Линвуд Баркли - Происшествие

Но в этот момент дочь неожиданно появилась из гостиной. За ней по пятам следовал Даррен. Келли шла медленно, будто бы нехотя.

— Нашел, — объявил Даррен.

— Привет, пап, — мрачно проговорила Келли.

Она была в куртке, в руках держала рюкзак. Келли подошла и обняла меня. Рюкзак оказался не застегнут, из него торчало ухо Хоппи.

— С тобой все хорошо, солнышко? — спросил я.

Келли кивнула.

— Ты заболела?

Она немного помедлила и произнесла:

— Я хочу домой.

— Даже не знаю, что с ней случилось, — проговорил Даррен так, словно Келли не было в комнате. — Я спросил ее, но она ничего не ответила.

Келли даже не посмотрела в его сторону. Я пробормотал «спасибо» и вывел ее на крыльцо. Энн и Даррен что-то проговорили и закрыли за нами дверь. Я остановил Келли и нагнулся, чтобы застегнуть ей рюкзак. Беседа в доме велась на повышенных тонах.

Когда Келли села в машину и мы отъехали от дома Слокумов, я спросил:

— Что случилось?

— Я плохо себя чувствую.

— Что у тебя? Болит живот?

— Мне не по себе.

— Переела пиццы? Или выпила слишком много газировки?

Келли пожала плечами.

— Что-то произошло? Это из-за Эмили?

— Нет.

— Нет, ничего не случилось? Или нет, это не связано с Эмили?

— Я просто хочу домой.

— Эмили или кто-то еще наговорил тебе гадостей? О маме?

— Нет.

— Мне показалось, ты не хотела разговаривать с мистером Слокумом. Он что-то сделал?

— Я не знаю.

— Как это не знаешь? — Внутри у меня снова все заклокотало. Слокум с самого начала вызывал во мне неприятные чувства. Я не мог их точно определить, но что-то мне в нем не нравилось. — Он… он сделал что-нибудь нехорошее?

— Нет, все замечательно, — ответила Келли, не глядя в мою сторону.

В голову полезли самые ужасные мысли. Я понимал, что должен расспросить ее подробно, но знал, как это будет непросто.

— Послушай, солнышко, если что-то произошло, ты должна мне рассказать.

— Не могу.

Я посмотрел на нее, но она по-прежнему глядела вперед.

— Не можешь?

Келли ничего не ответила.

— Что-то случилось, но ты не можешь мне рассказать, так?

Келли поджала губы. Меня охватила тревога.

— Кто-то взял с тебя слово никому не рассказывать?

Через мгновение она сказала:

— Не хочу, чтобы у меня были неприятности.

Я старался говорить как можно спокойнее:

— У тебя не будет неприятностей. Иногда взрослые берут с детей слово никому не рассказывать, но это неправильно. Каждый раз, когда взрослые поступают так, они пытаются что-то скрыть. И вовсе не потому, что ты сделала нечто плохое. Даже если они угрожают, будто у тебя могут быть неприятности, если ты кому-то расскажешь, не верь им.

Келли едва заметно кивнула.

— Так вот… что случилось? — осторожно спросил я. — Там была Эмили? Она видела это?

— Нет.

— А где была Эмили?

— Не знаю. Она меня еще не нашла.

— Не нашла тебя?

— Я пряталась. Потом должна была прятаться она.

— От ее отца?

— Нет, — возразила Келли. — Нет, мы прятались друг от друга. В доме. И в то же время должны были потихоньку сфотографировать друг друга.

— Хорошо, — сказал я; ситуация потихоньку начала проясняться. — Потом она появилась и нашла тебя?

Келли покачала головой.

Мы проезжали больницу: в этом месте я обычно сворачивал на Сисайд-авеню и ехал к нашему дому, который стоял в отдалении от пролива, — однако подумал, что если поверну к дому теперь, когда Келли разговорилась, она может снова замкнуться, поэтому проскочил мимо нашей улицы и прокатил дальше по Бриджпорт-авеню. Если Келли и заметила, как мы проехали наш поворот, то ничего не сказала.

Итак, больше никакой лжи. Это была моя… наша жизнь. Отец и дочь должны поговорить, хотя отец с большим удовольствием перепоручил бы этот разговор матери, окажись у него такая возможность.

— Солнышко, мне очень сложно тебя об этом спрашивать, но я должен это сделать, понимаешь?

Она посмотрела мне в глаза и отвернулась.

— Мистер Слокум что-то с тобой сделал? Он дотрагивался до тебя? Он сотворил нечто против твоей воли? Если он так поступил, это неправильно, и мы должны все обсудить. — Мне это казалось немыслимым. В конце концов, он полицейский. Но мне было плевать. Даже если бы он возглавлял ФБР, я бы избил его до смерти, дотронься он до моего ребенка.

— Он меня не трогал, — ответила Келли.

— Хорошо. — Я стал обдумывать другие сценарии. — Он тебе что-то сказал? Или что-то показал?

— Нет, ничего такого.

Я глубоко вздохнул.

— Тогда в чем же дело, милая? Что он натворил?

— Он вообще ничего не делал. — Келли повернулась и с укором посмотрела на меня. — Это был не он. А она.

— Она? Кто?

— Мама Эмили.

— Мама Эмили притрагивалась к тебе? — с недоумением спросил я. Это показалось мне еще невероятнее.

— Нет, она меня не трогала, — возразила Келли. — Просто разозлилась на меня.

— Разозлилась на тебя? А почему?

— Я была в ее комнате. — Келли отвернулась.

— В ее комнате? Хочешь сказать — в ее спальне?

Келли кивнула.

— Мы играли.

— Играли в комнате родителей Эмили?

— Я пряталась там. В шкафу. И не сделала ничего плохого. Но мама Эмили страшно разозлилась, так как не знала, что я была там, пока она разговаривала по телефону.

Я был расстроен, но в то же самое время испытал чувство облегчения. Самый худший сценарий развития событий можно было отмести. Келли оказалась там, где ей не дозволено было находиться, пряталась в спальне Энн и Даррена Слокум. Что ж, если бы я нашел Эмили у себя в шкафу, наверное, тоже бы рассердился.

— Хорошо, давай во всем разберемся, — мягко начал я. — Ты пряталась в комнате мистера и миссис Слокум, а потом вошла миссис Слокум, чтобы позвонить по телефону?

Келли снова кивнула.

— Она села на кровать, рядом со шкафом и позвонила кому-то, а я испугалась, что она меня увидит, так как дверца была чуть-чуть приоткрыта. Если бы я попыталась закрыть ее, она бы это заметила, поэтому я ничего не стала делать.

— Хорошо, — сказал я.

— Сначала она разговаривала с одним человеком, а потом — с другим…

— Она повесила трубку и перезвонила кому-то?

— Нет, второй звонок раздался, когда мама Эмили говорила с первым. А потом она стала говорить со вторым, но, услышав, как я дышу в шкафу, закончила разговор, открыла дверцу, рассердилась и велела мне выйти.

— Ты не должна была входить в их комнату, — заметил я. — И уж тем более прятаться в шкафу. Это личная комната родителей Эмили.

— Значит, ты тоже сердишься?

— Нет, просто объясняю. Что сказала тебе миссис Слокум?

— Она спросила, не подслушивала ли я.

Я и опомниться не успел, а мы уже направлялись в сторону Девона, поэтому я свернул налево, к Наугатуку, и поехал назад по Милфорд-Пойнт-роуд.