Кэтрин Ховелл - Безумие

– Нет.

– Нам надо поговорить с вашими сотрудниками, которые работали той ночью.

– Тогда работали Ники, Лютер и Фарук. Они заступают сегодня вечером.

– Нам нужны их адреса, так как придется поговорить с ними, не дожидаясь вечера.

Когда Бартрим попытался достать с полки папку, куча бумаг разлетелась по всему офису. Он нашел нужную страницу и протянул Элле. Она записала имена, адреса и телефоны трех работников в свой блокнот.

– Покажите нам, где установлена камера.

Бартрим сунул папку обратно на полку и повел детективов через шумный зал паба. Бартрим открыл дверь черного хода, и в помещение ворвался свежий вечерний воздух. Элла и Дэннис вышли в переулок.

Камера была установлена высоко на боковой стене паба, окрашенной в такой же красный цвет, как и фасад. Там, где стояла машина Сойера, теперь был припаркован поржавевший красный «Фольксваген Гольф», у колес которого опавшие листья эвкалипта сбились в кучу на решетке канализации. От сильных порывов ветра листья срывались с веток высокого дерева на заднем дворе и опадали на землю.

Бартрим наблюдал, как Дэннис и Элла осматривали все вокруг.

– Вам еще что-нибудь нужно?

– Спасибо, нет.

Бартриму не надо было повторять дважды. Не успел Дэннис закончить фразу, как Бартрим скрылся из виду.

– Ясно, – сказала Элла. – Похоже, мы нашли то, что искали.

Дэннис кивнул:

– Согласен.

– А эта женщина… Кто же приходит в бар, чтобы познакомиться с женщиной на следующий день после смерти собственных жены и ребенка?

– Одинокий и несчастный мужчина, – предположил Дэннис, но Элла недовольно хмыкнула. – Давай оставим мужчину в покое. Каждый по-своему справляется со своим горем. Он решил, что ему надо отвлечься, и поехал в город. Зашел в бар выпить, там нашелся человек, доброжелательный и располагающий к себе, с которым и завязался разговор. Многие люди не прочь излить душу тому, кто с пониманием выслушает.

– Если ему захотелось выпить, почему бы не раздавить бутылочку дома? Или в каком-нибудь тихом местечке?

Дэннис потер лоб.

– Ты обратила внимание, что это произошло за полчаса до нападения на Филипса? Женщина может стать его алиби.

– Или может стать свидетелем, – проговорила Элла, глядя под ноги. – Если она продает здесь наркотики, то работники бара и завсегдатаи могут ее опознать. Мы должны прислать сюда больше людей и опросить всех, кого только можно.

– Или показать ему запись, может, он что-нибудь вспомнит сам и расскажет нам.

Элла посмотрела на Дэнниса.

– Думаешь, он помнит, что делал?

– Не исключено, что он ничего не помнит.

Дэннис пнул ногой шаровидную коробочку с семенами эвкалипта, и та вылетела на дорогу.

– Тесты показали, что у него в крови были наркотики.

– И что из этого?

Дэннис пожал плечами.

– Совпадает и то, что на следующий день после смерти ти жены и дочери Сойера несчастье произошло с семьей парамедика, приезжавшей на его вызов.

– Это называется мотивом, а не совпадением.

– Это может также означать, что мы идем по ложному следу, куда нас умело направляют, чтобы отвлечь внимание. Толком не разобравшись, мы считаем, что у Сойера есть мотив для преступления.

– Думаешь, кто-то все подстроил? – спросила Элла. – По какому-то странному стечению обстоятельств роды были неудачными и случились как раз в то время, когда неизвестные решили навредить Крису Филипсу, и именно жене Криса пришлось ехать на эти роды?

Дэннис поднял с земли лист эвкалипта и принялся растирать его пальцами.

– Не совсем так.

– Тогда как?

– Возможно, роды стали удобным прикрытием. Допускаю, что у них был заготовлен план, а то, что произошло на дежурстве у Софи, было совпадением, и они тут же привели свой план в действие.

Дэннис замолчал.

– Я знаю, что это звучит не очень убедительно.

Элла провела ладонью по крыше ржавого «Гольфа».

– А что бы они делали, если бы не те роды?

– В любом случае что-нибудь придумали бы, – сказал Дэннис. – Если они не оставили никаких улик и никто их не видел, значит, нет дела.

– А как насчет того, что Крис выжил?

– Если кто-то стреляет в голову другому человеку, он явно не рассчитывает, что тому, в кого стреляют, удастся выжить.

– Если похититель разбирается в оружии, то, желая убить Криса, он не брал бы пистолет с дозвуковыми пулями двадцать второго калибра, – заметила Элла. – Вопрос остается открытым: зачем забрали ребенка?

– Хорошо, – сказал Дэннис. – Я расскажу тебе, как я себе это представляю.

Дэннис рассказал ей невероятную историю с закрученным сюжетом. Но, может, и ее фантазии насчет Хоткемпа выглядели такими же неправдоподобными? Элла подумала и решила, что именно так они и выглядели со стороны.

– Пора убираться отсюда.

Дэннис бросил эвкалиптовый листок на землю и растер остатки масла между пальцами.

– Сейчас это не важно. Пока мы не узнаем, что Сойер делал в ту ночь, мы не сможем решить, имеет ли он отношение к этому делу.

Крис снова попросил принести ему телефон. На это раз он набрал другой номер.

– Привет, Анжела, а Дин уже дома?

Дина не было дома, но Анжела обещала передать мужу, чтобы он перезвонил. В трубке Крис услышал детские голоса где-то в доме.

– Может, он навестит меня? – добавил Крис.

Анжела пообещала все передать Дину и поспешила закончить разговор. Она никогда подолгу не говорила по телефону, Крис полагал, что из-за детей. По ее тону он не мог определить, знала ли она о том, что произошло между ним и Дином. Он подозревал, что нет, – если только Дин сам не рассказал ей об этом. Но тогда она спросила бы его о причине, а уж этого Дин наверняка не захотел бы ей объяснять.

Крис подбил подушки, чтобы сидеть ровнее. Комната стала расплываться, перед глазами, появились черные пятна, но он справится с этим приступом головокружения. Медсестры умоляли его побольше отдыхать, набираться сил и выздоравливать – это лучшее, что он мог сделать для Лачлана. Да разве могли они понять его? Даже Софи не понимала его. Как бы плохо ни было сейчас Софи, не ее вина что Лачлана похитили.

Перед глазами расплывались темные пятна, и он закрыл глаза. После того случая в банке его преследовали воспоминания: как остановилось сердце у охранника, как обмякли его руки, как безвольно упала набок его голова. Ужасно осознавать, что такое не должно было случиться. Если бы он постарался, если бы ему удалось собрать всю информацию, он смог бы это предотвратить, и тогда рыжеволосая женщина с двумя близнецами не осталась бы одна. Терзаемый угрызениями совести, он только после этого случая позвонил на телевидение и объяснил, что происходит, надеясь, что так он сможет искупить свою вину перед мертвым охранником. Теперь в воображении всплывали и другие образы, от которых он не мог избавиться: Лачлан, безмятежно спящий в своей кроватке, человек с пистолетом на пороге его дома.