Джек Роган - Симфония проклятых

Неожиданно из коридора донесся стук.

Джош быстро развернулся и, держа двумя руками пистолет, выставил его перед собой. Дуайр принялся возиться с предохранителем, и им всем очень повезло, что он случайно не спустил курок.

Силуэт Мигеля, держащего автомат на изготовку, вырисовывался на фоне дверного проема одной из кают. Они несколько мгновений стояли, направив оружие друг на друга, потом медленно опустили его.

Стараясь не шевелиться, все трое внимательно прислушивались, покачиваясь вместе с кораблем, но до них доносился только металлический лязг лебедки на палубе. Через пару секунд Мигель махнул им, чтобы они подошли, и навел автомат на запертую дверь. Он находился к ней ближе, чем они, и, похоже, не сомневался, откуда доносился стук.

Джош, ступая как можно осторожнее, пробежал по короткому коридору, Дуайр не отставал. Джош чуть не споткнулся об одинокий черный ботинок, валяющийся на полу, удивился, но не стал тратить время и разбираться в этой странности.

Стук доносился из гальюна, наверняка крошечного, не больше туалета в самолете, с маленькой раковиной и унитазом, втиснутыми в помещение размером с платяной шкаф. Джош подумал, что, скорее всего, там что-то упало, но сердце быстрее забилось в груди и по коже побежали мурашки. На борту кто-то был. Как только все спустились в кают-компанию, у него возникло ощущение, что они не одни, но он решил ничего не говорить вслух. Джош вполне мог и ошибиться. Теперь же он больше не сомневался.

Он кивнул Мигелю и показал на распахнутые двери двух других кают. Первый помощник вряд ли как следует проверил, что там внутри. Его отвлек стук из гальюна. Мигель прищурился в темноте, неохотно кивнул, развернулся в коридоре, прижался спиной к стене и выставил перед собой автомат на случай, если кто-то попытается выскочить из одной из открытых кают.

Джош посмотрел на Дуайра и поднял руку, показывая, чтобы тот приготовился. Несмотря на молодость, ирландец явно умел обращаться с оружием, и казалось, что обстановка на него не действует. Дуайр спокойно направил дробовик на дверь гальюна.

Джош свободной рукой нажал на ручку и обнаружил, что дверь заперта.

Значит, там ничего не падало, и они на шхуне не одни.

Он взглянул на Мигеля, потом на Дуайра, молча предупреждая их, отошел, встал под углом и выстрелил в замок. В двери образовалась дыра. В замкнутом пространстве выстрел прозвучал оглушительно, и Джош вздрогнул, но в следующее мгновение подскочил к разбитой двери и распахнул ее.

Дуайр направил дробовик на крошечное пространство гальюна. Джош ожидал услышать крик или что-нибудь подобное, но внутри царила тишина. Из открытых кают тоже никто не выскочил.

На унитазе сидел человек в окровавленной, порванной одежде. Поджав под себя ноги, он скорчился в самом дальнем углу, как будто пытался сделаться меньше. Его ноги исполосовали жуткие глубокие раны с запекшейся кровью, а тело в тех местах, которые Джош смог разглядеть сквозь дыры в одежде, покрывали темные полосы, сплетенные в диковинный орнамент. Мужчина повернул лицо в их сторону — остекленевшие глаза широко раскрыты, губы растянуты в застывшей гримасе ужаса. Если бы не короткие вдохи, сотрясающие тело, Джош подумал бы, что он мертв.

Но тощий маленький человечек был еще жив.

— Боже праведный, — прошептал Дуайр, в голосе которого вдруг появился ирландский акцент. — Что, черт подери, с тобой случилось?

Мужчина отчаянно задрожал, по его лицу потекли слезы. Он вывалился в коридор, точно рассыпавшийся карточный домик, и они увидели кровоточащую рану у него в животе. Несчастный прижимал к ней ладонь, чтобы наружу не выглядывали внутренности.

Оказавшись в коридоре, он снова прикрыл рану обеими руками и скорчился, не в силах унять дрожь. На «Марипосу» явилась смерть, но ему удалось остаться в живых. Впрочем, ненадолго.

Тори стояла на мостике «Антуанетты» и молча ждала. Капитан Рио разговаривал со старшим механиком Хэнком Боггзом на металлической площадке снаружи, и она осталась одна с Суаресом. Второй помощник почти не обращал на нее внимания. Только один раз он что-то пробормотал насчет того, что любой рейс с братьями Рио является волнующим приключением, и даже едва заметно улыбнулся, продемонстрировав желтые от никотина зубы и веселье в глазах, удивившее ее. Суарес почти всегда молчал, но он искренне любил работу, и Тори завидовала его простой преданности своему делу.

Ее собственная жизнь представляла собой бесконечную череду проблем. Сбежав от мужа, она собиралась навсегда распрощаться с миром наркотиков и насилия. Однако без номера социальной страховки выбор работы был весьма ограниченным. «Привет, меня зовут Тори, вы не могли бы платить мне по-черному?» Все равно что надеть на шею табличку, где написано, что она от кого-то прячется. Большинство людей посчитали бы ее преступницей. Например, что ее освободили условно-досрочно и она скрывается от надзора или пытается избежать повторного ареста.

Джордж, ангел-хранитель Тори, снова принял участие в ее судьбе. Он прислал ей по электронной почте информацию об убежище для женщин, подвергшихся насилию, и один из волонтеров помог Тори найти первую работу в Майами — официанткой в маленьком итальянском ресторане, спрятанном в отеле в Бал-Харбор. Еще неделя, и она бы нанялась стриптизершей в какой-нибудь клуб, так что это место подоспело как раз вовремя.

В Бал-Харбор жило огромное количество пенсионеров, но в «Ройал флоридиан» ходила молодежь, а в баре и ресторане проворачивались самые разные делишки, зачастую незаконные. Консьерж Паоло обеспечивал клиентов всем, что они только могли пожелать, причем наркотики и девочки стояли в первых строках списка. Тори считала, что он довольно милый, учитывая темные аферы, которыми он занимался. Паоло ни разу не попытался продать ей наркотики и не предлагал переспать с кем-нибудь из посетителей, хотя и говорил, что несколько человек интересовались ею.

Тори отправляла к нему клиентов, передавала записки, иногда после работы проводила время с ним и его друзьями. Они пытались заигрывать, но держались с уважением. В тот единственный раз, когда она переспала с Паоло, она сама проявила инициативу, и он не ждал никакого продолжения.

Паоло познакомил ее с Фрэнком Эспером, объяснив тому, что ей приходится работать нелегально и анонимность защищает ее от дурных мужчин. Он так и сказал: «дурных мужчин». Тогда ей стало смешно: интересно, как бы ей ответил Паоло, если бы она попросила его объяснить, что он имел в виду. Но Фрэнк все понял правильно и через пару дней предложил ей место в «Вискайе», согласившись платить в конверте, не сообщая ничего в налоговую службу.