Сэм Тэйлор - Амнезия

Вечером кампус неуловимо менялся: в прохладном воздухе звучал смех, массивные здания таинственно маячили во тьме, больше похожие на черные дыры, чем на объекты в пространстве. У входа в бар Джеймс вытащил старое удостоверение личности студенческих времен, и его беспрепятственно впустили внутрь. Он толкнул дверь. В темном помещении пульсировала танцевальная музыка.

В воздухе пахло сыростью и кислятиной, пол был заляпан какой-то черной грязью. В очереди у бара девица наступила ему на ногу высоким каблуком, а какой-то малый плеснул пиво на рубашку. Джеймс заказал две пинты и осушил их прямо у танцпола, разглядывая дергающиеся в стробоскопическом свете тела. Все вокруг было чуждо ему: кожа казалась слишком гладкой, глаза слишком яркими, голоса громкими, а движения резкими. Все вокруг были так возмутительно молоды! Неужели и он когда-то так же двигался и орал?

Джеймс повторил заказ, но легкость не приходила. Он по-прежнему ощущал себя чужим. Джеймс уже решил отправиться домой, когда заметил у стены копию себя самого. Этот парень был старше прочих и тоже явно чувствовал себя не в своей тарелке. Подойдя к нему, Джеймс с удивлением узнал Грэма — соседа по дому на Ньюленд-роуд.

— Привет, Грэм! Помнишь меня? — поздоровался он.

Грэм всмотрелся в Джеймса, затем отвел глаза.

— Чего тебе надо?

Грубость бывшего соседа застала Джеймса врасплох.

— Просто хотел поболтать.

— О чем? — угрюмо поинтересовался Грэм.

— Чего ты взъелся? Не злись, я угощаю.

Грэм не ответил. Тем не менее Джеймс купил Грэму пиво и поставил бокал перед ним на стойку. Грэм молча поднял бокал и пригубил.

— А кстати, что ты здесь делаешь? Кругом же одни малолетки!

— Дежурю. Приглядываю за первокурсниками.

Только сейчас Джеймс заметил его значок. «Грэм Оливер, Ньюленд-роуд, 14». Имя показалось смутно знакомым. Джеймс честно пытался завязать разговор, но Грэм продолжал его игнорировать. Внезапно в затуманенном пивом мозгу наступила ясность: Грэм Оливер! Имя из статьи о самоубийстве Иена Дейтона! Грэм Оливер делил комнату с Иеном! Не давая себе времени опомниться, Джеймс выпалил:

— Так ты жил на Лаф-стрит?

— И что с того?

— В доме номер двадцать один?

— Чего пристал?

Как ни странно, но грубость Грэма еще больше завела Джеймса. Он снова почувствовал себя частным детективом. Грэм был свидетелем той давней трагедии. И пусть пока он держится враждебно, кто, если не Грэм, поможет ему вывести Малькольма Трюви на чистую воду!

— Я хочу поговорить о том, что случилось десять лет назад.

Казалось, Грэм нисколько не удивился, но Джеймс понял, что коснулся больного места.

— Зачем это тебе?

— Я — частный детектив. Давай найдем местечко, где нет твоих первокурсников, и поговорим.

Джеймс помнил, что они с Грэмом заперлись в туалетной кабинке. Грэм хранил молчание, прислонившись к двери и недобро поглядывая на Джеймса, который мучительно подыскивал первую фразу. Неожиданно Джеймс покачнулся, чуть не выпал из кабинки и рассмеялся пьяным смехом. А ведь я здорово надрался, подумал он, но отступать было поздно. Он не имеет права упустить эту нить.

На Грэме был светлый свитер с пятнами пота под мышками и мятые коричневые брюки. Чтобы разрядить атмосферу, Джеймс решил пошутить.

— Наверняка те в зале решили, что мы наркоманы, — бодро заявил он.

— Задавай свои чертовы вопросы, — прошипел Грэм.

Внезапно Джеймс осознал, что не на шутку влип — оказаться запертым в туалетной кабинке с таким здоровяком, который испытывает к тебе необъяснимую, но оттого не менее сильную неприязнь, — вот уж не позавидуешь! Нужно быть осторожным.

— Ладно, — вздохнул он. — Твое полное имя.

— Что?

— Полное имя. Ты просто Грэм Оливер или…

— Просто.

— …Эдвард Грэм Оливер? — Грэм непонимающе смотрел на него. — Или, может быть, Эверет Грэм Оливер?

— Ты что, нажрался? — прорычал Грэм. — Что за чушь ты несешь!

Так, с таинственными инициалами ЭГО не получилось, сообразил Джеймс, попробую зайти с другого бока.

— Тебе нравилось жить на Лаф-стрит? Знаешь, теперь я там живу. Чудесный дом, красивый сад.

— Какого дьявола ты ко мне привязался?

— Мне нужна правда, — отвечал Джеймс. — Правда о Иене Дейтоне. Он был приятным соседом?

— А может быть, у тебя спрятан магнитофон? А ты, часом, не журналист?

Джеймс начал думать, что имеет дело с психопатом. Так заводиться из-за ерунды! Или для Грэма все это не было ерундой? Возможно, Грэм не безумец, а просто чувствует себя виноватым? Или ему есть что скрывать? Что-то, о чем Джеймс и не подозревает.

— Никакого магнитофона у меня нет. — В доказательство Джеймс распахнул полу пиджака. — И никакой я не журналист, я — частный детектив.

— Если я отвечу на твои вопросы, обещай, что отстанешь.

— Ладно. Отстану. Итак, ты ладил с Иеном Дейтоном?

Повисла долгая пауза. Теперь Грэм отвернулся и разглядывал дверь кабинки. Джеймс видел густую поросль темных волос под воротом свитера на спине и ощущал едкий запах пота.

— Ладил, — наконец ответил Грэм.

— Почему он покончил с собой?

Короткий горький смешок.

— Понятия не имею.

— Хорошо. Какие отношения связывали его с Анной Вэлери?

— Господи Иисусе…

— Отвечай, и я больше не стану приставать с расспросами.

— Ну, она ему нравилась.

— А тебе? Тебе она нравилась?

Долгое молчание.

— Какое отношение все это…

— Ладно. Тогда расскажи мне об остальных. Ты испытывал неприязнь к кому-нибудь из тех, кто жил в доме?

— Черт! — пробормотал Грэм.

Его плечи затряслись, но Джеймс не понимал, плачет он или смеется. Джеймс размышлял, стоит ли упомянуть имя Малькольма Трюви, но решил не торопиться. Пусть Грэм расколется сам.

— Ты считаешь кого-нибудь из них виновным в смерти Иена Дейтона?

Молчание. Яростное сопение.

— Да или нет?

— Да.

По неведомой причине тон Грэма все время оставался издевательски-саркастичным, но Джеймс хотя бы не сомневался, что тот не врет.

— Человек, которого ты обвиняешь в смерти Иена… тебе известно, где он сейчас?

Грэм резко повернулся. В глазах застыло бешенство.

— А тебе?

— Мне нет. — Джеймс изо всех сил старался, чтобы голос звучал как можно спокойнее. — Поэтому я и спрашиваю у тебя.

С противным смешком Грэм снова отвернулся.

— Ну, еще бы…

От волнения у Джеймса перехватило дыхание. Он был как никогда близок к разгадке!

— Этот человек живет в городе?

— Тебе виднее.

Джеймс был так потрясен, что не сразу нашелся с ответом. Откуда Грэму известно, что он видел Малькольма Трюви? Внезапно собственное неведение и неспособность вспомнить заставили Джеймса ощутить себя ущербным. Даже этот неприветливый Грэм знал о его прошлом больше, чем он сам! Последовало долгое молчание. Наконец Грэм повернулся к нему и презрительно процедил: