Шэрон Болтон - Теперь ты меня видишь

Таллок посмотрела на него как на идиота.

— Она и близко не должна подходить к этому делу. Никакой суд не поверит ее показаниям, если выяснится…

— Если бы следователь из твоей команды стал свидетелем убийства, у тебя возникли бы точно такие же трудности. Просто держи дистанцию, вот и все. Близко не подпускай, но и не гони к черту на кулички: ей же, например, надо будет просмотреть записи с камер слежения.

Таллок нахмурилась. Мышца у нее под левым глазом мелко задрожала.

— На это уйдет несколько часов, не больше.

— На следственном эксперименте она тоже пригодится.

— Да, но…

— К тому же надо ее к психологу сводить, а то еще подаст в суд на всю лондонскую полицию, потребует возмещения морального ущерба. А так все будет гораздо проще.

Таллок смерила его долгим взглядом и сказала:

— Марк, можно тебя на минутку?

Он слез со стола и пошел вслед за ней, но остановился на полпути и взглянул на меня. Ничто не ускользнуло от его внимания: ни мои башмаки на шнурках, ни светлые чиносы, которые я всегда покупаю словно на вырост, ни просторная белая футболка. Волосы, как обычно, завязаны незатейливым хвостом. Очки в черной оправе. Ни макияжа, ни украшений. Я всегда так хожу на работу.

— Презентабельный видок, — только и сказал он.

— Марк!

Терпение Таллок явно было на пределе. И последнюю каплю мог добавить любой из нас. Не сказав больше ни слова, Джосбери подошел к ней, и они вместе вышли из кабинета.

Обождав две минуты, я тоже вышла. Мне срочно нужна была доза кофеина. Не дойдя пары шагов до кофейного автомата в конце коридора, я замерла.

Низкий голос с отчетливым южнолондонским акцентом стал уже знакомым до боли. Джосбери стоял совсем рядом, буквально за углом.

— Я одно хочу сказать: приглядывай за ней. А для этого ей лучше находиться поближе. Я же тем временем наведу справки.

— И это никак не связано с тем фактом, что она очень привле…

Джосбери оборвал Таллок на полуслове.

— Скажем так: я, как известный паук, не прочь заманить ее в свою паутину. — Я с трудом расслышала эту фразу сквозь бульканье аппарата. — Сделай мне одолжение, детка. Пожалуйста.

Я вернулась в диспетчерскую — ждать. Кроме меня, там никого не оказалось. Если меня переведут в Льюисхэм, я смогу поддерживать связь с Роной и наблюдать, как разворачиваются события. Эта женщина, в конце концов, умерла, держа меня за руку. Ничего удивительного, что меня разбирает любопытство. С другой стороны, мне совсем не хотелось работать в окружении людей, которые знали, какой жестокий промах я вчера допустила. И как относиться к Джосбери и его выходкам, я тоже пока не понимала.

Я села за стол и, введя пароль удаленного доступа, открыла сайт лондонской полиции, после чего выбрала закладку «СО10».

Как выяснилось, название им уже поменяли: теперь они назывались «отдел специальных методов расследования», или ОСМР10. В разговорной речи, тем не менее, закрепилось устаревшее СО10. Я где-то читала, что отдел был сформирован еще в шестидесятые годы для сбора информации об организованной преступности и криминальных авторитетах. Если верить сайту, развитие технологий помогло этому отделу стать мировым лидером среди служб, работающих под прикрытием.

И я привлекла внимание одного более-менее высокопоставленного сотрудника этого отдела. Блестящий результат, что тут скажешь.

Час спустя симпатичный чернокожий парень из команды Таллок пригласил меня на просмотр записей с камер слежения. На вид ему было под тридцать, представился он Томом Барреттом. Миновав внутренний дворик, мы перешли в соседнее крыло, а точнее — в крохотную комнатку без окон, зато с телевизором. В течение трех часов я наблюдала за бесконечным движением людей и автомобилей возле жилищного комплекса, где произошло убийство. Я даже себя увидела — свой черный «гольф», сперва едущий по Камбервелл Нью-роуд, а потом ныряющий на парковку.

— А это что такое? — спросила я: примерно через полчаса мой маршрут повторила еще одна машина, абсолютно неуместная среди муниципальных домов.

— Да, мы тоже обратили внимание, — сказал Барретт и покосился на свои заметки. — «Лексус» LS 460, цвет «тосканский оливковый», розничная цена — от шестидесяти тысяч и выше. Видны только последние две цифры номера, так что найти его будет нелегко, но попытаться стоит.

— На такой машине могла ездить и сама жертва.

Барретт согласился, и мы снова взялись за работу. К трем часам дня я уже готова была вскрыть себе вены. На записи не было ничего, ровным счетом ничего интересного, хотя я и сама не знала, что должно было вызвать наш интерес. Разве что маньяк с безумным взглядом, бредущий по Камбервеллу и капающий кровью на асфальт.

В десять минут пятого мы закончили последний блок, и я уже предвкушала сладкую свободу. Вот сейчас поеду домой, задерну шторы, включу какой-нибудь фильм, свернусь калачиком на диване… И если повезет, просплю до самого утра.

Но — не судьба. Не успели мы выключить проигрыватель, как в комнату вошла Таллок в голубом пиджаке, небрежно наброшенном на плечи. На сей раз одна. Кивнув Барретту, она сразу обратилась ко мне:

— Похоже, не удалось мне от тебя избавиться, Флинт. С этого момента ты прикреплена к нашему участку до получения дальнейших указаний. Можешь забрать всю свою текучку из Саусварка. Собирайся, отвезу тебя домой. Обсудим все по пути.

— Мы нашли машину жертвы, — сказала Таллок, как только мы тронулись.

— «Лексус»?

Она кивнула.

— Присмотрим за ней еще пару дней.

Стандартная процедура: офицеры в штатском будут наблюдать за машиной на случай, если кто-то вдруг объявится. Кто-то, кто сможет объяснить, зачем хозяйка этого авто приехала в лондонские трущобы. Впрочем…

— У машинки за шестьдесят тысяч в этом районе быстро найдутся поклонники, — заметила я.

— Пожалуй. Ключи мы тоже нашли. За забором, недалеко от того места, где ты ее обнаружила.

— Как же тогда…

— Нам кажется, что убийца собирался скрыться с места преступления на этой машине. Собаки прошли по его следу до того переулка, из которого ты вышла. Но дальше он начал пятиться.

— Услышал, наверное, что я иду.

— Скорее всего. Ты, сама того не зная, отрезала ему путь к отступлению, пришлось менять планы. Он выбросил ключи, обогнул здание сзади и двинулся к трассе А3. Собаки потеряли след возле станции метро «Кеннингтон».

— Значит, уже известно, кто она такая? Машина же на кого-то зарегистрирована.

Она кивнула.

— Примерно знаем, да.

Я подождала, но подробностей не последовало.

— Может, поделитесь?

Таллок тяжело вздохнула.

— В новостях все равно скажут… Машина зарегистрирована на имя Дэвида Джонса. Проживает в Чизике, жену зовут Джеральдина. К ним уже выехали наши ребята, но дома оказалась только домработница. Я сейчас как раз туда направляюсь.