Уоррен Мерфи - Последний звонок

– Как мог этот Макклири сделать все это без ведома ЦРУ?

– Такие инструкции дал ему президент Эйзенхауэр, – объяснил Смит. – Конечно, никто не предполагал, что проект может быть когда-либо приведен в действие.

Карбенко кивнул и осторожно вернул Смита к прежней теме разговора.

Его не интересовало, что этот доктор Смит думает о степени своей осведомленности. Он хотел выяснить, что Смит знает на самом деле, а это не всегда одно и то же. Быть может, однажды Макклири обронил чье-нибудь имя, упомянул какой-нибудь случай, бросил намек. Тщательный допрос требовал времени, и полковник Василий Карбенко был готов к этому.

Все равно на сегодня нет ничего важного, мрачно подумал он.

Кроме разве что приближения третьей мировой войны.

Руби Джексон Гонзалес припарковала свой белый «линкольн-континентал» на Бенджамен-Плэйс, за полквартала от дома Игоря Грубова.

Она покопалась в багажнике и вытащила Библию, засунутую за запасное колесо. Это была Библия ее матери. Когда по воскресеньям Руби катала мать на автомобиле, старая леди читала Библию и отчитывала Руби за слишком быструю езду.

В конце концов Руби установила в машине приемник-передатчик, используемый обычно шоферами грузовиков.

По нему можно было с кем-нибудь общаться и подслушивать чужие разговоры. Теперь во время воскресных поездок мать Руби включала радио и не обращала больше внимание на то, как водит машину ее дочь.

Руби выходила на связь под кличкой «Своя в доску». Ее мать, которая повязывала волосы цветным платком, курила трубку из кукурузного початка и изо всей обуви признавала только домашние тапочки, именовала себя «Ночной кошмар».

Подойдя к дому Грубова, Руби позвонила в дверь. Ответа не было. Она четырежды нажала на кнопку звонка. Когда опять никто не отозвался, Руби стала звонить, не отрывая пальца от кнопки.

В подвале Карбенко сердито посмотрел на надрывающийся звонок и приказал Грубову:

– Иди открой. Постой! Оставь мне пистолет.

Дюжий русский протянул ему свой пистолет. Карбенко положил его на стол, взглядом извинившись перед Смитом – как один профессионал перед другим – за бестактные поступки, порой необходимые в их профессии.

Тяжело ступая, Грубов поднялся по ступенькам. Звонок продолжал звонить. Грубов распахнул дверь и увидел перед собой молодую чернокожую женщину.

Она подняла правую руку с вытянутым указательным пальцем, словно оратор восемнадцатого века, стремящийся привлечь внимание публики. В левой руке она сжимала Библию.

– Вот это, – начала Руби, помахивая Библией, – вот это укажет каждому, что он среди апостолов, и в сердце его воцарится любовь.

– Чего? – сказал Грубов.

– Я пришла к вам с подарком, – сказала Руби.

Она попыталась заглянуть в дом, но громоздкая фигура Грубова заполняла весь дверной проем.

– Мне ничего не надо, – гортанно произнес Грубов и начал закрывать дверь.

– Остановитесь! – возопила Руби. – «Подарок – драгоценный камень в глазах владеющего им; куда ни обратится он, везде успеет». Притчи Соломоновы, глава 17.

– Я же вам сказал, мне ничего не надо.

– Мне не нужны деньги, – сказала Руби. – Я хочу преподнести вам эту Библию в подарок вместе с номером нашего бесплатного журнала «Слово истины», который выходит два раза в месяц. Теперь вы будете получать этот журнал каждые две недели, а я буду навещать вас каждые пять дней, и в солнечный день, и в непогоду, чтобы постоять с вами на крыльце и побеседовать о Библии. – В сторону шепотом она добавила: – И чтобы ты меня в конце концов возненавидел!

– Я атеист, – сказал Грубов. – Мне не нужна ваша Библия.

– Атеист! – воскликнула Руби, словно торжествуя победу. – "Сказал безумец в сердце своем: «Нет Бога». Псалом 13.

Грубов зарычал от ярости.

– Или вот. «Мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства нашего не принимаете». Евангелие от Иоанна, глава третья, стих одиннадцатый.

– Убирайся, женщина.

– Вас не заинтересовала бесплатная Библия?

– Нет.

– А наш бесплатный, выходящий два раза в месяц, журнал «Слово истины»?

– Нет.

– А то, что я буду приходить к вам каждые пять дней, чтобы побеседовать о Священном писании? Обычно я звоню в дверь, когда вы стоите под душем.

– Нет.

– Хорошо, – сказала Руби и засунула руку в сумочку. – Одно слово на прощание.

– Только одно.

– Это из «Деяний апостолов», глава восьмая, стих восемнадцатый, – сказала Руби. – «Дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал духа святого».

Руби улыбнулась Грубову.

– А это тебе от меня лично, – сказала она, выхватывая из сумочки револьвер и обрушивая его на голову Грубова.

Тот, пошатнувшись, сделал шаг назад.

– В сторону, ты, белый, – сказала Руби.

Она вошла в дом, закрыла дверь и подождала, пока русский придет в себя.

– Где он? – спросила Руби и направила на Грубова револьвер, умело держа его у бедра, чтобы удар руки или ноги русского не помешал выстрелить.

– Где кто? – обалдело сказал Грубов.

– Раз, – произнесла Руби и передернула затвор. Резкий щелчок нарушил тишину прихожей. – Считаю до двух. Где он?

Грубов посмотрел на нее, затем на револьвер.

– Это полуавтоматический Рюгер 22-го калибра, самый слабый пистолет в мире, – сказала Руби. – Патронам уже пять лет, а пистолет, наверное, заржавел. Даже если я врежу тебе прямо промеж глаз, вряд ли смогу остановить тебя. Ну что, проверим, повезет ли мне, по-твоему, или нет?

Руби улыбалась, но ничего хорошего се улыбка не обещала. Грубов вновь посмотрел на револьвер и проворчал:

– Внизу.

– Показывай дорогу. И давай-ка без фокусов.

Грубов стал спускаться по ступенькам. Руби следовала за ним. В подвале Карбенко поднял глаза, увидел тоскливый взгляд своего подчиненного и потянулся за револьвером.

Грубов ступил в подвал. Руби стояла позади него на нижней ступеньке лестницы, дуло ее пистолета глядело на Карбенко.

Долговязый русский улыбнулся.

– Доктор Смит, кто эта ваша очаровательная спасительница? – спросил он.

– Мой помощник по административной части, – сказал Смит.

– Вы в порядке, доктор? – спросила Руби.

– Да.

– Отлично. Теперь ты, Рой Роджерс. Ты сядешь на тот диван. И ты тоже, горилла. – Она направила пистолет на Грубова.

Грубов двинулся вперед, и его широкая спина загородила Руби весь обзор. В тот же момент полковник Карбенко схватил пистолет со стола, одним прыжком очутился рядом со Смитом и приставил дуло к виску директора КЮРЕ.

– Че-е-рт! – произнесла Руби.

– Брось оружие, маленькая леди, – сказал Карбенко.

Минуту Руби продолжала упрямо держать Карбенко на мушке, затем ее рука дрогнула и медленно опустилась. Грубов подошел к ней и отобрал пистолет.