Дин Кунц - Черные реки сердца

— Значит, у него карие глаза.

— Темно-карие. — Она положила карандаш и уперлась кулачком в бедро, нежная, как цветок, и решительная, как генерал перед сражением. — Очень темные, почти черные. — Рою нравился ее убежденный тон, непоколебимая твердость, с которой она говорила. И еще эти губы. — На основе сравнительного анализа других предметов на снимке, проведенного с помощью компьютера, его рост примерно сто восемьдесят сантиметров. — Она говорила четко и быстро, так что слова вылетали из ее рта отрывисто и энергично, как пулеметная очередь. — Весит он восемьдесят килограммов — плюс-минус два. Он белый, чисто выбрит, в хорошей физической форме, недавно стригся.

— Еще что-нибудь?

Мелисса вытащила из папки еще одну фотографию.

— Вот его изображение. В фас.

Рой с удивлением воззрился на нее:

— Я и не знал, что у нас есть и такой снимок.

— У нас его и не было, — сказала она, с видимой гордостью разглядывая фотографию. — Собственно, это даже не снимок. Это создание компьютера, восстановившее его предполагаемое изображение в фас на основе структуры костей черепа и расположения жировых отложений, о которых сообщили снимки в профиль.

— И машина способна на такое?

— Это недавнее введение в наши программы.

— Оно заслуживает доверия?

— Учитывая качество снимка и ракурс, с которым пришлось иметь дело компьютеру, существует вероятность того, что снимок соответствует реальному изображению процента на девяносто четыре по ста девяноста параметрам, — заверила она Роя.

— Думаю, что это даже лучше, чем обычный полицейский фоторобот, — сказал он.

— Несомненно. — Через секунду она спросила: — Что-нибудь не так?

Она уже смотрела не на снимок, а прямо на него, а он, оказывается, не сводил глаз с ее губ.

— Да, — сказал он, глядя на фотографию таинственного незнакомца. — Не могу понять, что это… что это за линия на правой щеке?

— Шрам.

— Нет, серьезно? Ты уверена? Прямо от уха до середины подбородка?

— Глубокий большой шрам, — сказала она, выдвигая ящик стола. — Давно зарубцевавшийся — ткань в основном гладкая, лишь сморщена в нескольких местах у краев.

Рой взглянул на снимок в профиль и увидел, что часть шрама была видна и на нем, хотя он сразу и не понял, что это.

— Я думал, просто тень так падает на лицо.

— Нет.

— Точно?

— Да. Это шрам, — уверенно произнесла Мелисса и вытащила из раскрытого ящика бумажную салфетку.

— Это же отлично. Теперь его гораздо легче будет найти. Похоже, что этот парень проходил специальную подготовку — в армии или какой-нибудь военизированной организации, а если у него такой шрам, то он, скорее всего, получил его во время какой-нибудь операции. Видно, его здорово ранило. Может быть, даже настолько сильно, что ему пришлось оставить службу, если не по состоянию физического здоровья, то из-за психической травмы.

— Архивы полиции и армии хранятся вечно.

— Вот именно. Мы найдем его через пару дней, даже еще быстрее. — Рой поднял глаза от снимка. — Спасибо, Мелисса.

Она вытирала рот салфеткой. Она могла не бояться размазать губную помаду, поскольку ею не пользовалась. Помада ей была не нужна. Она не могла сделать Мелиссу лучше.

Рой с восторгом смотрел, как полные, мягкие губы прижимаются к мягкой салфетке.

Он поймал себя на том, что опять уставился на нее и что она видит это. Он посмотрел ей в глаза.

Мелисса чуть покраснела и, отвернувшись, бросила смятую салфетку в мусорную корзину.

— Я могу это взять? — спросил он, указывая на портрет, сделанный компьютером.

Она протянула ему плотный конверт и сказала:

— Я положила сюда пять копий и еще две дискеты с портретом.

— Спасибо огромное, Мелисса.

— Всегда рада.

Нежный румянец еще не сошел с ее лица.

Рой почувствовал, что ему впервые удалось пробить ее холодный панцирь деловой женщины и войти в контакт, хотя и очень слабый, с истинной Мелиссой, натурой ранимой и тонкой, тщательно скрывавшей свои слабости. Он подумал, не стоит ли назначить ей свидание.

Он повернул голову и глянул сквозь стеклянные перегородки на работников компьютерной лаборатории, совершенно убежденный в том, что они улавливают эротические флюиды, которые вовсю гуляют в кабинете их начальницы. Однако, казалось, все сотрудники поглощены своими делами.

Повернувшись снова к Мелиссе Виклун, чтобы пригласить ее на ужин, он увидел, что она тихонько трогает кончиком пальца уголок рта. Заметив его взгляд, она кашлянула и сделала вид, что от этого прикрывает рот рукой.

Рой разочарованно подумал, что эта женщина неправильно истолковала его взгляд. Она, по всей видимости, решила, что его внимание привлекла прилипшая к губам крошка или другой след утреннего завтрака, оставшийся на лице.

Она не заметила его влечения. Если она действительно лесбиянка, то считает, что Рой знает об этом и не может проявлять к ней интереса. Если же она не лесбиянка, то, возможно, просто не испытывает интереса к такому, как он, а возможно, и не представляет себя способной вызвать интерес у мужчины с круглыми щеками, мягким подбородком и намечающимся брюшком. Он и раньше встречался с этим предрассудком — судить по внешности. Многие женщины, одурманенные культурой потребительского общества с его ложными ценностями, интересовались лишь мужчинами типа Кэвина Клейна или таких, что рекламируют «Мальборо». Им не понять, что мужчина с добродушной и веселой физиономией любимого дядюшки может быть более добрым и умным, более чутким и искусным в любви, чем какой-нибудь громила, все свободное время проводящий в спортивном зале. Как жаль, что и Мелисса, возможно, такая же недалекая. Как это печально. Очень печально.

— Еще что-нибудь? — спросила она.

— Нет, все отлично. Мне этого хватит. С этим мы его быстро словим.

Она кивнула.

— А теперь хочу зайти в дактилоскопическую лабораторию, узнаю, что им удалось получить с этого окошка в ванной.

— Да, конечно, — неуверенно произнесла она.

Он бросил последний взгляд на ее совершенный рот, вздохнул и сказал:

— Ну, до встречи.

Выйдя из ее кабинета, закрыв дверь и пройдя длинную комнату лаборатории почти до конца, он обернулся в надежде, что она с тоской смотрит ему вслед. Однако она сидела за столом и изучала свое лицо в зеркальце пудреницы.

Ресторан «Китайская мечта» располагался в западном Голливуде, в причудливом трехэтажном кирпичном здании среди шикарных магазинов. Спенсер направился туда, оставив машину за квартал от ресторана и как обычно, закрыв в кабине Рокки.

Был приятный теплый день. Дул мягкий ветерок. Это был один из тех дней, когда кажется, что все-таки стоит жить и стоит бороться за жизнь.

Ресторан еще не принимал посетителей, однако дверь была не заперта, и Спенсер вошел.