Уоррен Мерфи - Корабль смерти

Елена села к туалетному столику, чтобы снять украшения. Взглянув в зеркало, она вздрогнула: дверь ванной комнаты отворилась, и из нее вышел Римо. На нем был один из ее бархатных купальных халатов.

Глаза их встретились в зеркале.

— Хорошо, что я нашел у тебя халат, — сказал он. — Моя одежда намокла, а я терпеть не могу заниматься этим в мокрой одежде.

— Чем «этим»? — спросила она.

— Любовью.

— Вот как? Мы собираемся заняться любовью?

Елена встала и повернулась к Римо лицом.

Тот завязывал пояс на купальном халате. Управившись с этим делом, он посмотрел на нее своими бездонными глазами.

— Естественно. А разве нет?

Елена ответила не сразу — Да, — негромко произнесла она. Но только не «естественно»

— Да уж, знаю я вас, греков, — сказал Римо.

Она засмеялась тихим счастливым смехом, в котором будто звенели колокольчики.

— Ты меня не так понял. «Естественно» предполагает один раз, а мы этим не ограничимся.

Она вынула из ушей золотые сережки.

— Ты думаешь, я справлюсь? — спросил Римо.

— Еще как, американец. Я в тебе не сомневаюсь.

— Ладно. Только сначала давай поговорим.

— Нет. Сначала займемся любовью, а разговоры отложим на потом.

С помощью деревянного крючка на длинной ручке она расстегнула «молнию» на спине.

— Давай поговорим между делом, — предложил Римо. — Скажи, зачем твой отец дает вечер в честь Скуратиса, которого люто ненавидит?

Елена пожала плечами. От этого движения ее расстегнутое платье соскользнуло с плеч.

— Никто не знает, что на уме у моего отца. Я думаю, он действительно находится под впечатлением построенного Скуратисом корабля.

— Не верю, — сказал Римо.

— Я тоже не хочу этому верить, сказала Елена, высвобождая руки из рукавов. — Скуратис — непроходимый тупица, грубый и порочный. Ему место на скотном дворе. Я говорила отцу: тот, кто спит в хлеву вместе с овцами, пахнет овечьим навозом.

— Наверное, вы, греки, разбираетесь в этом лучше, чем я, — заметил Римо.

— Я ненавижу этого человека. Он пачкает все, к чему прикасается!

— Он построил довольно-таки приличную лодку, — сказал Римо.

— Не лодку, а корабль. Эка невидаль! Его судно никогда не пересечет океан.

Она перешагнула через упавшее платье и осталась в шелковых кружевных панталонах и в высоком корсете, который облегал и приподнимал ее грудь.

— Не лодка, а целый город, — сказал Римо.

— Корабль, — снова поправила его Елена. — Кому это нужно?

Она повернулась к туалетному столику и зажгла темно-коричневую сигарету. Римо, стоявший на противоположном конце спальни, почувствовал едкий специфический запах.

— А ты знаешь о том, что внутри корабля есть другой? — спросил он. Целый подземный город.

— Он и должен уйти под землю, — сказала Елена, глубоко затягиваясь. Вернее, под воду. — Она нервно засмеялась. — И, надеюсь, скоро. Вместе со всем зверинцем. Только звери с Ноева ковчега спаслись, а эти не спасутся. Достаточно одного раза.

— Ты знаешь что-нибудь о тайных проходах в стенах корабля? Помнишь, как вышли сегодня из них те парни, прямо из стены?

— Милые штучки Скуратиса. Этот кретин все печется о безопасности, сказала Елена. Она положила сигарету в пепельницу и начала расстегивать корсет.

— Ты рассказала о служившемся отцу? — спросил Римо. — Он знает о роли Скуратиса?

— Отец не имеет об этом ни малейшего представления, — сказала Елена.

Она сбросила корсет на пол и последний раз затянулась сигаретой, прежде чем смять ее в пепельнице. Потом она направилась через всю комнату к Римо, распахнув объятия.

— Пора в постель, — сказала она с улыбкой.

Римо отрицательно покачал головой.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал он и развязал пояс халата. Под ним оказались мокрые брюки и тенниска.

— Как?! — не поняла Елена.

— Мне пора: плыть ведь далеко! — объяснил Римо.

— Ты покидаешь меня?!

В ее голосе зазвучала нескрываемая ярость.

— Ну, если хочешь, поплывем вместе.

— Послушай, — сказала она. — Это очень милая шутка, но достаточно. Я знаю, что ты прицепился к катеру и он вез тебя на буксире. А теперь хватит валять дурака. Утром я прикажу отвезти тебя обратно.

— Извини, но я лучше поплыву своим ходом. У меня не будет другого такого случая попрактиковаться в плавании. И потом, если я останусь здесь на ночь, это, пожалуй, не понравится твоему отцу.

— Отец живет своей жизнью, а я — своей. Мы договорились об этом, когда я стала женщиной.

— Я уже сталкивался с отцами. Они соблюдают такого рода соглашения только на словах, а когда доходит до дела, их забывают.

— Положись на меня, — сказала Елена.

— Прости, не могу. Мне надо уходить. — Римо сунул ноги в мокрые мокасины, стоявшие под кроватью Елены. — До скорого свидания!

— Ты — свинья!

— Возможно.

— Ненавижу! Ты мне омерзителен!

— Охотно верю. Я это заслужил.

— Чтоб ты утонул!

Она дрожала от гнева, ее небольшие торчащие груди бурно вздымались.

Прежде чем повернуться к двери, Римо дотронулся до ее щеки.

— Ну зачем так волноваться?

Она оттолкнула его руку.

— Пошел прочь! Отправляйся в этот свинарник, к себе подобным.

— Не стоит давать волю раздражению.

Римо пошел к двери. Она выкрикнула ему вслед какие-то греческие слова.

Не зная языка, Римо тем не менее понял, что это непристойность, и догадался, какая именно.

— Сама ты!.. — крикнул он и с этими словами прыгнул через перила яхты в холодные воды океана.

Римо вышел из лифта на главную палубу. С него струилась вода, оставляя на полу лужицы. Палуба была пуста, если не считать одного человека. Издали доносились звуки песен и пьяные выкрики — это кутили последние, припозднившиеся гости Тебоса. Дело шло к утру.

Человек стоял в тридцати футах от лифта, повернувшись спиной к Римо и вглядываясь в океан. Под мышкой он держал свернутые в трубку бумаги.

Его смокинг из голубой парчи был бы вполне уместен на популярной рокзвезде, присутствующей на свадьбе юной любительницы рока. Редеющие волосы были коротко подстрижены и прилизаны волосок к волоску.

Облокотившись о перила, он весь подался вперед, будто надеясь расслышать в шуме ветра что-то очень важное.

Римо не видел его лица, да и нужды в этом не было.

— Привет, Смитти! Какими судьбами?

Доктор Харолд В. Смит, глава КЮРЕ, не спеша обернулся.

— Хорошо искупались? — спросил он.

— Неплохо, — ответил Римо. — Стараюсь каждый вечер делать десять заплывов, чтобы держать форму. Что вы здесь делаете? К чему этот нелепый маскарад?

— Я считал, что вы не одобряете мой серый костюм, — сказал Смит — Видя вас десять лет в одном и том же костюме, я, естественно, его не одобрял. Но я не мог ожидать, что вы выйдете на люди одетый точно клоун.