Светлана Касумова - Шкатулка Исмаил-бея

Но тут вошла мать, Наргис схлопотала шлепок, экран погас…

На набережной мигает иллюминированная вышка с часами. Включаются часы и минуты, одновременно вспыхивают показатели температуры воздуха и воды.

Единственное место в Приморском парке, где в столь поздний час еще можно встретить людей, — это площадка игральных автоматов. Днем их окружают дети, вечером нет отбоя от взрослых, желающих на пятиалтынный торпедировать вражеский корабль или убить наповал кабана.

Вот, уткнувшись в окуляр автомата, стоит плотно сбитый Мужчина, короткими очередями атакуя цель.

— Все, гражданин, заканчивайте, мы закрываем, — заторопил его молодой парень в джинсовом жилете. В руках у парня чехол, которым на ночь покрывают автомат.

— Стань ближе, — буркнул мужчина, не отрывая глаз от окуляра.

— Ох, извините, учитель. Со спины не узнал.

На ногах «учителя» — коричневые мокасины. Продолжая стрелять короткими очередями, он как бы между прочим сообщил:

— Рядом с Караван-сараем пацаны живут. Зовут Энвер и Мансур. Дом номер четыре. Повтори.

— Энвер и Мансур. Дом четыре.

— Мне надо о них знать все. С кем живут. Точное расположение квартир. Какие замки в дверях. Номера телефонов. Соседи. С завтрашнего дня не спускай с них глаз. Сдуру могут сдать шкатулку в милицию. Шкатулку я возьму сам.

— Что в шкатулке, учитель?

— Как плохо ты воспитан. Задаешь вопросы. В шкатулке ириски, устраивает?

— Извините.

— «Канарейка» вылупилась?

— Готова. Опробовал — люкс. Она уже на «Корвете». Кстати, подошел срок платить за его аренду.

— Помню. Сунь руку в карман пиджака. Так. Возьми. Уплатишь еще за один месяц, остальное тебе — аванс.

Когда парень в джинсовом жилете наклонился за деньгами, висящий у него на шейной цепочке амулет качнулся и задел «учителя».

— Сними это дикарское украшение. Англичане считают, что выделяться некрасиво. Очень мудрое наблюдение.

— Мне нравится, учитель.

— Надеюсь, из этих денег пошлешь маме перевод.

— Конечно.

— Хвалю. Слушай, а как в эту свинью попадают? Научи.

Утром у водоразборной колонки, стоящей вблизи Караван-сарая, возился со своим велосипедом приятель Мансура (тот самый, который учится ездить на велосипеде без помощи рук). У велосипеда спустило колесо, мальчик безуспешно старался его накачать.

Подъехали красные «Жигули». За рулем молодой человек в джинсовом жилете.

— Эй, друг! — позвал он мальчика.

В пропотевшей рубашке и с грязными подтеками на щеках мальчик подошел к машине.

— Чё?

— Чё, чё, — улыбаясь, передразнил его водитель. — Поломка у тебя, вижу. Помощь нужна?

Мальчик пожал плечами.

— Тащи свой гоночный сюда, вместе посмотрим.

Вытащив из багажника насос, парень в джинсовом жилете принялся накачивать велосипедную шину.

— Как думаешь, — спросил он, — отец Энвера в автомобилях понимает, ремонтом занимается?

— Дядя Аждар все может. Классный механик.

— Покажешь дом, где он живет?

— Ага.

…Во дворе Наргис с подружкой Таирой прыгали через скакалку.

— Сорок шесть, сорок семь…

Возле калитки появились мальчик с велосипедом и водитель «Жигулей».

— С косичками — это сестра Энвера, — пояснил мальчишка. — Спросить ее про отца?

— Я сам. Как ее зовут?

— Наргис.

— Наргис, — повторил водитель. — Красиво. Вот что, давай, жми на педали, проверь велосипед. Давай, давай.

Спровадив мальчика и некоторое время постояв возле калитки, парень снова двинулся к Караван-сараю, где оставил машину.

В доме у Мансура горячая пора консервирования фруктов и овощей. На столе, на полу, на подоконниках — повсюду множество стеклянных банок различной величины п формы.

Мансур закручивает крышки, мать орудует у плиты. Мансуру эта работа порядком приелась, ему давно пора бежать к Энверу, а этим проклятым банкам нет конца.

— Еще много, мам?

— Много, мало — сказано тебе, пока не кончим, из дому не выйдешь.

— Но мне срочно надо, — настаивает Мансур.

— Мне тоже.

Спор прервала пришедшая соседка.

— Заходите, Разия-ханум. Стул гостье освободи, — сказала мать.

— Не беспокойтесь, пожалуйста, — затараторила соседка, — я буквально на минуточку— за рецептом, вы обещали. Таких ароматных и крепких персиков, как ваши, нигде не пробовала.

— Посмотри, Мансур, в поваренной книге рецепт, у меня руки мокрые.

— Занимайся, занимайся, Мансурчик, своим делом, я сама найду, — сказала соседка, отнимал у него книгу.

Но Мансур ее не слышал. Не выпуская книгу из рук, он, словно завороженный, уставился на серьги в ушах Разин-ханум — по форме они точно такие же, как в шкатулке с драгоценностями.

— Что так уставился, серьги нравятся? — спросила Разия-ханум.

Мансур машинально кивнул головой.

— Понимаешь красоту. Фамильные, их еще моя прабабка носила. Работа знаменитого мастера Ашумова. Был когда-то целый гарнитур, вот только бриллиантовые сережки и остались. — Соседка, наконец завладев книгой, листала ее в поисках рецепта.

— Бриллианты сейчас большая редкость, — вежливо заметила мать.

— Конечно. Но особенно ценится работа мастера Ашумова, вот она — действительно, редкость. Мама моя, покойница, в войну сдала брошь и кольца от гарнитура Ашумова в фонд обороны. Для победы ничего не жалели. Представляете, на брошь и два кольца танк «Т-34» построили. Про это даже в газете напечатали, мы ее храним.

Мансур, вытянув шею, продолжал смотреть на соседку.

— Не страшно, вдруг потеряешь? — спросила мать.

— Редко надеваю. Мой Рашид все пристает — продай серьги, «Жигули» купим. А я — нет, Поле оставлю.

Но тут в кухне раздался треск, под рукой Мансура лопнула самая большая банка с персиками.

— Безрукий! Марш отсюда! — в сердцах сказала мать.

Мансур тут же выскочил из кухни.

— Негодяй, пятилитровую банку загубил, последнюю, — сетовала вдогонку мать.

Во дворе дома, где живет Энвер, Мансур условным сигналом постучал по водосточной трубе. В окне появился Энвер.

— Чего?

Мансур в ответ развернул газету и потряс гипсовым тигром-копилкой:

— Неси свою. Молоток прихвати.

— Зачем?

— Надо. Выходи, объясню.

С молотком в руках появился Энвер:

— Что тебе в голову пришло?

— А то, — ответил Мансур и ударил молотком гипсового тигра. Из него высыпалась кучка монет и несколько смятых рублен и трешек. — Давай сюда свою копилку.

Энвер протянул другу жестяную коробку из-под конфет, спросил с тоской:

— А наши ружья подводные?

— Ружья! Не представляешь еще, что у нас с тобой будет, когда сдадим клад. Мы теперь богаты, как шейхи. Шейх Мансур приветствует шейха Энвера. Гуляем?

— Гуляем, — согласился Энвер.

Беззаботные и веселые ребята бродят по спортивному отделу универмага. Остановились возле оранжевой туристической палатки, переглянулись. Берем? — спрашивает глазами один, другой утвердительно кивает. Горные лыжи? Конечно! Моторный катер, снаряжение для подводной охоты? Слов пет, на это копили деньги. Мотоцикл «Ява»? Непременно!