Насу Киноко - Граница пустоты (Kara no Kyoukai) 01 — Вид с высоты

Миновав эту грань, тело женщины беззвучно и медленно ушло вниз. Ее волосы не трепетали на ветру, словно во сне, и силуэт в белых одеждах канул и растворился в океане темноты.

Подобно тонущему в чернильном океане цветку.

Развернувшись, Шики направилась к выходу с крыши.

Оставив за спиной призрачные силуэты парящих девушек.

Чудовищный удар.

Я вскинулась и очнулась, все еще чувствуя пронзающую мою грудь холодную сталь.

Насколько сильным нужно быть, чтобы так легко проткнуть насквозь человека. Или… дело было не в этом? Это не была жестокая, тупая и грубая сила. Нет, в ударе не было ничего лишнего, острие прошло гладко, чисто и изящно, не задев костей, скользя среди мускулов, словно обтекая их. Концентрация энергии и чувство меры, вложенное в удар, поражали.

Я отчетливо ощутила смерть, сокрушившую мое тело. Я слышала хруст своего распоротого и вскрытого сердца. Этот звук оказался гораздо страшнее, чем сама боль. Меня охватил страх и одновременно — странное наслаждение. Необычайной, невозможной остроты.

Ледяной холод и дрожь, промчавшиеся по позвоночнику, заставили помутиться рассудок, а тело — выгнуться в конвульсиях. Невероятное одиночество и скорбь, отчаянная жажда уходящей жизни заставили меня беззвучно зарыдать.

Нет от страха или боли.

Потому, что это чувство подступившей смерти оказалось таким пронизывающе-острым… даже для меня. Хотя я каждую ночь засыпала не зная, смогу ли встретить утро живой.

Спастись, избавиться от этого чувства было невозможно.

Я влюбилась в него, совершенно потеряв голову…

Раздался звук открывающейся двери. Часы недавно пробили два, и солнце ощутимо пекло сквозь закрытое окно. Время обхода еще не пришло, скорее всего, это был посетитель.

В моей одноместной больничной палате не было больше никого. Только яркие солнечные лучи, занавески, которые никогда не трепетали на ветру, и эта кровать.

— Простите, вы — Фудзё Кирие?

Посетитель оказался женщиной. Заговорив хрипловатым голосом, она подошла и остановилась над кроватью, не пытаясь присесть. Ее взгляд был отчетливо холодным.

Она была пугающей. В голосе и шагах отчетливо звучала угроза.

Но внутри, в глубине души, я была счастлива. Ведь прошло уже несколько лет с тех пор, как ко мне кто-то приходил. Я приняла бы любого, пусть даже саму смерть, пришедшую поговорить, прежде чем забрать меня с собой.

— Вы — мой враг, не правда ли?

Посетительница кивнула.

Я напряглась, пытаясь рассмотреть нежданную гостью.

…Из-за резкого солнечного света я видела только ее силуэт. На ней не было жакета, и отглаженная блузка делала ее немного похожей на учительницу. Я слегка успокоилась, хотя ярко-оранжевый галстук, слишком яркий для белой блузки, заставил меня поморщиться.

— Это… вы? Или вы… его знаете?

— Нет. Но я знакома с ними обоими: с тем, кого вы забрали, и с той, которая вас атаковала. У нас подобралась компания довольно странных людей, вы не находите? Должно быть, не повезло.

Говоря это, женщина потянулась и вытащила что-то из кармана. Потом, спохватившись, сунула обратно.

— Простите, забыла, что здесь не курят. Кроме того, у вас, как я погляжу, слабые легкие. Дым повредит вам.

В ее голосе прозвучало огорчение, и я поняла, что это была пачка сигарет. Мне ни разу в жизни не довелось прикоснуться к ним. Неожиданно захотелось посмотреть, какой станет гостья с сигаретой. Наверное, сигарета будет смотреться в ее руке так же естественно, как естественно брюки змеиной кожи обтягивают манекен в витрине.

— У вас плохо не только с легкими? По всему вашему телу — опухоли, а внутри саркома, еще хуже. Кажется, волосы — единственное, что еще здорово. Удивительно, все же, сколько в вас еще осталось сил. Ведь обычный человек умер бы уже давно, не перенеся этих тягот. Сколько же лет вы провели здесь, Фудзё Кирие?

Ответить я не смогла.

— Не знаю. Я давно потеряла счет.

Потому, что это было бессмысленно. Я не выйду отсюда до самой смерти.

Женщина кивнула:

— Понимаю.

В ее голосе не было ни сочувствия, ни вражды — мне это не понравилось. Ведь единственное, чего люди не жалели для меня — это сострадание. Она же не расщедрилась даже на это.

— Ваша грудь, которую проткнула Шики, не болит? Она сказала, что ударила точно в сердце, рядом с аортой. Предположу, что это был легочный клапан.

Сказав это совершенно нормальным тоном, она вопросительно посмотрела на меня. Удивительная женщина. Я не смогла сдержать улыбки.

— Вы странная. Разве я бы смогла говорить с вами, будь это так? С рассеченным сердцем?

— Безусловно. Я спросила только уверенности ради.

Конечно. Она просто убедилась в том, что я была именно той, кого ударила странная девушка, одетая в причудливую смесь японской и европейской одежды.

— Эффект не замедлит сказаться. Глаза Шики могущественны. Даже если то существо было вашей второй ипостасью, удар настигнет и вас через некоторое время. Перед этим мне хотелось бы спросить вас кое о чем. Поэтому я и пришла.

Вторая ипостась? Должно быть, она имела в виду вторую «меня».

Она продолжала:

— Не могу представить себе, что это вы парили там в реальности. Можете объяснить, что же это было?

— Я не знаю, также как и вы. Много лет не видела уже ничего, кроме этого окна. И это было ужасно. Я смотрела на мир из него сверху вниз. Деревья меняли цвет с круговоротом сезонов, люди приходили и уходили из госпиталя. А я оставалась здесь. Они не услышали бы меня, даже если бы я кричала, и мои руки не могли дотронуться до живых листьев, как бы я ни тянула их. Эта комната пропитана моим страданием. Страдая, я ненавидела тот мир. Разве не это называют проклятием?

— Вот как. Надо полагать — это кровь Фудзё. Древняя чистокровная линия. Клан жрецов и служителей. Вероятно, их настоящей силой были проклятия. Сама фамилия Фудзё происходит от знака «фудзё», что значит — «нечистый».

Линия крови.

Моя семья. Она исчезла несколько лет назад. Вскоре после того, как я была госпитализирована, мои родители и брат погибли в автокатастрофе. С того времени мое пребывание здесь оплачивал друг отца.

— Проклятие не бывает бессознательным. Чего вы хотели добиться?

Я не знала сама. Даже ей не разобраться.

Но я ответила:

— Вам ведь не приходилось тянуться к внешнему миру? Отчаянно, безнадежно? Бесконечно? Столько лет, что вы утратили связь с реальностью? Я ненавидела, презирала и страшилась его. Я пожирала его глазами отсюда, не зная ни минуты покоя. И мои глаза стали странными. Чувствуя себя так, словно парю в небе, над этим садом, я взирала на мир с высоты. Это было чувство, словно мои глаза отделились от тела и сознания, бросив их здесь. Но сама я так и не смогла тронуться с места, и осталась тут, безнадежно глядя вниз через окно.