Джеффри Арчер - Одиннадцатая заповедь

После того как все три машины были осмотрены, один из охранников кивнул, и крылья сокола распахнулись. Кортеж медленно поехал по дорожке, которая тянулась сквозь густой лес. Через пять минут Джексон увидел фасад дома — хотя это был не дом. Сто лет назад это был дворец наследника престола. Теперь в нем обитал дальний потомок царя, который тоже верил в свое престолонаследие.

— Не обращайтесь к Царю, пока он сам к вам не обратится, — заранее предупредил Джексона Сергей. — И все время ведите себя с ним как с потомком императоров.

Джексон предпочел не говорить Сергею, что он понятия не имеет, как нужно вести себя с членами российской императорской фамилии.

Машины остановились перед фасадом. Высокий элегантный человек в черном фраке, белой рубашке и галстуке-бабочке ожидал их на верхней ступеньке. Он поклонился Джексону, который старался вести себя так, будто привык к подобному обращению. В конце концов однажды он встречался с Ричардом Никсоном.

— Добро пожаловать в Зимний дворец, мистер Джексон, — сказал дворецкий. — Господин Романов ждет вас в Синей галерее.

Алексей Романов и Степан Иваницкий провели Джексона через открытую дверь. Джексон и молодой Романов последовали за дворецким по длинному мраморному коридору, а Иваницкий остался стоять у входа. Джексону хотелось остановиться и осмотреть картины и скульптуры, которые сделали бы честь любому музею, но равномерный шаг дворецкого этого не позволял. Дворецкий остановился перед высоченной белой дверью в конце коридора. Он постучал, открыл дверь и отступил в сторону, давая Джексону войти.

— Мистер Джексон! — провозгласил он и вышел, неслышно затворив за собой дверь.

Джексон вступил в огромную, пышно обставленную гостиную. Пол был покрыт толстым ковром, за который иной турок отдал бы свою жизнь. С высокого кресла в стиле Людовика Четырнадцатого поднялся седой старик в синем костюме в полоску. Бледность его лица говорила о долгой болезни. Слегка сгорбившись, он сделал шаг вперед и пожал руку своему гостю.

— Очень любезно с вашей стороны, что навестили меня, мистер Джексон, — сказал он. — Вы должны меня извинить, я давно не говорил по-английски. Я был вынужден уехать из Оксфорда в 1939 году, когда началась война. Тогда я только что окончил второй курс. Видите ли, британцы никогда не доверяли русским, хотя позднее мы стали союзниками. — Он хитро улыбнулся. — Я уверен, они точно так же не доверяют американцам.

Джексон не знал, что ответить.

— Прошу вас, садитесь, — старик указал на роскошное кресло рядом со своим.

— Спасибо, — сказал Джексон; это было первое слово, которое он произнес после того, как вышел из гостиницы.

— Теперь, мистер Джексон, — Романов опустился в кресло, — если я задам вам вопрос, будьте любезны ответить очень точно. Если вы сомневаетесь, не торопитесь, подумайте. Потому что если вы решите сказать мне неправду — как бы это выразить? — будет закончена не только эта встреча.

Джексону хотелось сразу же встать и уйти, но он знал, что этот старик, возможно, — единственный человек в мире, который может помочь Коннору выйти из «Крестов» живым. Он кивнул в знак согласия.

— Хорошо, — сказал Романов. — А теперь я хотел бы немного узнать о вас, мистер Джексон. Я с первого взгляда вижу, что вы работаете в правоохранительных органах, и поскольку вы в моей стране (он подчеркнул слово «моей»), я полагаю, что это скорее ЦРУ, чем ФБР. Я правильно понимаю?

— Я работал в ЦРУ двадцать восемь лет, но недавно я был… я был смещен, — Джексон тщательно подбирал слова.

— Иметь своим боссом женщину противоречит законам природы, — заметил Романов, даже не попытавшись улыбнуться. — Организация, которой я руковожу, никогда не унизится до такой глупости.

Старик наклонился влево и взял со столика небольшой стакан с бесцветной жидкостью, которого Джексон раньше не заметил. Он пригубил глоток и поставил стакан на стол, прежде чем задать следующий вопрос:

— А сейчас вы работаете в другой правоохранительной организации?

— Нет, — твердо сказал Джексон.

— Значит, вы не состоите ни в каком штате? — предположил старик.

Джексон не ответил.

— Понимаю, — кивнул старик. — Из вашего молчания я заключаю, что вы не единственный человек, который не доверяет Элен Декстер.

Джексон снова промолчал. Но он быстро понял, что лгать Романову — себе дороже.

— Почему вы хотели со мной встретиться, мистер Джексон?

Джексон подозревал, что Романов отлично знает, зачем Джексон хотел с ним встретится, но счел разумным подыграть ему.

— Я пришел просить за своего друга, который из-за моей глупости был арестован и сейчас находится в тюрьме «Кресты».

— Это учреждение не славится гуманным обращением с заключенными, особенно если речь идет об условно-досрочном освобождении.

Джексон кивнул в знак согласия.

— Насколько я знаю, не ваш друг проинформировал прессу, что моя организация предложила ему миллион долларов за то, чтобы он устранил Жеримского из президентской гонки. Будь это так, он давно уже был бы повешен в своей камере. Нет, я подозреваю, что человек, распространивший эту небылицу, является одним из приспешников Элен Декстер. Если бы вы пришли ко мне немного раньше, мистер Джексон, я бы предостерег вас относительно Митчелла. — Романов сделал еще один глоток из стакана и добавил: — Это один из немногих ваших соотечественников, которого я был бы непрочь завербовать в свою организацию. Я вижу, вы удивлены объемом моей осведомленности.

Джексон сидел неподвижно, как статуя.

— Мистер Джексон, едва ли вас удивит, что у меня есть свои агенты в высших эшелонах ЦРУ и ФБР. — Романов снова криво ухмыльнулся. — И если бы я счел это нужным, у меня был бы свой агент и в Белом доме. Но, поскольку президент Лоуренс отвечает на все вопросы, которые ему задают на еженедельных пресс-конференциях, в этом едва ли есть необходимость. Поэтому я задам вам следующий вопрос. Ваш друг работает в ЦРУ?

Джексон не ответил.

— О, я вижу. Так я и думал. Ну, вероятно, он понимает, что в этом случае Элен Декстер не поспешит ему на помощь.

Джексон все еще молчал.

— Хорошо, — усмехнулся старик. — Теперь я точно знаю, чего вы от меня хотите. — Но мне неясно, что вы можете предложить мне за эту услугу.

— У меня нет представления, каковы нынешние расценки, — наконец заговорил Джексон.

Романов засмеялся.

— Ну, не думаете же вы, мистер Джексон, что я велел привезти вас сюда, чтобы обсуждать денежные вопросы. Оглянитесь вокруг, и вы убедитесь, что, сколько бы вы мне ни предложили, этого будет недостаточно. Журнал «Тайм» очень недооценил меня, когда рассуждал о моей власти и богатстве. Только в прошлом году моя организация имела товарооборот на сумму 187 миллиардов долларов — это больше экономики Бельгии или Швеции. У нас есть действующие филиалы в ста сорока двух странах, и каждую неделю открывается новая точка, если перефразировать лозунг «Макдоналдса». Нет, мистер Джексон, мне осталось не так долго жить, чтобы тратить время на обсуждение денежных вопросов с нищим.