Каро Рэмси - Распятие невинных

— Я зашел в магазин… купил бутылку…

— А эту допил дома.

Макалпин поднес ладони к лицу и начал тереть глаза, стараясь припомнить.

— Господи! После… после того как…

— После нападения на Хелену ты ездил в больницу, потом вернулся домой, выпил полбутылки виски, проскользнул мимо Костелло и умыкнул мою машину. Я хочу знать, что произошло потом, — потребовал Андерсон.

— Я поехал по Эр-роуд… Мне нужен был морской воздух, надо было подумать, и это — правда. Наверное, бутылку прихватил с собой.

— Подумать? О чем именно?

— О Робби, матери, Анне…

— Какой Анне?

— Просто Анне. Которая умерла. Которая похоронена на кладбище «Уэстерн», и ее могила заброшена.

— Анне, которой плеснули кислотой в лицо? Той Анне?

Макалпин отрешенно кивнул.

— Хелена… Я сейчас поеду к ней в больницу. Могу отвезти ее в галерею, если она этого хочет. Там я могу за ней присмотреть, — сказал он, тщетно пытаясь засунуть бумаги в портмоне. На стол упала фотография Хелены. Он взял ее и стал внимательно разглядывать. — Вопрос в том, что таким женщинам, как моя жена, — все нипочем. Все! Они просто встают, отряхиваются и продолжают жить. Они могут кастрировать одним своим дыханием. Ты это и сам знаешь не хуже меня, разве нет?

— Верно, я это знаю. И поэтому я завидую, что ты женат на такой женщине, как Хелена. — Андерсон сел напротив Макалпина и наклонился к нему, опираясь на локти. — Послушай, Алан, тот, кто напал на Хелену…

Взгляд затуманенных глаз Макалпина сделался жестким.

— Конечно. Кристофер Робин?

— Подумай! — Андерсон был настойчив. — Он убивает женщин, которых считает безнравственными. Полагаю, что к ним он отнес и Хелену. Вчерашняя заметка в «Газетт» каким-то образом спровоцировала его, вот и все. — Андерсон поднялся и налил себе кофе. — А Баттен наверняка спросит — почему именно ты? Почему — она? Мы все считаем, что жертвы так или иначе связаны с самим Кристофером Робином. Хелена тоже? Ее жизнь будет разложена по полочкам, а если следствие возглавит старший инспектор Куинн, то она начнет с тебя. Тебя кто-нибудь видел выходящим из магазина? Господи, ты вообще-то помнишь, во сколько там был?

— Что ты хочешь этим сказать? — Боль в темных глазах уступила место ярости. — Что я пытался убить Хелену? Свою собственную жену? И заодно повесить на меня остальные убийства?

— У тебя нет алиби на то время, когда они были совершены, — не унимался Андерсон. — Никакого надежного алиби. Если дело дойдет до суда, я не хочу оставлять никаких лазеек, которыми сможет воспользоваться какой-нибудь словоблуд. Хелена — твоя жена. Если бы ты не был старшим инспектором, то стал бы первым подозреваемым. Ты сам это знаешь. У тебя есть какие-нибудь свидетели?

Макалпин подумал о бродяге под мокрым одеялом. Сомнительный свидетель.

— Нет, тебе не повезло. Дело раскрыто. Потому что меня никто не видел. За исключением моего ангела-хранителя.

Андерсон впервые улыбнулся:

— Ты не имеешь права возвращаться домой как ни в чем не бывало. Посмотри, на кого ты похож. Значит, ангел-хранитель? В это я верю.

Инспектор Андерсон допивал кофе из стаканчика у входа в участок «Патрикхилл». Он плотно заправился в университетском кафе, но из-за постоянного недосыпа мозг требовал кофеина. Машина Костелло въехала на парковку, и, дождавшись, когда она закончит манипуляции с ключами и подойдет, он взял ее за локоть.

— Фредди…

— Да? — Она всегда настораживалась, когда он обращался к ней по имени.

— Я хочу попросить тебя кое о чем и не хочу, чтобы ты спрашивала зачем.

— Ну и… — Костелло сложила руки. — И что это?

— Поговори с тем, кто отвечает за журнал регистрации захоронений на кладбище «Уэстерн». Выясни, кого там хоронили двадцать два года назад, летом, в тот год, когда Макалпины поженились. Найди свидетельство о смерти молодой девушки, выданное в больнице «Уэстерн». Причина смерти — травма. Полное имя может оказаться иностранным. Голландским или с голландскими корнями. Первое имя, возможно, Анна.

— Это я могу выяснить. Что-нибудь еще об имени известно?

— Больше ничего, — вздохнул Андерсон.

— Ладно. Это все?

— Нет, запроси центральный архив и выясни все, что удастся, о смерти Роберта Макалпина.

— Роберта Макалпина?

— Да. Я понятия не имею, как он умер, но полагаю, что это было тоже двадцать два года назад, может, двадцать три. Ему тогда было лет двадцать-двадцать пять. Возможно, он умер в Стрэтклайде. Я бы начал оттуда.

— А как он умер?

Андерсон пожал плечами:

— Не знаю. Но точно — не мирно и не в своей постели.

— А ты сам-то что думаешь?

— Я не знаю, что думать. Шеф сегодня явился домой мокрый до нитки и с больной головой. Все время, пока я был с ним, он думал не о Хелене. А о чем-то другом… о ком-то другом. Старший инспектор не идиот. Я уверен, что есть какая-то связь между смертью брата и нападением на Хелену. Что-то, о чем он знал с самого начала.

— Тогда почему он ничего не сказал? — Она нахмурилась, понимая, к чему ведет их беседа.

— Может быть, он сам в этом еще не разобрался. Хелена уверена, что с момента возвращения на участок «Патрикхилл» у него в голове что-то замкнулось. Он достал старые фотографии и постоянно их рассматривает. Когда умерли его брат и мать — двадцать лет назад, он работал здесь. Если Робби убили, то возможно…

— Что — возможно? — Костелло поддала ногой маленький камешек, и он с шумом ударился о водосточную трубу. — Договаривай, чего там! — потребовала она.

— Этого я не знаю. Может, у шефа в подсознании сидит что-то такое, о чем он сам не подозревает.

— Как сказал бы Баттен — самозащита, нечто слишком болезненное, чтобы всплыть на поверхность.

— Вот почему нам надо все выяснить. Шеф вернулся домой мокрый и явно неадекватный. Он нес какую-то чепуху об ангелах. Я взял его волос, и О’Хара делает анализ на ДНК. Извини, но у меня не было выбора. Я сказал, что мне нужно сравнить отпечатки. Понятно, что на одежде Хелены будет полно ДНК шефа, но если мы найдем еще чью-то…

— Ты имеешь в виду Терри Гилфиллана?

— Это не смешно, Костелло, совсем не смешно. Обо всем, что узнаешь, сообщи только мне и больше никому.

— Обиделся!

Андерсон взглянул на нее и, не отвечая, пошел к выходу.

— Колин! — Она догнала его у самых дверей. — Извини, но ты сам иногда даешь повод.

— Ты не видела ее вчера ночью, вернее, сегодня утром — после нападения, — сказал Андерсон, и его голос дрогнул. — А Алан никак не мог взять себя в руки, чтобы успокоить ее. У меня это не укладывается в голове.

— Колин, не лезь в чужие браки, — посоветовала Костелло. — Пойдем, пока Вингейт не начал читать по губам через окно.

— Я спрашивал утром, где ты был. Если спрошу еще раз, то получу вразумительный ответ? — спросил Андерсон. — Сейчас ты выглядишь получше.