Уильям Райан - Пропавшая икона

Он повернул ключ зажигания, и мотор завелся с пол-оборота. Королев очень удивился, потому что считалось, будто мотор у «эмок» неважный и часто барахлит.

— Хорошая машина. Еще одно великое достижение Советского Союза. Нам нужны были автомобили собственного производства, вот мы и занялись этим. Вложили необходимые средства, задействовали человеческий ресурс, технологии и достигли поставленной цели. Вот это наш, большевистский, подход к решению вопросов!

Грегорин замолчал, сосредоточившись на дороге: они обгоняли медленно движущуюся по улице Дзержинского колонну военных грузовиков.

— А вот что требуется от вас: полностью сконцентрироваться на том, чтобы поймать убийцу. Приложите для достижения этой цели все свои силы и способности. Прорабатывайте любую зацепку, опрашивайте любого подозреваемого, перелопатьте все. В общем, делайте все возможное, как при раскрытии обычного преступления. Мы не думаем, что предателям известно о нашем собственном расследовании, поэтому все должно выглядеть как стандартное расследование убийства. Вам понятно? Возможно, девушку действительно убил какой-то полоумный, но, скорее всего, это дело рук саботажников, а увечья и пытки — лишь для отвода глаз. В общем, трудитесь с полной самоотдачей, усердно и тщательно — мы надеемся, что это отвлечет преступников от нашего параллельного расследования.

— Я всегда веду свои дела с полной самоотдачей, — обиженно заметил Королев.

Пятью минутами позже Грегорин припарковался возле дома номер 4 в Большом Николоворобинском и заглушил машину. Он повернулся к Королеву.

— Пожалуйста, принести с собой завтра фотографии со вскрытия. Они помогут мне опознать девушку.

— У меня есть кое-какие вопросы… — начал было Королев, но Грегорин прервал его и покачал головой.

— Давайте завтра. Хорошо выспитесь, товарищ Королев.

В темноте Королев не мог разглядеть лица Грегорина, но почему-то был уверен, что глаза полковника были холодными как сталь. Он вышел из машины и проводил отъезжающего полковника взглядом. Королев знал, что сейчас из-за штор за ним тайком наблюдают новые соседи. Он представлял, как разволновались жители дома, увидев ночью в своем дворе пресловутый черный воронок. И как они облегченно вздохнули, поняв, что машина всего лишь привезла нового жильца. Входя через парадную дверь, Королев мысленно извинился, что невольно заставил их пережить одну из самых страшных минут в жизни. Поднимаясь по лестнице, он чувствовал, как его все больше одолевает усталость. О том, что рассказал полковник, он подумает завтра утром — сейчас нет смысла ломать над этим голову.

Королев подошел к двери квартиры, порылся в карманах в поисках ключа и вспомнил, что оставил его на кровати в комнате, когда уходил. Вот болван! Он на всякий случай снова проверил карманы, но все напрасно. Он посмотрел на часы. Половина одиннадцатого. Остается надеяться, что гражданка Кольцова еще не спит. Он еще раз обшарил карманы и осторожно постучал. Никто не ответил. Он постучал снова, уже громче. Послышался звук открывающейся двери внутри, шаги и наконец настороженный, но спокойный женский голос спросил:

— Кто это?

— Приношу извинения за беспокойство, гражданка. Это Королев, ваш новый сосед. Я оставил ключи дома. На кровати. Я знаю, что сейчас уже довольно поздно…. — Он понимал, что соседи из других квартир слышат их разговор, поэтому немного приглушил голос и попросил: — Вы не могли бы меня впустить?

Дверь чуть приоткрылась, и в образовавшейся щели показалось черное дуло револьвера. Королев сделал шаг назад.

— Капитан Королев?

Он поднял взгляд от дула и наткнулся на пару исполненных решимости голубых глаз. Женщина пристально смотрела на него.

— Так точно, — ответил он.

Дуло пистолета немного опустилось, но от этого Королеву легче не стало. Теперь оно было направлено ему в живот, и он с трудом выговорил:

— Извините, что я пришел так поздно.

Хозяйка квартиры была довольно красива: худощавое лицо с твердым волевым подбородком, острые скулы и коротко остриженная голова с блестящими под светом лампы волосами. И только направленный на Королева револьвер мешал ему в полной мере оценить ее привлекательность.

— Не думайте, что я всегда такой рассеянный. Обычно я свои вещи не забываю.

— Очень надеюсь на это, — ответила женщина, с любопытством осматривая его с ног до головы, будто оценивая, насколько он вписывался в ее собственный мир.

Наконец хозяйка квартиры сменила гнев на милость, и вместо сердитого выражения на ее лице появилась улыбка — жизнеутверждающая, как передовица в газете «Правда». Королев облегченно вздохнул. Она открыла дверь шире, опустила оружие в карман и протянула руку.

— Товарищ Королев, мы рады приветствовать среди жильцов нашего дома сотрудника Московского уголовного розыска. Люборов говорил мне о вас. Добро пожаловать! Кстати, револьвер не заряжен. Нынче в Москве надо быть осторожнее, даже в таком доме, как у нас. Кругом много бандитов. Хотя я уверена, что вы в этом не виноваты.

Судя по тому, как женщина скептически приподняла брови, говоря последнюю фразу, она вовсе не была в это уверена. Королев повел плечами, как будто извиняясь, пожал протянутую руку и почему-то совсем не удивился крепкому, почти мужскому, ответному рукопожатию.

— Спасибо, — сказал он. — Надеюсь, у вас есть разрешение? Без него хранение оружия карается серьезными штрафами.

Не успел Королев произнести эти слова, как ему самому стало неприятно. Не годится начинать знакомство с соседями с подобных замечаний.

— Конечно, есть, — ответила Кольцова, похлопав рукой по карману, где лежал револьвер. Правда, ее ответ прозвучал скорее как стандартная заготовка. — Наташа! — крикнула она куда-то вглубь коридора. — Это товарищ Королев. Наш новый сосед. Выйди познакомиться с ним.

В дверях за ее спиной мелькнуло чье-то лицо и снова спряталось. Кольцова рассмеялась, отчего ее лицо будто посветлело. Королеву показалось, что даже ее кожа засияла. Она снова повернулась к нему и улыбнулась.

— Она немного стесняется, к тому же не любит людей в форме. А вы все время ее носите?

Он покачал головой.

— Нет, скорее наоборот. Вот сегодня пришлось надеть, так требовали обстоятельства. Для меня это исключение. Кстати, последний раз я надевал ее так давно, что над ней успела изрядно потрудиться моль. — Он указал на изъеденный молью рукав, и Кольцова одарила его улыбкой жалости, но не сочувствия. Королев попытался взять себя в руки, но язык, казалось, сам по себе ворочался у него во рту. — Понимаете, я ведь следователь. Уголовный. Я хотел сказать, следователь по уголовным делам. Что это я какую-то чушь несу? Уголовный следователь… — Он прижал руку ко лбу и закрыл глаза: ему хотелось провалиться сквозь землю от усталости и собственного нелепого бормотания. — Извините, товарищ Кольцова. У меня был очень тяжелый день.