Филипп Ле Руа - Последнее оружие

– Поезжай вперед, – сказал он немцу. – Если остановишься, буду стрелять.

– Мне больно.

– Не так больно, как девчонке, которую ты трахал. Пошевеливайся, а то до вечера не дотянешь.

«Лада» тронулась с места в облаке пыли, Натан, который сидел за рулем «ниссана», держал ее на прицеле. Примерно через километр их ослепили фары второго внедорожника. Натан выстрелил в сторону «Лады», чтобы изобразить преследование, подъехал поближе к патрульным и разрядил в них обойму, прежде чем они успели сообразить, что их обстреливают отнюдь не коллеги. Натан отбросил еще горячий автомат и прибавил скорость, чтобы догнать «Ладу». Посреди дороги показались ворота. Немец, похоже, засомневался. Натан подстегнул его автоматной очередью. «Лада» протаранила решетку. Ему навстречу ринулись два автомобиля с охранниками. Натан подхватил другой автомат, с полной обоймой, положил ствол на зеркало заднего вида и выпустил очередь по колесам. Патрульные ответили выстрелами по «Ладе». На спущенных шинах один внедорожник кое-как докатился до пруда, другой натолкнулся на него и врезался в крыло. «Лада» и «ниссан» отклонились от траектории, но не остановились. Не доехав до ворот метров двадцать, «Лада» взорвалась от выпущенного со сторожевой вышки снаряда. Затормозив возле брызгающего бензином факела, Натан изрешетил очередью труп немца под взглядами охранников, которые, несомненно, приняли его за одного из своих. Ему удалось проникнуть внутрь виллы, и он оказался в окружении вооруженных с головы до ног накачанных типов. Затем он рухнул посреди двора, усеянного человеческими останками и покореженным оружием, словно был одной из жертв. Он лежал неподвижно, прислушиваясь, пытаясь унять дрожь в руках, вызванную тем, что пришлось много стрелять, и тут услышал звук приближающихся шагов. Голоса справа, шаги слева. Он стал стрелять на голос, открыл глаза, почувствовал боль в плече и изрешетил пулями грудь того, кто его задел.

Натан спрятался под лестницей холла. Жилище было превращено в казарму; сейчас оно было наполнено грохотом выстрелов и бряцанием оружия. Единичные выстрелы в саду говорили о том, что в рядах противника царит смятение. Натан осмотрел рану. Пуля попала под ключицу и боль отдавалась в плече. Он слишком поздно заметил что оставил за собой дорожку крови. Какой-то албанец обнаружил его убежище. Натан вытащил обойму автомата и бросил его в соседнюю комнату, чтобы отвлечь внимание преследователя. За эти две секунды он успел ухватиться за ткнувшийся в него ствол и притянуть к себе владельца автомата, который напоролся на кулак Он развернул автомат, согнулся и покатился по земле, изо всех сил давя на спуск. Под шквалом беспорядочных очередей на землю падали люди в желтой и красной форме. Последний из них успел лишь продырявить потолок. Натан прислонился к стене.

Освободить ум. Прочувствовать вещи. Сделаться самой ситуацией.

Натан пересек пустую комнату и вышел в большой цветущий внутренний двор, в центре которого бил фонтан. Он осмотрелся: померанцевые и банановые деревья, мозаичный пол, алебастровые статуи, резные колонны, декоративный орнамент из искусственного мрамора и кедра, под аркадами забранные решеткой окна. Во двор выходили двери отдельных покоев. Дом напоминал марокканские дворцы, выстроенные для визирей и их жен. Он проскользнул между колоннами. Кроме решеток на окнах были плотные занавески. Разглядеть, что происходило внутри, не представлялось возможным. Двери была заперты на засов. Если Дука и в самом деле построил дом по типу марокканского дворца, на втором этаже комнаты должны были располагаться анфиладой. Издалека слышались взрывы, выстрелы и рев сирен. Это Фут предавал деревню огню и мечу. Натан снял обувь и стал подниматься по каменной лестнице, которая вела на балконы, нависающие над внутренним двором.

Не шуметь. Сделаться невидимым.

Спрятавшись за перилами, он осмотрелся. Как раз против располагались две двери. Справа стояли четверо военных. А левые охранял лишь один, вооруженный и усатый, как Сапата. [55]Услышав перестрелку на первом этаже, они приготовились стрелять. Скорее всего, Дука находился в комнате справа. Натан проскользнул под плетеный диван и стал ждать, стиснув зубы, чтобы не застонать от боли. Проходили секунды и минуты; мимо него прополз геккон и пробежала кошка. Он представлял, что сейчас Дука обдумывает контрудар или, напротив, готовится к бегству. Если верно второе, то скоро он должен выйти с чемоданами компрометирующих документов и денег. Вторая гипотеза казалась более вероятной: сутенеры плохие военачальники.

Но его предположение не оправдалось: из дверей вышли вооруженные люди. Из своего укрытия он насчитал восемь пар грубых солдатских башмаков и одну пару белых мокасин. Он выкатился из-под дивана и полоснул очередью на уровне земли, целясь по ногам, затем выпрямился и навел автомат на человека в белом костюме, несшего чемоданчик. Он схватил его за шею, прижался к стене, воспользовавшись им как щитом, «Салаты» в поле зрения Натана не было.

– Пусть бросает оружие и отправляется ко всем чертям, – приказал Натан своему пленнику, приставив к его виску еще дымящееся дуло.

Тот повторил приказ по-албански. «Салата» выпрямился, показавшись из-за перил, бросил оружие и убежал. Натан подтолкнул человека в белом к письменному столу и заставил несколько раз повернуться, чтобы убедиться, что на его руках нет перстней. Его невыразительное лицо прорезал тонкий, как шрам, рот.

– Кто вы?

– Рики Станко.

– Это мне ничего не говорит.

– Я бухгалтер.

– Где Дука?

– Дуку найти нельзя. Он сам вас найдет.

Натан вышел на балкон, громко зовя тирана, стреляя в воздух, пытаясь привлечь его внимание. Раз он не мог добраться до Дуки, надо, чтобы Дука добрался до него. Через несколько секунд на него были направлены десятки автоматов. Раздался низкий голос, который перекрыл звуки щелкающих затворов, и установилась тишина. В затылок Натану уперся ствол пистолета, и он вынужден был согнуться. Он увидел мощенный плитками пол, пару ботинок, унизанные перстнями пальцы, и голову его расколола вспышка. Его бесцеремонно отволокли в кабинет, который он только что покинул. Прежде чем привязать его к стулу липкой лентой, с него стянули рубашку. Два ряда людей в форме цветов македонского флага образовали коридор, чтобы мог пройти начальник. Натан едва начал приходить в себя, как «герцог» Новелесде обрушил на него второй удар кулака с перстнями. Впрочем, Дука бил вполсилы. Пленник был ему еще нужен.

– Кто ты? – спросил он, стоя за спиной Натана.

– Я пришел купить у тебя девчонку.

– И для этого убил моих людей?

– Я ищу Карлу и Леа Шомон.