Франк Тилье - Проект «Феникс»

Шарко медленно добрел до кухни, бросил взгляд на мобильник. От Люси — ничего. Сейчас она, должно быть, где-то на реке… Он проглотил две таблетки аспирина, подошел к окну, распахнул обе створки. От свежего воздуха стало полегче. Он повернулся к шефу:

— Сначала скажи мне, что вы-то нашли?

Белланже критически оглядел комиссара:

— Иди-ка переоденься, съешь пару тюбиков зубной пасты и приведи себя в нормальный вид. Мы едем в лабораторию. Ты кому-нибудь рассказывал об этой последовательности? Кто еще в курсе?

Взгляд у Белланже был серьезный, по тону было понятно, что дело важное и неотложное.

— Как ты думаешь?

— Ну ладно, но теперь все засекречено. Никто ничего не должен знать, ни словечка не должно просочиться. Возможно, за всем этим кроются проблемы государственной важности.

Комиссар с отвращением допил еще один стакан шипучки.

— Объясни.

Белланже тяжело вздохнул.

— На этих трех листочках, исписанных буквами, которые ты дал для проверки, генетический код настоящего монстра… — Молодой начальник помолчал, заглянул комиссару в глаза и закончил: — Это доисторический вирус.

Река была черная, вода в ней кислая — всё как в преддверии ада… Эти чернильные воды вобрали в себя танин из прибрежных растений, среди волн виднелись лесистые острова, обрывки лиан, узловатые корни… Рио-Негро то расширялась, то сужалась, втиснутая между стенами деревьев. Рассветные лучи с трудом пробирались сквозь верхние ярусы тропического леса, где резвились стада обезьян, привлеченных урчанием мотора. Их крохотный, максимум на шесть пассажиров, катерок с подвесными койками выглядел как настоящей пароход в миниатюре. Их было четверо: Люси, ее проводник Педро Посуэлло и братья Кандидо и Сильверио, индейцы банива, которые, по словам Педро, жили в Сан-Габриеле вместе с семьей из двенадцати человек. Трое мужчин, вооруженных винтовками, тесаками для прорубания прохода в зарослях, ножами, вокруг веревки, канистры с бензином, кастрюли, ящики с продуктами. Куда она плывет по этой черной воде, с людьми, которых знает только по имени? Люси не то чтобы сомневалась в них, проводник казался ей честным малым, но на душе у нее было беспокойно. Почему, собственно, она сочла проводника честным? Он вовремя явился за ней в гостиницу, где его, кажется, знали все, поздоровался со служащими, объяснил, что теперь он станет заботиться о приезжей.

Через регулярные промежутки времени на берегах возникали плакаты, объявлявшие о том, что дальше — индейская территория: «Atenção! Àrea restrita. Prohibido ultrapassar». [23] Внимание! Зона ограниченного доступа. Проход запрещен! (порт.) Погранслужба на водной магистрали… Подошел Педро, облокотился рядом с Люси на перила в кормовой части лодки. Педро жевал печенье из кассавы, маниоковой муки, и угостил Люси. Печенье было вкусное, мягкое и солоноватое.

— Я встретился с Евой, как и с вами, на площади у аэропорта, и точно так же, как вы, она просила проводить ее к границам территории уруру, — сказал Педро.

— Ну а как все происходит? Там.

Проглотив последнее печенье, проводник опустил руки за борт, набрал в ладони воды и умылся. Воздух здесь был тяжелым, насыщенным влагой, это знаменовало переход от дождливого сезона к сухому. Впереди выползало из-за горизонта солнце: огромный, разрезанный пополам кроваво-красный плод.

— Первый раз я попробовал организовать экспедицию к уруру лет пятнадцать назад. Один чудаковатый миллионер-антрополог непременно хотел испытать судьбу. Получить доступ к недоступному.

Проводник показал глубокий шрам на левой ключице, потом несколько вздувшихся шариками мест на бедре.

— Ружейные пули… Храню эти следы как память о годах борьбы с грабителями. Я был тогда молод и не боялся смерти. Чудак-антрополог заплатил мне тогда целое состояние, только бы я отвел его к уруру. Условия экспедиции были в то время куда хуже сегодняшних: меньше приличных судов, никаких тебе GPS-навигаторов, да и уруру обитали куда дальше в глубине джунглей, сейчас-то они подошли почти к самым берегам реки. Ну и вот, не прошло нескольких часов после того, как мы высадились на берег, Шимо со своими дикарями чуть не положили нас всех на месте! — Он щелкнул пальцами. — Так-то вот. Но потом Шимо понял, что ему выгоднее оставить нас в живых. И сейчас использует нас, проводников по джунглям, в качестве своих гонцов.

Люси, нервно постукивая носками высоких походных ботинок по стали палубы, смотрела на проплывавшие мимо темные, мирные на вид берега и воображала серые лица притаившихся там индейцев с луками и сарбаканами, воображала, как индейцы наблюдают за ней… В водах реки ей виделись гигантские змеи. Не стоило, пожалуй, так доверять фильмам ужасов и всяким глупостям, каких она начиталась на Западе, все они создают превратное представление об этом затерянном мире.

— Гонцов? — переспросила она. — Как это — гонцов?

— Ну, теперь мы проводим на границу территории уруру всех, кому это понадобится: ученых, просто любопытных. И не задаем никаких вопросов. Мне плевать на то, чем вы собираетесь там заниматься, понимаете? Мне важно получить деньги, потому что без денег никуда, понимаете?

— Прекрасно понимаю.

— А Шимо иностранцев пугает и угрожает им. Он прячется поблизости, вертится вокруг них, иногда в каком-нибудь жутком обличье, весь размалеванный. Случалось ему и нападать, но только в порядке предупреждения, чтобы показать: эта территория принадлежит ему. Он совершенно ненормальный.

Люси впилась ногтями в бортовой ящик для хранения коек. Педро говорил так спокойно, так естественно, словно смерть и ад для него — просто быт, повседневность.

— Он — словно в рулетке — запускает колесо, а дальше — дело случая: кому какая судьба выпадет. Любому искателю приключений известно, как это бывает, ему известны правила игры, известно, что он рискует. Но при этом каждый хочет попробовать, каждый надеется, что кому-кому, а ему-то повезет — потому что такова уж она, доля разведчика, исследователя. Каждому хочется разгадать тайну уруру. Кто они такие? Откуда они пришли? Откуда в них эта жестокость? Книга Шимо произвела эффект обратный тому, на какой он рассчитывал. Вместо того чтобы нагнать страху, она подогрела желание, а оно, в свою очередь, превратилось в страсть. На этой планете хватает людей, которых привлекает ужас. — Педро кивнул в сторону неприступных берегов. — Индейцы опасны. Еще недавно по берегам были выставлены не эти запретительные плакаты, а отрубленные головы. Туземцы везде, они вокруг нас. Большинство из них нас ненавидят. Всякий раз, как на их территории появлялся белолицый, это приводило только к войнам, конфликтам, болезням. Белолицые убивали туземцев, обращали их в рабов, насиловали их жен и дочерей. Прошли годы, но раны не зажили, и сегодняшние, приветливые и милые люди с Запада, воображающие, что приручат уруру с помощью бейсболок или МР3-плееров, остаются для индейцев захватчиками, врагами, вторгшимися на их землю.