Саймон Бекетт - Химия смерти

Если, конечно, она доживет до такого момента.

Спустя некоторое время Дженни задалась довольно абстрактным вопросом: почему он до сих пор ее не изнасиловал? Похоть и ненависть уже дали о себе знать, и все-таки по какой-то причине маньяк сдержался. Впрочем, самообман здесь не поможет. Перед глазами вновь всплыло лицо, на миг подсвеченное пламенем спички. В нем – ни намека на милосердие или надежду. И девушка слишком хорошо понимала, что она далеко не первая жертва в этом подвале. Порезы, платье, танец – все это казалось частью какой-то непостижимой церемонии.

И Дженни знала, что этого ритуала ей не пережить.

К жилищу Бреннеров я добрался ближе к вечеру. День уже подернулся мутной дымкой, а доселе прозрачно-голубое небо начинало затягивать бледным туманом облаков. Притормозив у съезда в лощину, я принялся разглядывать полуразвалившийся дом. Такое впечатление, что он еще больше обветшал за время моего отсутствия. Никаких признаков жизни. Я подождал одну-две минуты и тут сообразил, что подсознательно оттягиваю то, за чем приехал. Переключив передачу, я поддал газу, и «лендровер» затрясся по ухабистой дороге.

Приняв решение, я с трудом сдержался, чтобы немедленно не помчаться к дому. Однако я знал, что шансы на успех предприятия напрямую зависят от отсутствия Бреннера. Бен даже предлагал отложить дело и дождаться, когда Карл наверняка отправится в «Барашек» или на охоту. «Он же браконьер. Занят ранним утром либо поздним вечером. Вот почему он еще в постели валялся, когда ты в тот раз приехал. Да Бреннер вообще, наверное, провозится со своими силками до самого рассвета».

С другой стороны, я не мог ждать так долго. С каждым часом уменьшались шансы найти Дженни живой. В конечном итоге в голову пришла до смехоты очевидная мысль: просто-напросто позвонить Бреннерам и, не называя себя, спросить, дома ли Карл. На первый звонок ответила его мать. Когда она велела мне подождать у телефона, я повесил трубку.

– А если у них стоит определитель номера и он тебе перезвонит? – поинтересовался Бен.

– Подумаешь! Скажу, что поговорить с ним хотел. Впрочем, на это рассчитывать нечего.

Бреннер так и не перезвонил. Мы подождали, а потом я опять набрал их номер. На этот раз к телефону подошел Скотт. «Нет, Карл ушел», – сообщил он и добавил, что понятия не имеет, когда тот вернется. Я вежливо поблагодарил его и положил трубку.

– Скажи «ни пуха», – попросил я Бена, вставая со стула.

Он тоже рвался поехать, но я запретил. Напарника иметь неплохо, но только Бен наломает там дров. Они с Бреннером и в лучшие-то времена напоминали гремучую смесь, а сейчас, когда Бен успел уговорить полбутылки виски... К тому же я рассчитывал на силу убеждения, а не кулаков.

Какое-то время я раздумывал, не поведать ли о своих планах Маккензи, однако вскоре отбросил эту мысль: ведь новых доказательств не прибавилось. Причем инспектор уже дал ясно понять, что не приветствует мое вмешательство. Он ничего не станет делать без веских оснований.

Вот, собственно, почему я отправился к Бреннерам.

Впрочем, сейчас уверенности у меня поубавилось. Моя прежняя убежденность дала трещину, когда я припарковался у дома. На звук машины выскочила давешняя собака и принялась лаять. Причем на этот раз куда злее. Должно быть, то, что я был один, придало ей смелости и она решила не отступать, как раньше. Здоровенная такая дворняга, с разорванным ухом. Вздыбив шерсть, она бегала между мной и домом. Я вынул из кабины аптечку первой помощи и, прикрываясь ею на случай атаки, двинулся вперед. Тут собака вконец разъярилась, и я замер на месте. Не прекращая рычать, она следила за каждым моим движением.

– Джед!

Собака кинула на меня последний угрожающий взгляд и затрусила к входной двери, где возникла миссис Бреннер. Остроскулая физиономия хозяйки выглядела столь же враждебно, как и у пса.

– Чего надо?

Я уже заготовил речь:

– Да вот хотел еще разок взглянуть на ногу Скотта.

Мамаша Бреннеров подозрительно уставилась на меня. А может, мне просто показалось...

– Вы ее уже смотрели.

– Да, но в тот раз у меня не было с собой всех нужных лекарств, я не хотел бы, чтобы в рану попала инфекция. А впрочем, как вам будет угодно...

И я повернулся, делая вид, что возвращаюсь к машине. Женщина вздохнула:

– Ох нет, вам лучше зайти.

Пряча облегчение – и нервозность, – я последовал за ней. В гостиной, на заляпанном диване перед телевизором, лежал Скотт, вытянув раненую ногу вдоль подушек.

– К тебе опять доктор, – сказала мать, заходя в комнату.

Он приподнялся с озадаченным (и виноватым, подумал я) видом. С другой стороны, все снова могло быть игрой воображения.

– Карл еще не вернулся...

– Это ничего. Я тут проезжал неподалеку и решил, что хорошо бы еще разок взглянуть на твою ногу. У меня с собой бактерицидные бинты. – Я пытался говорить непринужденно, хотя в моих собственных ушах голос звучал жутко фальшиво.

– Это не вы спрашивали Карла по телефону? – неожиданно вмешалась мать, вновь не скрывая враждебности.

– Да, я. Но связь прервалась, я ведь с мобильного звонил.

– Зачем он вам?

– Извиниться хотел. – Ложь выскочила на удивление легко. Я подошел к Скотту и присел на соседний стул. – Правда, сейчас меня больше интересует ваша нога. Не против, если я проведу осмотр?

Он взглянул на мать, потом пожал плечами.

– Нет...

Я начал разматывать повязку. Женщина стояла в дверях и наблюдала.

– А нельзя попросить чашечку чая? – сказал я, не поднимая головы.

На секунду мне показалось, что она откажет. Потом, фыркнув по дороге, миссис Бреннер удалилась на кухню.

После ее ухода в комнате слышался только шорох снимаемых бинтов да звук бубнящего телевизора. Во рту пересохло. Я рискнул бросить взгляд на Скотта. Он внимательно следил за моим лицом. В зрачках читалось некоторое беспокойство.

– Расскажите-ка еще раз, как все было, – попросил я.

– В силок попал.

– Где же вас так угораздило?

– Не помню.

Я смотал последний виток и поднял повязку. Глазам вновь открылись уродливые швы.

– Повезло вам, ведь могли и ногу потерять. Впрочем, если попадет инфекция, так оно и выйдет.

Я знал, что на самом деле опасность миновала, однако мне хотелось выбить его из равновесия.

– Разве я виноват? – хмуро заметил он. – Я же не специально туда сунулся.

– Ну конечно, нет... Кстати, если поврежден нерв, вы останетесь хромым на всю жизнь. Надо было раньше показаться врачу. Что ж вы так затянули? – Я в упор взглянул на Скотта. – Или просто Карл был против?

Он спрятал глаза.

– Да ему-то что?

– Так ведь все знают о его браконьерстве. Уж конечно, ему меньше всего хотелось попасть на допрос в полицию из-за того, что брат угодил в ловушку.