Роберт Кормер - Исчезновение

- Что значит - как раз вовремя?

- Потому что это начало в тебе работать, Пол. Знаешь ли ты это или нет. А теперь оглянись назад: помнишь ли ты, когда с тобой могло случиться нечто необъяснимое? Внезапное потемнение, возможно? Странное чувство? Потеря сознания без причин?

Я подумал о бойне на берегу Мокасинских прудов, и о том, как я споткнулся и упал, в то время как охранник в капюшоне преследовал меня. Затем была вспышка боли и холод. И больше всего меня удивило то, что он почему-то меня не увидел, когда я лежал на берегу лишь в нескольких футах от него при ярком лунном свете. И я подумал, до чего же он был пьян, чтобы совсем меня не видеть. Теперь я понял, что я исчез, возможно, впервые. Позже, когда Омер ЛаБатт преследовал меня по переулкам Френчтауна и почти поймал меня в заднем дворе госпожи Долбер, и когда она сконцентрировала всю свою злость лишь на Омере ЛаБатте. Без сомнения я исчез перед ней. Теперь я начал быстро воспоминать целый ряд других непонятных эпизодов, произошедших годом прежде, когда отец отвел меня к доктору Голдстеину после того, как я дважды потерял сознание – первый раз в библиотеке, когда мы с кузеном Джулем пришли за следующими книгами, и еще раз, когда отец нашел меня лежащим на полу веранды, где я, очевидно, упал и рассек голову. Доктор Голдстейн не нашел ничего, что бы угрожало моему здоровью, но прописал какие-то тонизирующие препараты, когда уже моя мать стала поить меня рыбьим жиром из огромной ложки, чередуя это грязное зелье с со смесью, называемой «Лекарством имени Отца Джона», которая на вкус была чуть приятней, но была густой, и ее трудно было глотать.

Я не стал рассказывать ему об этих инцидентах, потому что он посмотрел на меня сочувствующим взглядом, и я почувствовал, что так или иначе он знает все, через что я прошел.

- Бедный Пол, - сказал он.

Сентябрьским вечером на Лугах, когда мы сели на ту же скамью, на которой тетя Розана прижала мою руку к своей груди, я спросил его:

- А что вы, дядя Аделард?

- И что я? – удивленно ответил он, будто он не испытывал ни малейшего интереса ни к чему.

- Вы и исчезновение. Как это происходило у вас?

- Трудно судить о том, как это могло быть со мной, Пол. Фактически, я избегаю разговоров о собственном опыте, потому что хочу, чтобы ты учился этому сам. Мы - разные люди. Что случалось со мной, не произойдет с тобой. У тебя своя собственная жизнь.

Тон его голоса настойчиво говорил о том, что он не будет говорить со мной об этом, и я это почувствовал. Однако, я продолжал нажим. Терять было нечего.

- Но должно быть что-то, что Вы все же можете мне рассказать – о том, как Вы использовали исчезновение. Что в этом было хорошего, а что плохого. Что-нибудь, что поможет мне лучше подготовиться… - я подумал о мистере Дондиере в заднем помещении и о Терезе Террё на его столе, и о том, как мое первое приключение с исчезновением принесло мне немало разочарований.

- Ладно, - выдохнул он, уступая. - Я использую исчезновение, лишь когда это абсолютно необходимо, и никогда для собственного удовольствия. Я пользуюсь этим, чтобы выжить. Когда где-то в пути я голоден и у меня не осталось денег. Однажды, один из моих друзей имел серьезные неприятности, и мне понадобилось исчезнуть, чтобы ему помочь. Когда-нибудь, возможно, я смогу рассказать тебе больше. Пока, достаточно этого. Ты узнал некоторые из правил. Я рассказал тебе все, что я знаю о правилах исчезновения и о том, как выходить из него. Остальному ты должен научиться сам, Пол. Позволь своим инстинктам вести тебя. Они у тебя на высоте. Используй исчезновение для добра. Я думаю, что это - самое важное.

Однажды вечером после ужина мы проходили мимо женского монастыря «Сент-Джуд», и видели, как монахини парами прогуливались по его территории в своих черно-белых платьях и с бусинками четок в руках.

- Ты знаешь, Пол, - продолжал Аделард. – Я догадываюсь, почему исчезновение дано свыше именно нам, Морё. Скромные люди. Крестьяне во Франции, фермеры в Канаде. Я – бродяга… Возможно, с тобой это будет по-другому. Ты принадлежишь поколению, которое получит образование. Возможно, ты будешь представлять новое начало…

Солнце садилось где-то позади церкви, бросая длинные тени на женский монастырь и монахинь в черном.

- И я как-то себя спросил, Пол, что может произойти, если исчезновение достанется не тем людям – злым, недобросовестным, аморальным. И, больше того, мне становится страшно, когда я думаю о будущем, что может произойти со следующим поколением после тебя, если исчезновение будет использовано для какой-нибудь ужасной цели…

И мы оба замолкли, наверное, вообразив себе возможность ужасной перспективы мира, когда у власти окажется исчезатель, стремящийся получить богатство и власть. Гитлер-невидимка – что может быть хуже? И без этой возможности он уже донельзя ужасен.

- О, Пол, - воскликнул дядя Аделард, снова поняв мои чувства. - Мне жаль, что тебе придется нести бремя исчезновения.

- Возможно, это уже будет не бремя, дядя Аделард, - сказал я, хотя сам не поверил тому, что сказал.

Однажды, когда он ждал меня напротив школы, он сказал мне, что он уезжает из Френчтауна и Монумента.

- Когда?

- Через день или два. Но прежде мне нужно попрощаться со всей семьей.

- Вы когда-нибудь вернетесь? - спросил я, испугавшись ответа.

Мы пересекали Монументальный Парк, шли мимо статуй, установленных в честь памяти тех, кто не вернулся с войны.

- Я никогда не забуду о тебе, Пол.

Он многое рассказал мне, но еще было столько всего, чего я не знал.

- Я боюсь, - сказал я, пытаясь удержать дрожь моего голоса. - Это - страшно…

- Я знаю.

- Я не собираюсь пользоваться исчезновением, - объявил я. - Я хочу, чтобы все осталось так же, как и было.

- Это так, Пол?

- Нет, - выдохнул я, и мне стало стыдно. Я подумал о своей тоске и желаниях, о книгах, которые хотелось написать, о странах, которые мне нужно было посетить, о славе и известности, по котором изголодалась моя душа. - Я хочу, чтобы все было так, как я хочу.

Исчезновение не поможет мне писать книги.

- Не зарекайся, Пол, - его голос был мрачным.

Скачек интуиции, и я затаил дыхание. Я почти спросил: «Вы дали обет из-за того, что случалось с Винсентом?». Он сказал, что Винсент умер из-за него, и я не сумел заставить себя спросить его об этом. Вместо этого я спросил:

- Куда Вы поедете?

- Америка велика, Пол. Есть много мест, которые я еще не видел. А еще есть старые друзья, чтобы увидеть их снова там, где я уже побывал. Они - не семья, но в них мое утешение…

- Вы действительно хотите уехать, дядя Аделард?

- Жизнь полна вещей, которые тебе не хочется делать, но нужно. И ты когда-нибудь поймешь, что не все так плохо, как ты думаешь. Ты приспособишься ко всему. Но, главное, помни все, что я тебе говорил. Когда-нибудь ты об этом напишешь. Всегда будь осторожен. Жди следующего исчезателя. Это – твоя миссия, Пол, а раз это миссия, то…