Александр Мазин - Паника

Это была не угроза — замечание.

АНК качнул кудрявой головой, повернулся и с легкостью серны побежал вверх по склону. Спустя несколько секунд его золотистое тело потерялось между солнечных лучей, пронзавших листву деревьев.

Рохан опустился на траву и приготовился к долгому ожиданию.

Девяносто восемь человек, десять групп прочесывания, заняли условленные места на восточном побережье острова. По мере подъема тройки, на которые была разбита каждая группа, должны были понемногу расходиться, оставаясь, по возможности, в визуальном контакте. Радиопередатчики были только у командиров групп. Бейсн считал, что радиосвязь ведет к потере «чувства локтя» у солдат одного десятка. Маршрут каждой группы был определен. Цепь прочесывания должна была двигаться с востока на запад и разомкнуться только один раз, чтобы обогнуть собственную базу на вершине острова. Цель: отыскать троих, проникших ночью на территорию Козьего Танца.

Перед выходом полковник позаботился, чтобы каждый из солдат увидел тела погибших ночью. Это настроит бойцов на нужный лад. Тем более, что задача, на взгляд полковника, была не такой уж легкой. Чтобы эффективно прочесать такую местность, нужен был полный батальон.

А так противник запросто может проскочить между его тройками.

«Эффективней бы — в одиночную цепь! — размышлял Бейсн, ведя свою группу, шестую, вверх по склону между причудливо изогнувшимися стволами деревьев. — Но поодиночке — можно опять потерять людей. С таким-то противником!» А терять людей Бейсну совсем не хотелось. Потери плохо сказываются на настроении солдат, а настроение солдат, таких солдат, может быть опасней любого диверсанта.

«Почему же все-таки они бросили оружие? И почему — „Ли Энфидд“, а не М16А2, например, или „Томпсон“?

Один — ранен, значит, ограниченно подвижен! Почему же они бросили оружие? Ловушка?

Солдат впереди мерно взмахивал мачете, расчищая путь.

Бейсн размышлял о противнике, прикидывал варианты его действий… чтобы не думать о тех… женщинах на антилопьих ногах! А думать надо!

Бейсн взял рацию.

— Перекличка! — произнес он.

И с удовольствием выслушал четкие доклады командиров групп. Говорили открыто: частота кодирована.

— Отбой! — распорядился Бейсн и положил радиостанцию в чехол.

Голые бабы на копытах! Услышь Бейсн от кого такую историю, смеялся бы от души! Но — факты! И — мертвецы! Штабб, например. Можно предположить, что они выбираются только по ночам. Хотелось бы предположить, поскольку сейчас — день. Догадки? У него есть описание Веерховена. Подробное описание. Молодец лейтенант! Вдвойне молодец, ведь единственный ухитрился уцелеть! А Штабб, волчара Штабб — попался! Кто мог подумать: мальчишка-лейтенант, да еще из «умников» — улизнул, а Бык-Штабб отбросил копыта! От копыт! Каламбур!

«Залить напалмом и подорвать к чертям весь остров!»

Нельзя! Идеальное место для целей господина Вулбари!

Солдат, шедший впереди, передал мачете товарищу.

Бейсн по-прежнему шел вторым.

«Три человека без оружия, один — ранен. Лодка — на месте и пуста».

Солдат опустил мачете: тропа.

— Короче шаг! — буркнул Бейсн.

До макушки острова — футов восемьсот. Тропа удачно поворачивает вправо. Воздух душный, пахнет сухой травой.

— Правее! — приказал Бейсн, и ведущий сошел с тропы.

Но идти по-прежнему было легко. Почва под ногами тверда и покрыта жесткой щеткой короткой травы. Над головой — лиственный потолок без малейшего просвета. Ни кустарника, ни подроста. До и стволы — не меньше обхвата. Старый лес. Удобный.

Шедший за спиной Бейсна выругался, споткнулся, угодив ногой в чью-то нору.

Бейсн смотрел наверх (там, в кронах, вполне мог укрыться враг), но ни разу не оступился. Привычка. Ноги сами ищут опору.

«А совсем неглупо было бы укрыться здесь, в сотне шагов от границы базы!» — подумал он.

Но — ничего подозрительного. Полковник отдал приказ: стрелять во все, что вызывает сомнение. До сих пор — ни одного выстрела. Большинство парней выросло в лесу. Эти не станут палить по лемурам и попугаям.

Перевалили через высшую точку, идти стало легче. Приятно ощущать под ногами твердый грунт, а не разбухшую жижу. На континенте вот-вот начнется сезон дождей. Еще месяц назад Харви Бейсну очень улыбалась мысль провести его здесь, на Козьем Танце. Без ползучей и летучей сволочи, проникающей в каждую щель, без отвратительных мух, без мерзких воплей лягушек и потоков воды, льющих сверху и превращающих в болото даже растрескавшуюся от жары почву бушвельда. Эдем, хрен ему в печенку!

Дорогу преградили заросли колючего кустарника, и шедшему впереди снова пришлось пустить в ход мачете.

«Вызвать с континента вертолет? — подумал Бейсн. — Да что в нем проку? Много разглядишь под этой чертовой листвой?»

Ведущий опять сменился. Бейсн увидел, как отошедший назад взглянул на шагомер. Но сам полковник и без всякого счетчика знал: они прошли почти полторы мили. Две трети маршрута.

Ожила рация. Командир седьмой группы просил замедлить темп.

Спустя пару минут Бейсн узнал причину задержки, наткнувшись на то же препятствие.

Бамбуковая роща.

Старые желтые суставчатые стволы не меньше полуфута толщиной.

Солдат-лидер остановился, стащил рубашку и заткнул ее за пояс. Черная мускулистая спина лоснилась от пота.

Они вошли в рощу, и полковник потерял из виду левую и правую тройки. Зато хорошо слышал, как они прорубаются сквозь заросли.

Потребовалось около десяти минут, чтобы пройти две сотни шагов. Лидеры групп перекликались, выравнивая линию. Бейсн не вмешивался. Пятая и четвертая группы тоже пробивались сквозь бамбуковые заросли, а вторая угодила в песок, изобилующий колючим кустарником и шипастыми ползучими лианами, похожими на ротанг. Недоработка покойника Штабба. Он должен был составить подробную карту острова, но все откладывал при попустительстве полковника. Что ж, тогда Бейсну казалось, что натаскивать солдат важнее, чем зарисовать все ручейки и лощины Козьего Танца. Холодное дуновение коснулось затылка полковника.

— Стой! — негромко произнес он, и солдат впереди застыл, на полувзмахе остановив занесенную руку. Оттопыренная лопатка под эбонитовой кожей, узловатые мышцы, курчавая черная шерсть на плоском затылке. Солдат не чуял опасности, но голос полковника заставил напрячься каждый его мускул.

Опасность?

Бейсн смотрел на широкое, мокрое от сока лезвие мачете, к которому прилип зеленый листок. Полковник сфокусировался на этом листке, пока уши его разбирались в мешанине звуков, пытаясь опознать тот, что вызвал тревогу.

Негромкие голоса, мерные удары мачете слева и справа, шагах в двадцати (между бамбуковыми стволами и в десяти шагах ничего не разглядеть!), бормотание рации у пояса, вопли попугаев…