Линда Ла Плант - Лучшая половина мафии (Крестная мать)

Он рисовал Грациелле план кухонного садика. Роза сидела напротив него и намазывала маслом свой тост.

Как только Тереза села, Грациелла показала пальцем на ее голову.

— Что ты сделала с волосами?

— Покрасилась, мама, — холодно ответила Тереза.

— Вижу, что покрасилась. Говорят, Мойра теперь стала блондинкой. Не понимаю, зачем вам это надо? Почему вы не хотите остаться естественными? — Грациелла взглянула на Розу. — Что ж, дело ваше. Только у Розы волосы смотрятся лучше — и безо всякой краски. А взгляни-ка на нашего Джонни. Видишь? Адина его постригла.

Тереза кивнула.

— Я не слепая, мама. И вообще, может, хватит про волосы? Мы все-таки за столом, а не в парикмахерском салоне.

Грациелла скорчила Луке рожу.

— А София постриглась? — спросила она.

— Нет, мама. Она приедет, как только продаст свою квартиру.

— Ах да, у нас был гость. Он оставил тебе вот это. — Грациелла протянула Терезе визитную карточку Рокко. — Он хотел поговорить с тобой о делах. Я сказала, что ты на кафельной фабрике. Мне не хотелось говорить, что ты уехала. Папа всегда скрывал наши поездки от посторонних — так безопасней. И потом, этот человек мне не понравился. Может, нам нанять охранника на ворота — чтобы знать, кто приходит и выходит? А, как ты считаешь?

Тереза пробормотала, что согласна, и прочитала карточку. Лука видел, как она повертела ее в руке.

— Это насчет виллы. Как я уже говорила, Домино нашел покупателя — это единственное, что он успел сделать. Но я сомневаюсь, что мы сможем отсюда выбраться. Может быть, останешься? Здесь тебе будет просторно.

Грациелла заморгала и опустила глаза в чашку. Мысль о том, что ее бросят одну, показалась неожиданно мучительной. Роза нагнулась через стол и тронула бабушку за руку.

— Ты не будешь одна, бабуля. Если мы куда-то поедем, то и тебя непременно возьмем.

Грациелла благодарно улыбнулась. Тереза бросила строгий взгляд на дочь.

— Итак, решено, — сказала она, — и цена хорошая.

— Вот ваши деньги, мистер Морено. Хотите пересчитать?

Тереза бросила конверт на письменный стол. Лука сунул его в карман, замялся, потом тихо сказал:

— Джозеф Рокко — шестерка. Он работает на клан Корлеоне.

— Спасибо, мистер Морено. В котором часу вы уйдете?

Лука заговорил мягким, увещевательным тоном:

— Прошу вас, синьора Лучано, будьте осторожны. Проверьте Рокко, прежде чем решитесь иметь с ним дело, — если не ради себя, то ради Грациеллы.

— Я смотрю, вы уже на короткой ноге с моей свекровью?

Он не отрывал глаз от пятна на ковре.

— Один килограмм героина приносит доход в миллион долларов. Люди, которые зарятся на вашу землю, на вашу законную торговую марку, — это наркодельцы. Они знают, что вы ищете самого выгодного покупателя, и теперь единственно ценным контрактом для вас будет тот, который сохранит вам жизнь. Корлеоне послали своего представителя, Джозефа Рокко, для личной встречи с вами. Они могут предложить вам, синьора Лучано, любую цену — на свое усмотрение, и с вашей стороны будет разумнее всего согласиться.

Терезу раздражал его тихий голос. Черт возьми, да этот проныра, оказывается, в курсе ее планов!

— Вы просмотрели все наши личные бумаги, мистер Морено?

Он поднял голову и посмотрел на нее в упор. Его глаза, еще мгновение назад блеклые, почти бесцветные, теперь были ослепительно голубыми, но абсолютно непроницаемыми. Она не могла понять, о чем он думает. Казалось, под этой маской таится некий мир, в котором нет места словам. Наконец уголки его губ дрогнули в чарующей, ангельской полуулыбке. Лука чуть не выдал себя. Но он не хотел портить отношения с Терезой. Надо сделать так, чтобы она в нем нуждалась.

Звонок у входной двери прервал их разговор. Тереза бросилась к окну, но Лука опередил ее — приподнял жалюзи, потом быстро их опустил.

Пока Джозефа Рокко вели в кабинет, Лука торопливо прошел вестибюлем в кухню, а оттуда выбежал в сад. Перед огородными грядками, которые он недавно вскопал, стояла Роза.

Увидев Луку, она улыбнулась:

— Я вижу, вы хорошо потрудились за время нашего отсутствия.

Он сунул руки глубоко в карманы брюк и, держась поодаль от нее, посмотрел за ограду — туда, где стояла машина Рокко. Охранник чистил ногти на крыльце, небрежно прислонившись к перилам.

Роза подошла ближе.

— Когда вы уезжаете? — спросила она.

— Сегодня. Наверное, днем.

На лице девушки мелькнуло разочарование, но Лука не заметил ее реакции. Он стоял, весь напрягшись, и смотрел на капот своей машины — взятого напрокат «фиата», — который торчал из кустов. Проклятие, он совсем забыл, что оставил ее там!

Надо избавиться от машины, и поскорее… Роза хотела потрогать золотое сердечко, висевшее у него на шее, и Лука, поглощенный своими мыслями, среагировал инстинктивно — грубо схватил девушку за руку и оттолкнул от себя.

— Простите, — пробормотал он, ругая себя за подобную глупость.

— Ничего, все в порядке, — отозвалась она с улыбкой, схватившись за пылающую щеку.

Движимый вначале одним участием, он отвел ее руку, и неожиданно для себя залюбовался удивительно свежей, бархатной кожей девушки. Роза обняла его за талию и притянула к себе. Лука не знал, что делать, но сопротивляться не стал. Нагнув голову, он поцеловал ее — нежно, по-детски бесстрастно.

Грациелла появилась на пороге кухни, в пальто и с лопатой в руках. Лука как ни в чем не бывало взмахнул рукой и поспешил к ней по садовой дорожке.

Одетая Мойра ждала Терезу в вестибюле, чтобы вместе с ней ехать на кафельную фабрику. Она взглянула на часы и приложила ухо к двери кабинета. Услышав голос Терезы и более низкий — Рокко, она слегка приоткрыла дверь.

— Тереза, я готова. Мы скоро поедем?

— Подожди меня в столовой.

Дверь резко захлопнулась перед самым носом у Мойры. Стуча высокими каблуками по мраморному полу, Мойра пошла в кухню.

— Тереза сказала, что вы сегодня уезжаете, — крикнула она в открытую дверь, увидев в саду Луку.

Он подошел к крыльцу и смущенно встал рядом с ней, не говоря ни слова.

— Вы женаты, мистер Морено?

Он засмеялся и покачал головой.

— У тебя очень красивые глаза, Джонни — голубые, как небо, и бездонные, как море. Ни одна женщина не устоит.

Немного подумав, Лука сказал:

— А у вас глаза как нежные голубые цветы.

— Какие именно?

Такие шутливые разговоры были ему в диковинку.

— Незабудки, — наконец нашелся он.

Она закрыла глаза и прислонилась к дверному косяку, блаженно подставив лицо теплым лучам зимнего солнца. Лука видел пудру и румяна у нее на щеках, неровный слой туши на ресницах и ярко-розовую помаду, обведенную более темным контуром. Он видел даже мелкие морщинки, уже намечавшиеся в уголках ее полных губ.