Джеймс Твайнинг - Scanned Document

Отметившись на входе, она помчалась в холодный подвал. В приемной морга сидел за стойкой молодой парень в белом лабораторном халате — судя по возрасту, студент — и таращился в монитор.

— Я к полковнику Галло, — сказала Аллегра, раскрывая бумажник с пропуском.

Парень вскочил, торопливо вырубив игрушку-пасьянс.

— Вы его уже не застанете, — деловито сообщил он, перегнувшись через стойку и выглядывая в коридор, как если бы Галло еще шел по нему. — А вот синьор Сантос еще там.

— Кто?

— Синьор Сантос. Пришел на опознание Ардженто. Полковник Галло счел, что расходиться им лучше по отдельности. — И парень махнул рукой на какую-то дверь.

Аллегра приоткрыла ее и заглянула в помещение. Огромная прямоугольная комната, совершенно пустая и бесцветная, если не считать двух синих замызганных пластиковых банкеток и кулера с питьевой водой, поставленных у правой стены. В противоположной стене целый ряд одинаковых алюминиевых дверей с ручками-рычагами и табличками. Одна дверца была открыта, носилки выдвинуты. Над ними спиной к Аллегре стоял человек.

— Синьор Сантос?

Аллегра открыла дверь и вошла. Сантос медленно обернулся на ее голос. Лет около пятидесяти, стройный, поджарый, лицо загорелое, зубы цвета хорошо отполированной слоновой кости, коротко подстриженные темные волосы с проседью, начавшие редеть у завышенной линии лба. Одет с безукоризненным вкусом — в клубный пиджак от Чезаре Аттолини и белые фланелевые брюки, замявшиеся, как полагается, всего в одну складочку над коричневыми ботинками от Черча. Бледно-розовая рубашка от Барбы прямиком из Неаполя, полосатый галстук от Маринеллы, ременьот Гуччи. Последний — скорее для красоты, нежели для поддержания брюк.

Сантос встретил Аплегру встревоженным, даже подозрительным взглядом, заставившим ее сразу же пуститься в объяснения.

— Лейтенант Аллегра Дамико, — представилась она, протянув ему свой полицейский жетон. — Я работаю вместе с полковником Галло.

— A-а, понятно. — Он улыбнулся и, кивнув, вернул ей бумажник. — Тогда извиняюсь. Я подумал, вы из прессы.

— А что, пресса за вами гоняется?

— Пресса гоняется за возможностью щелкнуть на камеру официальное лицо, скорбящее по поводу утраты зверски убитого брата. И я здесь именно для того, чтобы пресса этой возможности не получила.

— Так, значит, депутат Ардженто попросил вас опознать тело его брата?

— Вообще-то это была идея полковника Галло, — объяснил Сантос. — Он счел, что так будет лучше… так сказать, упростит дело.

— А откуда вы знаете убитого?

— Прошу прощения, я не представился. — Он шагнул к ней, протягивая руку. — Я Антонио Сантос, президент «Банко Розалиа».

Он протянул ей свою визитную карточку, сразу обеими руками — типичный жест человека, который либо жил, либо долго работал на Дальнем Востоке. Карточка недешевая, твердая, с золочеными буквами:

Антонио Сантос

Президент и генеральный директор

«Банко Розалиа»

— Джио работал у меня.

Аллегра встала по другую сторону носилок, и на алюминиевой поверхности дверцы появилось ее отражение.

Джулио Ардженто лежал между Аллегрой и ее собеседником — голый, до подбородка накрытый простыней. Из-под простыни вывалилась левая рука, на запястье красовался ярлык со штрих-кодом — ну точь-в-точь как на товарах в супермаркете. Она с трудом узнала это восковое, застывшее лицо с искаженными чертами, но ошибки быть не могло — длинная и глубокая запекшаяся рана зияла на шее, словно вторая улыбка.

— Выпить хотите?

Аллегра отказалась. Как-то дико и неуместно выглядела баночка с лакричным напитком, протянутая ей Сантосом прямо над телом Ардженто.

— Я где-то читал, что римские солдаты могли по десять дней обходиться без еды и питья благодаря алкоголю в их пайке, — сказал Сантос, два раза глотнув из банки и убрав ее в карман. Аллегра воздержалась и не стала упоминать, что тоже где-то читала, что чрезмерное употребление алкоголя ослабляет потенцию. — Ну, так что скажете? Есть какие-нибудь версии? Какие-нибудь соображения по поводу того, кто это сделал? И зачем?

— Извините, синьор, но я не могу…

— Понимаю, понимаю. — Сантос пожал плечами. — Тайна следствия, интересы семьи убитого… Галло уже объяснял мне.

— Это для вашей же безопасности, — поспешила уверить его Аллегра.

Сантос умолк и уставился на мертвое тело.

— А знаете, такие пробки были на улицах в тот день, когда нашли тело, — проговорил он наконец, глядя на Ардженто, словно на пустое место. — Чуть ли не полгорода было перекрыто. Я помню, ругался ужасно — боялся опоздать на деловую встречу. Я же не знал, что…

— А чем занимался у вас синьор Ардженто?

— Богоугодными делами.

— В банке?! — Вопрос этот выскочил у Аллегры непроизвольно и прозвучал слишком уж скептически.

— Банк Ватикана является самым крупным нашим акционером, — сказал Сантос с терпеливым видом человека, привыкшего давать подобные объяснения. — Мы выделяем денежные ссуды на заслуживающие внимания проекты, не имеющие других кредитных источников. Джио отвечал у нас за налаживание и поддержание связей с наиболее крупными клиентами.

— Стало быть, никто из них не мог бы сделать…

— Это? — Сантос, поморщившись, показал на труп. — Да это работа дьявола, не иначе.

— Дьявола? — По его выражению лица Аллегра так и не поняла, говорил ли он в буквальном смысле или подразумевал кого-то конкретно.

— Я служил священником в Рио, но потом понял, что мое истинное призвание — финансировать Божий промысел, нежели пробавляться им. — Беспокойными пальцами Сантос теребил пряжку ремня. — От церковного служения я отошел, но всегда могу распознать зло, когда вижу его.

Аллегра понимающе кивнула, потому что перед глазами до сих пор стояли искаженные ужасом лица Риччи и Ардженто.

— Но ирония ситуации заключалась в том, что Джио, работая у нас, не был истинно верующим. — Сантос печально улыбнулся. — Он говорил, что жизнь слишком коротка, чтобы раньше времени трястись из-за смерти. И знаете, в наше жестокое время, когда начинает казаться, что Господь оставил нас своей милостью, я почти понимаю, что он имел в виду.

Накрыв лицо Ардженто простыней, Сантос осенил его крестным знамением, потом задвинул носилки и захлопнул дверцу. Металлический лязг эхом разнесся по каменным сводам. Аллегра повернулась, чтобы уйти, но остановилась.

— Скажите, а он никогда не упоминал о какой-нибудь организации или группе под названием «Делийская лига»?

— Делийская лига? Что-то не припоминаю. — Сантос задумчиво покачал головой. — А что это? Кто такие? Вы думаете, это они…

— Нет, просто мне случайно встретилось это название, — с улыбкой сказала Аллегра. — Может, оно ничего и не означает. Вас проводить?