Роберт Ладлэм - Уловка Прометея

Согласно нашим информационным источникам в Белом доме, Ричард Ланчестер, глубокоуважаемый сотрудник администрации президента и председатель Совета национальной безопасности, покончил с собой вчера после полудня.

Утверждают, что Ланчестер находился в глубокой депрессии, вызванной потерей нескольких близких друзей, которые погибли во время недавнего пожара, уничтожившего резиденцию председателя концерна «Систематикс» Грегсона Мэннинга и унесшего жизни 102 высокопоставленных лиц, собравшихся там на конференцию. Депрессия мистера Ланчестера усугублялась также неудачным браком..."

Год спустя

Доставка утренней газеты была ритуалом – ее ритуалом. Не потому, что она любила читать газеты – она этого вовсе не любила. Читать газеты – это обычай Николаса. Он хотел сохранять хоть какой-то контакт с тем миром, который они оставили в прошлом. Этот обычай Елена не одобряла – именно потому, что они решили навсегда уйти из того мира, в котором жили прежде, – из мира, полного насилия, оружия и лжи.

Но Елене нравилось начинать день с доставки газеты из ближайшего поселка. Она поднималась рано и шла поплавать – их бунгало стояло на крутом берегу над морем, над самым прекрасным и уединенным побережьем, какое они когда-либо видели. После купания Елена отправлялась верхом на лошади в деревню – по крайней мере, так здесь называлось это крошечное скопление ветхих домиков. Помимо бакалейных товаров, которые привозили морем с более крупного острова, расположенного невдалеке, в местную лавочку ежедневно доставляли также тощую пачку газет из США. Хозяйка лавки всегда откладывала одну газету для милой женщины, говорившей с легким иностранным акцентом и приезжавшей за газетами каждое утро.

Пустив лошадь галопом, Елена возвращалась на побережье – от деревни до их бунгало было около полутора миль. К этому времени Николас уже обычно сидел во дворе перед домиком – он своими руками вымостил этот двор камнем – и пил кофе. Газету он прочитывал за завтраком, а после завтрака они шли поплавать вместе. Так проходили дни, один за другим. Это был настоящий рай.

Елена продолжала ездить верхом даже после того, как анализ крови, сделанный единственным на острове врачом, подтвердил то, о чем сама Елена подозревала уже в течение нескольких дней. Однако беременность заставила ее соблюдать осторожность. Елена и Николас были безмерно счастливы, они готовились к появлению сына или дочери и целыми днями обсуждали, что изменится в их жизни и что останется прежним. Их любовь с каждым днем становилась все глубже и безмятежнее.

Денежный вопрос их не беспокоил. Правительство выдало им крупное вознаграждение, которое, будучи правильно инвестировано, приносило вполне достаточный для нормальной жизни доход. Брайсон и Елена редко упоминали вслух о том, что привело их сюда и почему для них так важно было скрыться, почему они живут здесь под вымышленными именами. Они оба понимали: это все прошлое, отрезок жизни, полный боли и ужаса, и чем меньше они будут говорить об этом, тем лучше.

Миниатюрный DVD-диск с записью, которую Елена скачала в ту страшную ночь из системы наблюдения в особняке Мэннинга, обеспечил им всю необходимую защиту. Не потому, что этот диск давал им возможность шантажировать кого бы то ни было, – но потому, что «взрывные» тайны, хранившиеся на нем, относились к тому разряду тайн, которые предпочтительнее оставить похороненными, и чем глубже, тем лучше. Эти сведения могли принести в мир только смятение. Следует ли миру знать, как близко он подошел к бескровной диктатуре, к незаметному захвату власти горсткой индивидуумов, которые считали, что все правительства устарели, – и которые тем не менее хотели создать свое правительство, сверхнациональную администрацию всеобщего надзора, перед которой СССР времен сталинизма или гитлеровская Германия показались бы царством свободы?

Большинство этих личностей погибли во время пожара в особняке Мэннинга, будучи отрезаны огнем от выхода или погребены под рухнувшими стенами. Ужасная смерть. Однако были и другие – те, кто помогал этим людям и поощрял их. Так что вскоре после пожара последовала волна арестов. По вполне понятным причинам аресты эти производились быстро и осторожно, без оглашения истинных причин, но по совершенно законным поводам. Считалось, что Грегсон Мэннинг содержится в особой федеральной тюрьме в Северной Каролине, отбывая срок за неуказанные нарушения раздела 1435 закона о национальной безопасности; утверждалось, что здесь замешан экономический шпионаж. По слухам, Мэннингу запрещены были всякие контакты и доступ к средствам коммуникации. Некоторые влиятельные члены сената добились отмены Договора, утверждая, что голосование было проведено слишком поспешно. Кое-кто обвинял Ричарда Ланчестера в том, что он манипулировал процессом голосования. Без поддержки Америки соглашение постепенно распалось. Правда так и не выплыла наружу.

Были сделаны шестнадцать копий DVD-диска; одна была передана в Белый дом и помечена кодом, который, как было известно Брайсону, означал «только для просмотра президентом лично»; другая доставлена в министерство юстиции США. Остальные отправлены в Лондон, Москву, Пекин, Берлин, Париж и другие столицы мира. Главы государств должны были знать о том, что едва не произошло с миром; иначе иммунитет к вирусу всеобщего надзора так и не будет выработан.

У Брайсона и Елены осталось три копии. Одну из них Брайсон поместил у адвоката, который, как он знал, был достоин всяческого доверия. Другая лежала в опечатанном банковском сейфе, а третью они привезли с собой и спрятали на острове, в упаковке, защищающей от любых воздействий. Это были их страховые полисы. Брайсон и Елена надеялись, что им никогда не придется прибегнуть к этим полисам.

В то утро, примерно через час после доставки утренней газеты, Елена выбралась из воды и обнаружила, что Брайсон полностью погрузился в чтение газеты. Газета хлопала на легком ветерке, норовя улететь.

– Только тогда, когда ты окончательно откажешься от этой отвратительной привычки, ты будешь полностью свободен, – укорила его Елена.

– Ты говоришь так, словно я не читаю газеты, а, к примеру, курю папиросы.

– Это не намного лучше.

– И, вероятно, от этого не намного легче отвыкнуть. Но если я это сделаю, то у тебя не останется повода каждое утро ездить верхом.

Елена хмыкнула:

– А молоко? А яйца? Я что-нибудь придумаю.

– Господи! – Брайсон наклонился над газетным листом.

– Что такое?

– Вот, на шестнадцатой странице. В разделе деловых новостей.

– И что там говорится?

– Это небольшая заметка – выглядит как перепечатка из какой-то крупной газеты сообщения для прессы от концерна «Систематикс» в Сиэтле.