Том Клэнси - Все страхи мира

«Подобно волку на овечье стадо». Описывая наступление сирийских войск на Голанские высоты, находящиеся в руках израильской армии, которое произошло в 14.00 по местному времени в субботу 6 октября 1973 года, большинство комментаторов неизменно вспоминают эту знаменитую строку лорда Байрона. Вряд ли приходится сомневаться в том, что именно это имели в виду сирийские офицеры — причем буквально, — когда окончательно разрабатывали оперативные планы, согласно которым на израильские позиции устремилось больше танков и артиллерийских установок, чем могли когда-то мечтать хваленые генералы Гитлера, командовавшие танковыми войсками.

Оказалось, однако, что «овцы», на которых натолкнулась сирийская армия в этот ужасный октябрьский день, больше походили на наделенных рогами баранов, возбужденных августовским гоном, чем на покорных животных, упомянутых в пасторальных строках. Сирийские войска в численном отношении превосходили две израильские бригады раз в девять, но это были отборные части армии Израиля. Седьмая бригада удерживала северную часть Голанских высот и почти не отступила со своих позиций, искусно выбранных, одновременно жестких и гибких. Отдельные укрепленные точки упрямо сопротивлялись, заставляя прорвавшиеся сирийские войска устремиться в ущелья, где их, рассекая, уничтожали подвижные группы израильских танков, что находились в засаде за Пурпурной линией. К тому времени, когда на фронт начали прибывать подкрепления, — на второй день боевых действий — бригада продолжала, хотя и с огромным трудом, удерживать оборонительные позиции. К вечеру четвертого дня сирийская танковая армия, которая вела наступление на позиции седьмой бригады, перестала существовать, и танки ее дымились перед ними.

Бригаде «Барак» («Молниеносная»), удерживавшей южные высоты, повезло меньше. Здесь местность была не столь благоприятной для обороны, да и сирийское командование действовало более умело. Уже через несколько часов бригада оказалась рассеченной на части, и, хотя эти части, оторванные друг от друга, проявили себя подобно гнездам разъяренных змей, передовые отряды сирийских войск мигом устремились в образовавшиеся бреши к своей стратегической цели — Тивериадскому озеру. Дальнейшие события, которые развивались в течение последующих тридцати шести часов, оказались самым суровым испытанием для израильской армии с 1948 года.

Подкрепления, начавшие прибывать на второй день, сразу вступали в бой — закрывали бреши, перерезали дороги, даже останавливали отступление частей, которые, не выдержав отчаянного напряжения, впервые в истории Израиля обратились в бегство под напором наступающих арабов. И только на третий день израильтянам удалось сформировать мощный танковый кулак, который сначала окружил, а затем ликвидировал три глубоких прорыва сирийских войск. Тут же, без малейшей остановки, началось наступление. Яростная контратака отбросила сирийцев к столице их государства, и они оставили поле боя, усеянное обгоревшими танками и трупами своих солдат. К вечеру этого дня солдаты обеих израильских бригад услышали по радио послание своего Верховного командования: ВЫ СПАСЛИ НАРОД ИЗРАИЛЯ.

Так оно и было. Тем не менее за пределами Израиля — если не считать военные училища — эта эпическая битва как-то исчезла из людской памяти. В отличие от шестидневной войны 1967 года, когда стремительные операции на Синайском полуострове приковали к себе внимание, вызвав восхищение всего мира (переправа через Суэцкий канал, битва за «китайскую» ферму, окружение Третьей египетской армии), и это несмотря на возможность страшных последствий битвы за Голанские высоты, которая велась намного ближе к родной территории израильтян. И все-таки ветераны этих двух бригад помнят, как они стояли насмерть, а их офицеры пользуются заслуженной славой среди профессиональных военных, которые понимают, что умение воевать и храбрость, необходимые для победы в таком сражении, ставят битву за Голанские высоты в один ряд с Фермопилами, Бастонью и Глостер-Хилл.

Тем не менее в каждой войне случаются превратности судьбы, и октябрьская война 1973 года не была исключением. Как часто бывает в случаях героической обороны, самопожертвование двух бригад израильской армии оказалось в значительной мере излишним. Израильтяне не правильно истолковали разведданные, которыми располагали; приняв меры, основанные на полученной информации, всего на двенадцать часов раньше, они смогли бы осуществить заранее разработанные планы и перебросить в район Голанских высот необходимые подкрепления еще до начала наступления. Поступи израильтяне таким образом, героической обороны не потребовалось бы, равно как не было бы и таких людских потерь — понадобились недели, прежде чем подлинные их цифры стали известны гордому, но тяжело раненному народу. Если бы по получении разведданных меры были приняты сразу, сирийцев уничтожили бы еще до Пурпурной линии, несмотря на огромное количество их танков и артиллерии — а подобная война не приносит славы. Этот провал в деятельности разведки так и не получил должного объяснения. Неужели легендарный Моссад не сумел — до такой степени — разобраться в замыслах арабов? Или политическое руководство Израиля игнорировало переданные ему предупреждения? На этих вопросах тут же сосредоточилось внимание мировой прессы, особенно в связи с тем, что в ходе наступления египетские войска форсировали Суэцкий канал, прорвав хваленую линию Бар-Лева.

Такой же серьезной, но менее заметной оказалась существенная ошибка, допущенная несколько лет назад обычно всеведущим и наделенным даром предвидения Генеральным штабом израильской армии. Несмотря на свою огромную огневую мощь, израильские войска не были в достаточной мере оснащены ствольной артиллерией — особенно по стандартам, принятым советскими военными специалистами.