спокоен, но уже начинал чувствовать, что трудновато будет управиться со всей этой разношерстной компанией. В голове его постоянно крутилось сравнение с мартышками в клетке.

Девонширский обед: толстые ломти чудесного белого хлеба, сыр, чатни, [4] Чатни — кисло-сладкая приправа из овощей и фруктов. маринованный лук, салат, пиво в пинтовых кружках. В тени деревьев на террасе паба расставлены деревянные столики. Пятеро мужчин и две женщины нежатся на солнышке. За соседними столиками — веселые компании отдыхающих. То и дело раздается гул проезжающих автомобилей, слышатся обрывки разговоров, взрывы смеха. Американцы пялятся в буклеты. Джереми гадает, серьезно ли они. Злобно сверлят друг друга взглядом конкуренты. Джейн Стречи наблюдает, как остальные проникаются очарованием английского полудня. Миссис Ниббетт спрашивает, что такое «чиполата». Мистер Ниббетт смеется.

А тем временем где-то далеко несся на автомобиле одинокий путник, не спуская глаз с дороги, а впереди у него оставалась не одна сотня миль. Он предпочел свернуть с шоссе М4, рассекающего страну с востока на запад, и выбрал другой маршрут — по историческим, так сказать, местам: Эндовер, Эймсбери, равнина Солсбери, Уинкэнтон и Ильчестер (при упоминании о последнем его глаза мрачно блеснули). Наш путешественник благоразумно заехал в этот старинный, покрытый грязью минувших столетий городок, чтобы перекусить сэндвичем с сыром и стаканом молока. Усталость ночного перелета все настойчивей давала о себе знать. Потом прошелся по узким улочкам, чтобы размять отекшие ноги, и, как раз в то время, когда Джереми собирал свои рекламные проспекты и провожал американских покупателей до «тойоты», Эдгар Деларм (ибо это был он) вернулся к своей машине и покатил дальше на запад: сперва до Илминстера, потом в Хонитон — при выезде из оного его поджидал столб, указующий путь к заманчивому Эксминстеру и причудливому Оттери Сент-Мери. Наш путник остался равнодушен к этим искушениям и поехал дальше. Вот и Девоншир. Миновав Эксетер, он обогнул Дартмур с севера и добрался до Оукхэмптона, где повернул на юг. На карте Девоншир ничтожно мал, но в действительности кажется, что он побольше иных американских штатов. Теперь дорога нашего путника пролегала к западу от Дартмура. Он смертельно устал, но ехать осталось так мало, что останавливаться было бы неразумно. На пути его тем временем лежал старинный торговый городок Тэвисток, но и к его красотам он остался равнодушен. А остановиться бы не мешало, ведь в глаза будто кто песку насыпал. Вдобавок теперь придется свернуть со сносного шоссе — дальнейшая дорога путника лежала по узким девонским тропам.