Джой Филдинг - Бегство Джейн

— Так это произошло на самом деле? — не могла поверить она.

Майкл усадил ее на диван-качалку и укутал одеялом. Джейн не сопротивлялась.

— Ты понимаешь, что́ это значит, Джейн? Это значит, что ты постепенно начинаешь все вспоминать. Наберись терпения и не отчаивайся. Все нормализуется само по себе. Ну а пока, почему бы тебе не поспать перед обедом? Может быть, за это время ты еще что-нибудь вспомнишь.

Джейн закрыла глаза. Она вновь увидела, как за ней гонится красный «транс ам». «Может быть, я еще что-нибудь вспомню, — беззвучно повторила она. — Как это Майкл сказал? „Вообще, характер у тебя с перцем. Мы всегда говорили, что с твоим характером ты когда-нибудь влипнешь в скверную историю“».

— О, привет! Кого я вижу!

— Мне можно войти?

Кэрол Бишоп торопливо посторонилась, приглашая Джейн в дом.

— Разумеется, можно. Входите, входите! Сейчас мы выпьем кофе. Кстати, как вы себя чувствуете?

— Неплохо, — солгала Джейн. Чувствовала она себя как раз довольно паршиво. Вслед за Кэрол она прошла на кухню, расположенную в задней половине дома.

— Я не звонила вам, потому что не хотела беспокоить. Тем более что Майкл сказал, что обязательно позвонит, если вам что-нибудь понадобится…

— О, нет, нет, я ни в чем не нуждаюсь. — «Кроме здоровой психики», — подумала она, но не высказала этого вслух. — За мной очень хорошо ухаживают. — «Я чувствую себя узницей в собственном доме», — хотела добавить она, но не добавила, решив, что это прозвучало бы, как реплика из дешевой мелодрамы. К тому же это было бы неправдой. За ней действительно очень хорошо ухаживали. Майкл был на удивление предупредителен и заботлив. Да и Паула убирала, готовила, чистила и готова была выполнить любое ее желание. Правда, единственным настоящим, задушевным желанием Джейн было, чтобы ее оставили в покое и дали побыть одной. И вот именно этого Паула сделать не могла.

С того времени, как Майкл привез ее домой, прошла почти неделя. Все это время она только и делала, что спала и ела. Если она не спала, то ей приходилось бороться со сном, а если удавалось справиться с сонливостью, то приходилось вступать в схватку с депрессией. Но чтобы справиться с депрессией, приходилось засыпать. Она даже ухитрилась проспать время, назначенное для визита к известному бостонскому психиатру. Этот врач специально для нее освободил время, о чем договорился Майкл, и ждал, когда к нему на прием привезут Джейн. Но, когда Майкл приехал, чтобы везти ее к специалисту, Джейн спала, и Майкл не смог ее разбудить. Следующую консультацию назначили через шесть недель. О более раннем сроке психиатр и слышать не хотел. Джейн молила Бога, чтобы через шесть недель надобность в консультации отпала бы сама собой. Она от души надеялась, что к тому времени кошмар кончится.

Ей больше не снились сны. У нее не осталось даже этих следов памяти. Она как будто продолжала существовать, если, конечно, это можно было назвать существованием. Джейн начала вполне серьезно сомневаться в самом факте своего бытия.

От размышлений ее отвлекла Кэрол.

— Я забыла, какой кофе вы пьете.

— Черный. И спасибо вам, что вы этого не помните.

Кэрол засмеялась.

— Погодите, вот доживете до моих лет, тогда узнаете. Вы увидите, что вы не оригинальны в своем беспамятстве. Может быть, у вас это сильнее выражено, чем у других. Но уверяю вас, что у этих других дела с памятью обстоят немногим лучше. Да что далеко ходить? У меня случаются дни, когда я вообще ни черта не могу запомнить. Мне приходится все записывать. Вот здесь у меня лежит миллион листочков. — Она подошла к секретеру у дальней стены и достала из ящика дюжину клочков бумаги. — Вот, полюбуйтесь. На каждую мелочь — свой листочек. Если я не запишу эту мелочь, то я ее непременно забуду. — Она вернулась к столу и налила Джейн горячего дымящегося кофе. — Утром я заварила огромный кофейник, — сказала она, указывая рукой на кофеварку, — и поставила его на целый день. Это декофеинизированный кофе, его можно пить на ночь, потому что он не мешает уснуть. Правда, доктора говорят, что если пить много кофе, то будет рак. Но можно подумать, что рака не будет, если не пить кофе. Ни черта не верю я в эти докторские байки! Будем здоровы! — воскликнула она, чокнувшись своей чашкой с чашкой Джейн, словно они пили шампанское. Кэрол пододвинула свой стул поближе к Джейн и села напротив. Несколько секунд женщины молчали, приводя в порядок свои мысли и готовя взаимные вопросы.

Джейн воспользовалась паузой, чтобы хорошенько рассмотреть кухню. По размерам она была почти такая же, как ее собственная, но стены облупились и их явно не мешало заново покрасить. Плетеные сиденья кухонных стульев протерты и продавлены, а пол усеян крошками. Кухонный стол в нескольких местах прожжен. На стене висел радиоприемник, из которого доносилась мелодия кантри.

— Вам нравится кантри? — рассеянно спросила Джейн.

— Да я просто влюблена в кантри, — ответила Кэрол, — как можно не любить музыку, которая дарит нам такие песни, как «Найму я Уино, пусть украсит наш домишко».

Джейн услышала веселый смех. Ее охватили несказанные радость и удивление, когда она сообразила, что это смеется она сама. Сколько уж дней прошло с тех пор, как она последний раз смеялась в голос. Майкл почти не бывал дома, а Паула не была расположена к шуткам. Джейн выглянула в окно, выходящее во двор, и увидела большую собаку Бишопов, которая охотилась за белкой. На секунду Джейн почудилось, что она видит в тех же кустах Паулу, которая охотится за ней.

Было почти два часа. Обычно в это время для нее наступал тихий час. Но она притворилась спящей, когда Паула пришла давать ей таблетки, а потом, улучив момент, когда Паула была в туалете, Джейн, как проказливая девчонка, сбежала из дома. Интересно, давно ли Паула обнаружила пропажу?

Дом Кэрол внезапно содрогнулся от грохота на лестнице. Кто-то буквально скатился вниз.

— Я полетел! — донеслось из холла.

Кэрол как ужаленная вскочила на ноги.

— Эндрю, подожди! Поди сюда!

В дверях появился подросток, весь состоявший из беспрестанно двигавшихся рук и ног. Он подпрыгивал, раскачивался, дергался, казалось, еще немного и он завибрирует как струна. Ни одна мышца его худого тела ни минуты не оставалась в покое.

— Что случилось, мамуля? Я улетаю и вернусь поздно.

— Для начала ты бы лучше поздоровался. — Его мать кивнула в сторону Джейн.

— О! Хай, миссис Уиттекер! У вас все ништяк?

— Спасибо, все прекрасно.

— О’кей! Мамуля, так я побежал?

Он почти успел добежать до входной двери, когда голос Кэрол остановил его.

— Подожди! Тебе же еще надо погулять с дедушкой.

— Селина погуляет! — Джейн услышала, как с треском захлопнулась наружная дверь.