Сиссель-Йо Газан - Перо динозавра

Наконец Джек сказал:

— Ладно, мы придем в субботу.

Кэй удивилась тому, что знаменитый Джек Джарвис с женой вдруг должны прийти к ним на ужин.

— Ого, какой важный гость, — весело сказала она. — Что мы им приготовим?

Клайв вынул из рук жены кулинарную книгу, отложил ее в сторону и потянул Кэй за собой в гостиную. Там он рассказал ей все с самого начала. То есть почти все. Кэй смотрела на него изумленно:

— Получается, он был тебе как сын. Почему же ты ничего не рассказывал? Подумать только — они просто взяли и переехали, — прибавила она. — Бедный мальчик, наверное, чувствовал себя так, как будто потерял отца дважды.

Клайв кивнул.

Джек и Молли пришли в субботу точно в назначенное время. Молли сияла и оказалась очень красивой. Она энергично пожала Клайву руку, сказала, что ей безумно приятно встретить такого легендарного ученого. Муж столько о нем рассказывал все эти годы, но она не знала, что они, оказывается, были знакомы гораздо раньше.

— Мне очень жаль, что между вами возникли противоречия в последнее время, — радостно продолжала она. — Но Джек говорит, что в науке без этого никак. Все противоречия рано или поздно улягутся.

Клайв улыбнулся, принимая их пальто. Ну и болтунья. Клайв не совсем представлял, кого он ожидал увидеть, но уж точно женщину другого типа.

— Как забавно, — сказала Кэй вечером, когда Молли и Джек ушли, — насколько Молли яркая и шумная, настолько же он закрытый.

Клайв кивнул. Джек и правда казался немного хмурым, — с другой стороны, за столом нелегко было вставить слово.

Как-то раз в начале июля 2007 года у Клайва разболелись уши и он ушел с работы пораньше. С тех пор как они с Кэй провели две недели отпуска у себя на даче, у него не прекращался насморк, и вот теперь он дал осложнения. Промежуточные результаты эксперимента с развитием хрящей в куриных яйцах выглядели многообещающе. Клайв не хотел радоваться раньше времени, но все равно не мог избавиться от предвкушения чего-то хорошего, следя за ходом эксперимента. Он думал о Тюбьерге и Хелланде. Хелланд продолжал публиковаться, но это было ничто по сравнению с Тюбьергом, который, казалось, был занят постоянным извержением статей. Даже теперь, когда Клайв ждал результатов эксперимента с конденсированием и потому печатался мало, Тюбьерг продолжал издавать статью за статьей, и во всех статьях он, называя имя Клайва, дистанцировался от его точки зрения.

Ни Тюбьерг, ни Хелланд никак не стали комментировать происшествие в Торонто. Для Клайва вообще-то оказалось неожиданностью, что Хелланд смог удержаться от комментариев. Хелланд продолжал время от времени слать Клайву письма со ссылками на статьи, которые Клайв, по его мнению, должен был прочесть, или идиотские анекдотичные научные комиксы. Но он ни слова не писал о Тюбьерге. Клайв с нетерпением ждал окончания эксперимента по конденсированию. Ни Хелланд, ни Тюбьерг не представляли, что их ждет.

Клайв шел по лесу и предвкушал чтение трех новых номеров «Science», «Nature» и «Scientific Today», которые лежали у него в сумке. Вернувшись домой, он поудобнее устроился на диване и принялся за «Nature».

Так, значит. Подпись «Хелланд и др.» бросилась ему в глаза с пятой страницы, длинное и унылое описание находки зуба динозавра на острове Борнхольм, в море между Швецией и Германией, и конечно, уважаемые господа не могли не сделать небольшого замечания, что находка вновь доказывает, что современные птицы произошли напрямую от динозавров. Клайв отложил журнал, и тот соскользнул на пол.

Теперь он взялся за «Science». Здесь ему пришлось долистать аж до семнадцатой страницы, чтобы найти подпись «Хелланд и др.». Что за черт. Статья опять описывала какие-то — насколько Клайв видел — совершенно незначительные раскопки на Борнхольме и кишела догадками и постулатами, приближавшимися к переливанию из пустого в порожнее. Клайв полистал еще немного и дал и этому журналу соскользнуть с дивана. Он заварил себе чаю и принес в гостиную коробку с печеньем.

После этого он открыл «Scientific Today».

Улыбающееся лицо Джека приветствовало его из колонки редактора на третьей странице, и Клайв улыбнулся ему в ответ. Они виделись вот только в прошлую субботу, да и вообще прекрасно общались в последнее время, так продолжалось уже полгода. Кэй и Молли очень подружились, Джек казался более расслабленным и даже вспоминал иногда о старых добрых временах, о том, чем они занимались вместе, когда Джек был ребенком. В субботу он вспомнил и про хижину.

— Ее же, наверное, не так легко было построить, правда? — спросил он. Обе женщины посмотрели на Клайва с любопытством. Сердце Клайва запрыгало в груди, но Джек расслабленно улыбался, и здесь явно не было никакого подтекста.

— Да, — ответил Клайв, — на это ушло немало времени.

— Как обидно, что мы так скоро переехали, — продолжил Джек.

Они ели сырное фондю в свежевыкрашенной столовой Клайва и Кэй, и Джек, сменив вдруг тему, рассказал, что его старший брат только что вышел из тюрьмы.

— Да-а? — протянул Клайв, чрезвычайно обрадовавшись тому, что хижина вернулась в прошлое, где ей и было место.

— Я не хотел ничего рассказывать, — сказал Джек, — гордиться тут нечем. Но теперь он вышел. Пятнадцать лет в тюрьме. Мы недавно ходили его проведать.

Джек ничего не сказал о том, за что брат сидел, а спрашивать Клайв не хотел. Пятнадцать лет, в конце концов, говорили сами за себя. Вместо этого Джек рассказал, что он рад был увидеть брата. Тот нашел работу на станции переработки, сортировал бутылки и был этим доволен. Джек вдруг посмотрел на Клайва и сказал:

— Спасибо.

Слово неуклюже повисло в воздухе, и Клайв не знал, что на это ответить. У Молли блестели глаза, Кэй поднялась и вышла за десертом.

Клайв растянулся на диване и начал листать журнал. На пятой странице он подавился чаем. Статья занимала шесть полос, над первой из них красовалось «Хелланд и др.». Это уже нельзя было принять за маленькую незаметную чепуху, призванную заполнить полосы в мертвый сезон, и Клайв сел на диване. В статье шла речь о бедренной кости берлинского экземпляра археоптерикса, которую Хелланд и Тюбьерг заново измерили в Берлине. Последнее одобренное измерение, произведенное в 1999 году профессором и орнитологом Клайвом Фриманом из Университета Британской Колумбии в Канаде, не просто оказалось очень неточным, но привело к ряду досадных выводов, которые, по мнению Хелланда и др., серьезно исказили существеннейшие аргументы, связанные с вопросом о происхождении птиц. Проблема в том, было ли такое искажение измерений погрешностью, о вероятности которой нельзя забывать, занимаясь наукой, или речь идет о сознательной манипуляции. Здесь следовали короткое описание конгресса в Торонто в 2005 году и пересказ последующего пресс-релиза отделения Клайва, который в этом контексте выглядел полной капитуляцией.