Рекс Миллер - Мороженщик

— Дан, ты просто ас! Отлично сработано! Береги ленту как зеницу ока.

— Считай, что она уже у тебя.

Было 11.10 утра. Это был час, когда Эйхорд наконец узнал, где «рука Христа» напечатала статью. Она нашлась на единожды использованном куске ленты пишущей машинки. Между «быстраякоричневаялисица» и «теперьвремядлявсехнастоящихмужчин». Именно между этими фразами с откровенной наглостью: Грязные шлюхи должны умереть...

Он заранее кипел от злости, представляя, как окружной прокурор говорит ему:

— Закрой ты это дело, Джек. Мне не нужно твое неопределенное машинное дерьмо в качестве доказательства.

Этот негодяй Скамвей на выходил из головы. Джек решил вершить правосудие сам. Хватит заниматься машинками, педерастами, одетыми в женское платье, креслами под поганой задницей. Все. Ты играешь — ты платишь, подонок.

Насилие претило Эйхорду. Он верил в действенность убеждения, но этот случай что-то изменил в нем, что — он не смог бы выразить. Он убил, чтобы остановить насилие, и потерпел неудачу. Опять погибла женщина. Обезглавлена психически больным человеком, который опять оказался неуязвимым.

Они ехали в Медицинский центр. Джеку Эйхорду казалось, что в этот момент он ненавидит доктора Найлса Лихнеса чуть ли не больше, чем убийцу Скамвея/Споду. Он попытался представить их вместе — доктора и пациента — на скамье подсудимых. Ему легко удалось это.

Внешность психиатра Лихнеса была почти пародийной. Утонченные ван-дейковские черты лица, на кончике носа еле держатся старушечьи очки. Он манерничает и жеманится. И при всей своей внешней безобидности косвенно опасен.

Внутренним взором Эйхорд видит, как он сидит за своим большим столом в очках на кончике аристократического носа и кивает в ответ на излияния убийцы. Он лечил Споду конфиденциальностью исповедальни священника. Но завесы тайны больше нет.

И сейчас они ехали к Лихнесу. Джек и Монрой сидели на переднем сиденье машины, толстый Дан сзади вульгарно комментировал физические особенности каждой женщины, которая проходила мимо. У Джека сложилось впечатление, что вокруг них разгуливает бесконечный поток прелестных куколок.

— О черт, посмотри туда, — сказал Дан, — проклятье! Этим докторишкам доступно все. Господи, меня бы устроила даже небольшая часть тела. Представляешь, быть таким скромненьким гинекологом. Положите ваши ножки в эти хомутики, дорогая, я должен проверить ваши внутренности.

— По-моему, в последнее время нам всем хватает женских внутренностей. Еще пять минут, — Эйхорд взглянул на часы, — и новоявленный Зигмунд Фрейд раскроет нам тайны психики своего подопечного.

— Эй, Эйхорд, когда ты был в Вегасе, ты их видел?

— Кого?

— Ну, этих... Зигмунда и Фрейда, укротителей львов.

— Полуграмотный осел, — с отвращением сказал Монрой.

Они остановились и вышли из машины.

— Идем! Назад дороги нет.

Они подошли к входной двери, которую в это время закрывала молодая секретарша.

— Доктор Лихнес еще на месте?

— Да, — ответила она, глядя на их полицейские значки, — но у него пациентка, а после этого еще дела, так что сегодня...

— Все в порядке. Мы не собираемся отвлекать его больше, чем на полминуты, но обязаны задать ему один вопрос. Вот что, милочка. Впусти нас и запри дверь. Мы не будем входить в кабинет и поговорим с ним через дверь, так что не помешаем пациентке.

— Хорошо... — Она удивленно подняла брови, взглянув на часы.

Эйхорд дружелюбно улыбнулся, она пожала плечами и впустила их, заперев дверь снаружи. В конце концов, они были полицейскими.

Они разметали приемную доктора сноровисто и молча буквально за две минуты. Ничего не нашли. Это была большая комната с документами, на обыск которой возлагались некоторые надежды. Но оказалось, что в ней хранились журналы регистрации, платежные отчеты, бюллетени, старые книги и ничего с ярлыком «Спода» или «Скамвей».

На очереди были личный кабинет Лихнеса и его компьютер. Проблеск надежды появился, когда они вытряхнули корзину для мусора. В ней нашелся конверт с подписью Алана Скамвея, именем и адресом другого врача. Джек переписал данные в записную книжку, и они сели ждать конца приема.

Эйхорд решил не терять времени даром и стал просматривать публикации на медицинские темы. Он вычитал, что скрытые шизоиды любят окружать себя причудливыми предметами. Что им свойственна эксцентричность, что они имеют превратные представления о социальных ценностях, могут представлять опасность и быть агрессивными. И только он зацепился за интересный случай, как дверь открылась и появилась пациентка, за которой следовал доктор Лихнес. Он очень удивился, обнаружив в своей приемной примерно 750 фунтов полицейских.

Когда женщина вышла, он поинтересовался, что они тут делают. Эйхорд запер выходную дверь, и три копа втолкнули доктора в его личный кабинет.

— Мне не нравятся ваши методы, — официальным тоном заявил Лихнес, — я не потерплю подобного поведения. Мне...

— Послушайте меня. Внимательно. Была убита женщина. Предположительно это работа одного из ваших пациентов. Я хочу знать все, что вы можете рассказать мне про Алана Скамвея, и прямо сейчас.

— Вот как! Вы пожалеете, если будете разговаривать со мной угрожающим тоном. Я не шучу. — Доктор потянулся к телефону. — Посмотрим, что скажет ваш...

Но Эйхорд нажал на рычаг и бросил аппарат через комнату, где он упал на кожаную кушетку.

— Я лишу вас значков, — пригрозил доктор Лихнес.

Монрой Тукер схватил его за лацканы пиджака, приподнял над полом и легонько ударил об обитую шелком стену. Очки доктора свалились, он начал кричать и проклинать детективов. Эйхорд незаметно кивнул Монрою, тот поставил Лихнеса на ноги, а Джек вернул ему очки.

— Не исходи дерьмом, Найлс. Молчи и слушай. Когда я оставлю этот кабинет, я буду иметь о Скамвее все. Я найду способ. Но если нам придется из тебя эти сведения вытряхивать, я тебе не завидую.

Он буквально читал слова угрозы, готовые сорваться с губ врача: возбудить судебное дело, разоблачить, пожаловаться и так далее.

— Монрой, — окликнул Джек огромную черную фигуру. — Если он скажет еще одно слово о том, что собирается сделать с нами: позвонит адвокату, позвонит в полицию, позвонит мамочке или в Американскую ассоциацию врачей, я хочу, чтоб ты стукнул его. Легонько. Потом мы разгромим кабинет. А когда он заведет судебный процесс или сделает еще что-нибудь этакое, пусть твои ребята утопят эту вонючую маленькую клизму в выгребной яме.

— С превеликим удовольствием. — Монрой зажал субтильного доктора в углу.

— Говори, черт возьми! — заорал Эйхорд.

— Что вы конкретно хотите знать? Пожалуйста, не делайте мне больно.