Кристиан Мерк - Под маской молчания

Нет, не Анника с винтовкой маячила за окнами кафе. Тори дежурила там, вооруженная телеобъективом.

— Нагляделся? Смотри дальше, следующую.

Джо дернула ручку дверцы — заперто. Альберт улыбнулся.

— Берт… — шевельнул Виктор пересохшим языком.

— Следующую! — потребовал Морсби.

Виктор вытащил снимок Джо перед сейфом. Его подруга с деловым видом крутит колесо на дверце.

— Не получилось у нее, но сделала все, что могла, — прокомментировал Морсби. Он повернулся к Джо: — Ну, где они, ваши детишки с ружьями, теневички из каньона? Как мне надоело их дожидаться…

Рука Тори обхватила сзади шею Джо удушающим захватом. Одновременно в спину Виктора уткнулся ствол пистолета Альберта.

— Как собираетесь от меня избавляться? — продолжил старик допрос Джо. — Щелкнете с крыши, как своего «милого Виктора»? Или что-нибудь техническое, вроде Станкович? Богатая у вас фантазия, ничего не скажешь…

— Мне… не сообщили… пока, — прохрипела Джо.

Морсби кивнул Тори, и та ослабила захват. Альберт озабоченно косился на шефа, как будто опасаясь, что того хватит удар. С берега озадаченные прохожие бросали недоумевающие взгляды на их суденышко.

— Никак они не научатся работать профессионально, — поморщился Морсби, как будто жалуясь на плохое обслуживание в ресторане. — Особенно эта старая дура Марианна. Задай ей простенький вопрос — и сразу угрозы, пальчиком грозит, юбку расправляет… плиссе-гофре… Сколько ей, семьдесят? И воображает, что я не распознаю ее посланцев.

Морсби как будто расслабился, отвлекся от ситуации.

— Все было иначе, когда я работал с ними. Я превратил их мордобойную лавочку в джентльменский клуб. Но потом я ушел воевать. А когда вернулся, они уже опять все изгадили. Никакой работы мысли, пушки да бабки, голая нажива. Я перестал сотрудничать с ними. Им это не понравилось…

Морсби ткнул пальцем в Джо:

— Вам это не понравилось. Посыпались угрозы… Присвоили мне титул Ренегата. Жену убили… Скотина эминенца… Тупая скотина. И я сколотил ученую команду, чтобы ударить по их бизнесу. Информация в сейфе! Х-ха! Каким надо быть ослом, чтобы в это верить… — Морсби повернулся к Виктору: — Она, конечно, так и не назвала своего имени.

— Нет.

Морсби сочувственно улыбнулся:

— Не обижайся. У них это не принято. Да у них и имен-то нет. Часть дурацкой мистики. «Мы повсюду, от нас ничто не укроется…» Венеция эпохи Ренессанса. Опера-буфф.

— Значит, никаких банкиров и никаких пресс-конференций, — догадался Виктор. — Вы просто хотели выманить их из укрытия. — Он покосился на Альберта. — И с той же целью создан научный полигон в Аризоне?

Морсби улыбнулся, напомнив ему Мейера. «Сообразительный студент», — говорила его улыбка. Он прикоснулся пальцем к волосам Виктора:

— Белее, чем у меня. Да, ты знаешь, чего стоит следить за крышами и тенями на них… Жаль твоих родителей… Когда я увидел этот цирк с порнобизнесом, я сразу понял, что мы скоро встретимся. Идиотские замыслы этой суки Марианны… Ладно, поговорили. Все равно вам не жить. Я ли, она ли… так что не обессудьте.

Он кивнул, Тори и Альберт сжали шеи обоих обреченных пленников железным захватом. Перед глазами Виктора мелькнуло лицо Карлы Бальби с историей Фаринези на устах.

Хрусть!

Стекло позади Альберта расцвело туманной сеточкой, тело повара обмякло. Виктор увидел, как локоть Джо рванулся к горлу Тори, и с удивлением сообразил, что сквозь осыпающееся окно он вдруг как-то мгновенно оказался на задней палубе. Тремя этажами выше мелькнула и исчезла сосредоточенная физиономия Стефано. Тут же Джо схватила его за руку, они спрыгнули на причал и рванули по набережной сквозь группу визжащих японских школьниц. Сзади грохнул выстрел, разорвав рукав Виктора, и каблуки его застучали по мостовой еще чаще. Он услышал хриплое дыхание догоняющего их Морсби, приближающийся вой полицейского мотоскафо. Одинокий полицейский в конце улицы вытащил пистолет и побежал к источнику непорядка. Пальцы Морсби сжали плечо Виктора, он дернулся — тщетно. Остановился и обернулся. Встретился взглядом с Морсби — и с Анникой, несущейся по каналу на глиссере. Она благодарно кивнула Виктору, подставившему цель под «чистый» выстрел, и исчезла. Морсби замер, пошатнулся и рухнул с набережной на причал, на бухту свернутого каната. Виктор бросился к нему. Вокруг вопили туристы, полицейский приближался, крича что-то по-итальянски. Морсби еще дышал, шаря вокруг руками. Джо оглядывалась, оценивая пути к отступлению.

— Виктор! — дернула она его за руку.

— Позаботься об… Она… Прекра… — Губы Морсби замерли.

Джо рванула за руку сильнее, они побежали.

— Полициа муниципале! — вопил сзади коп испуганным, почти девчачьим голосом. «Новичок», — понял Виктор.

Он обернулся, ничего толком не разглядел и, споткнувшись, рухнул в нескольких футах от Риальто. Джо обернулась, с досадой оскалила зубы и припустила еще быстрее.

Банг, банг, банг, банг!

Пистолет запрыгал в руке юного полицейского, Джо осыпал дождь осколков от разбитой стеклянной витрины. Она вскинула руки и упала в канал. Полицейский с дрожащими губами замер на месте, не веря тому, что натворил. Виктор прыгнул в канал, нырнул, никого не обнаружил, нырнул снова… Подошел полицейский катер, и Виктор оставался под водой, пока хватало воздуха. Вынырнул, спрятался за двумя дрейфующими мешками с кухонной гнилью, свалившимися с мусорного баркаса. Посмотрел в сторону полицейских мотоскафи — их скопилось уже три, четвертый на подходе. Но он знал, что Джо им не найти.

Где-то далеко, за морями и веками, смеялись сарацины.

Куда запропастился сахар?

Ансельмо, кряхтя и стараясь не опрокинуть блюдце с чашечкой свежего кофе, нагнулся в поисках фарфоровой сахарницы. Где она прячется? Такой кофе, прямо с рынка Сан-Сте, где ароматы овощей и фруктов хватают за нос и тащат каждый в свою сторону, такой кофе грешно пить, не подсластив, святые разгневаются. В кухне темно, потому что в отеле недавно сменили проводку, и Ансельмо впустую шарил рукою, ища выключатель на привычном месте. Ага, вот она! Ансельмо с торжествующей улыбкой схватил беглянку, выпрямился, повернулся к открытой двери — и уронил поднос на пол.

Он сразу узнал дрожащую фигуру в дверном проеме. Дотторе! Светлые волосы гостя уже умерли, не дождавшись смерти хозяина.

— Ансельмо, мне нужна помощь.

Одежда прилипла к телу американца, губы трясутся, речь неразборчива. Ансельмо предостерегающе поднял палец, прислушался — никого. Смел в сторону осколки, чтобы не привлекать внимания. Взяв Виктора за руку, старик повел его, как ребенка, по коридору и вниз по лестнице. Вынул из кармана мобильник и с кем-то тихо, едва слышно переговорил. Дошли до двери с табличкой. Старинная каллиграфия: A. PROVADORE. С завитушками и виньетками.