Уоррен Мерфи - Последний оплот

Левая половина его лица исказилась подобием улыбки.

Правая часть лица Римо также изобразила нечто, смахивающее на улыбку.

– В Книге Синанджу сказано, – отозвался он. – «Я прожил на земле пятьдесят лет, чтобы убедиться в том, что предыдущие сорок девять были ошибкой».

– А! – довольно отозвался Забари. – Но Талмуд также гласит: «Господь презирает того, кто говорит одно, а думает совсем другое».

– В Книге Синанджу на это сказано: «Мы спим, вытянув ноги, свободные от правды и свободные от неправды».

– Ясно, – откликнулся Забари. – Талмуд в своей мудрости так наставляет нас: «Тот, кто совершает преступление, – преступник, даже если он в то же самое время и секретный агент».

– Хорошо сказано! – похвалил Римо – А в Книге Синанджу записано: «Совершенный человек не оставляет за собой следов».

– М-м-м, – промычал Забари, размышляя над услышанным, затем процитировал снова: – «Беспокойство убивает даже самых сильных».

Римо ответил нараспев, как это обычно делал Чиун:

– «Хорошая подготовка – это еще не знание, а знание – еще не сила. Но соедините хорошую подготовку и знание, и получится сила». Или, по крайней мере, у меня возникает такое впечатление, что сила не заставит себя долго ждать. Хотя, возможно, я и неправ.

Забари покосился своим нормальным глазом на Римо и чуть подался вперед в кресле.

– «Досужая болтовня ведет к греху», – сказал он, а затем, словно вспомнив, откуда цитата, договорил: – Этому нас также учит Талмуд.

– «Дважды подумай и промолчи», – отозвался Римо и также привел источник: – Так говорит Чиун.

Делит и Зава Фифер сидели и молча внимали словесной перестрелке, переводя глаза с одного дуэлянта на другого, как зрители на теннисном матче.

Подача перешла к Забари.

– «Даже вор молит Бога, чтобы тот ниспослал ему удачу», – изрек он.

– «Не пытайся уложить человека острым словом, – отозвался Римо. – Оно может стать оружием против тебя самого».

Делит и Зава повернули головы и сторону своего шефа Йоэля Забари.

– «Молчание хорошо для людей ученых. А для глупцов – еще лучше».

Головы повернулись в сторону Римо.

– «Учись убивать взглядом. Это оружие подчас понадежнее, чем руки».

– «Человек рождается со стиснутыми руками, – услышали присутствующие голос Забари. – Он надеется завладеть всем миром. Но умирает он с пустыми руками и ничего не берет с собой».

Римо не заставил себя долго ждать:

– «Для человека понимающего все может оказаться оружием».

Матч окончился.

Забари расхохотался и пристукнул ладонью по столу со словами:

– Это наш человек, – адресовался он к Заве.

Зава тепло улыбнулась.

– Я рад, что доставил вам удовольствие, – отозвался Римо. У меня в запасе оставалось лишь одно: «Когда приходит весна, зеленеет трава».

Забари рассмеялся еще пуще и сказал:

– И у меня тоже оставалось про запас последнее изречение: «Человек должен научить сына какому-то ремеслу и умению не тонуть в воде».

Римо и Зава тоже рассмеялись и смеялись до тех пор, пока Делит деликатно не покашлял.

– Ты прав. То, – сказал Забари, отсмеявшись, – но ведь тебе известно, как я люблю Талмуд. – И все же Забари не смог удержаться от левосторонней улыбки, когда начал: – Итак, мистер Уильямс...

– Римо.

– Отлично, Римо. Итак, мы проверяли вас раз, и два, и три, но так и не сумели найти доказательств того, что вы на самом деле американский агент.

Римо хотел было осведомиться, как им удалось установить, что он был вообще каким-то агентом, но вместо этого ограничился репликой:

– Ну что ж, это веское утверждение.

Забари посмотрел на Делита, который кивнул.

– Утверждение, основанное на том, – продолжал Забари, – что где бы вы ни оказались, обе стороны начинают нести тяжкие потери. Помимо уничтожения четырех террористов, – Забари сделал паузу, чтобы сплюнуть в корзинку для бумаг, – был взрыв на израильском сернодобывающем комплексе, недалеко отсюда. Наш агент Зава Фифер сообщила, что вы находились в том районе. Мы не имеем права упускать из виду подобное... скажем так... совпадение.

У Завы был такой вид, словно она жалела, что нет возможности упустить это совпадение из виду.

– Что ж поделаешь, если я такой невезучий, – сказал Римо. – Но я думал, что цель нашей встречи – обмен мнениями, а не дополнительное изучение моего послужного списка.

– Верно, – откликнулся Забари, темнея левой частью лица. – Дело в том, что мы не в состоянии обнаружить связь между этими террористами и злодейскими убийствами израильских граждан, так я говорю, То?

Тохала Делит провел рукой по своей шевелюре и, не глядя в свои бумаги, как обычно расположенные у него на коленях, спросил:

– Мистер Уильямс... Римо, а вам не удалось обнаружить взаимосвязь?

Римо посмотрел на лица собравшихся. Обстановка в кабинете была наэлектризована до предела, когда он ответил:

– Нет.

На лице Завы не дрогнул ни один мускул. Забари откинулся на спинку кресла. Делит вздохнул.

– В таком случае что, по-вашему, происходит? – спросил Забари.

– Сложный вопрос, – отозвался Римо. – Насколько я могу предположить, арабы хотят добиться монополии на куриный бульон. Пока нашим людям не удалось выяснить ничего ценного.

– Вот-вот, – подал голос Тохала Делит. – Я об этом и говорил, Йоэль. Израиль просто нафарширован разными иностранными агентами. И нет никакой связи между теми убийствами, покушениями на жизнь уважаемого Римо и проблемами безопасности, ответственность за которую является нашей задачей.

– Я в принципе готов согласиться, То, – сказал Забари, потом переключился на своего американского гостя: – Люди, которые пытались вас убить, возможно, увидели в вас всего-навсего очередного американского шпиона, от которого было бы желательно избавиться. Это и впрямь не имеет никакого отношения к нашему агентству и нашему... проекту.

И хотя все в кабинете прекрасно знали, что скрывается за словом «проект», никто не мог заставить себя высказаться открытым текстом.

Тохала Делит посмотрел на свои широкие швейцарские часы и сделал знак Забари.

– Ах да. То, ты прав. Прошу вас извинить, – обратился Забари к Римо, – сегодня Йом Хазикарон. – Увидев замешательство на лице Римо, он пояснил: – День поминовения. Боюсь, пора заканчивать, поскольку у нас с мистером Делитом еще много разных дел.

Забари и Делит встали с мест. Зава тоже встала, чтобы проводить Римо.

– Однако, – продолжал Забари, – я бы предложил вам несколько изменить ваше деловое расписание, коль скоро ваше инкогнито раскрыто. Например, посвятите больше времени изучению этой вашей книги Синай-Джю. Мне было бы крайне грустно, если бы, находясь в Израиле, вы бы отправились на встречу с вашими предками.