Сара Шепард - Невероятные

Ханна не обеспокоилась объяснением.

Он был копом.

Он быстро разберется.

Уилден открыл дверцу машины со стороны пассажирского сидения и Ханна скользнула внутрь.

Прежде чем они тронулись, Ханна расправила плечи, глубоко вдохнула и проверила свое отражение в зеркальце под козырьком.

Ее темные глаза сияли, рыжеватые волосы были пышными, а кремовая основа все еще скрывала ушибы.

Лицо было худым, зубы прямыми и у нее не было ни единого прыща.

Уродливая, толстая семиклассница-Ханна, которая на протяжении многих недель подстерегала ее в отражениях, теперь исчезла навсегда.

Новый старт.

В конце концов, она же Ханна Марин.

И она великолепна.

Утром во вторник Эмили почесала спину, одетая в клетчатое платье, которое она взяла у Ханны, мечатя лишь о том, чтобы на ней сейчас были брюки.

Рядом с ней были Ханна, наряженная в красное платье в стиле ретро, и Спенсер, одетая в элегантный, модный костюм в тонкую полоску.

Ария была одета в одно из ее обычных многслойных нарядов — черное платье-пузырь с коротким рукавом поверх зеленой теплой рубашки с толстыми белыми связанными из толстой нити колготками и шикарными ботинками, которые, как она сказала, купила в Испании.

Они все стояли снаружи в холодном утреннем воздухе на пустом участке земли рядом со зданием суда, подальше от шквала СМИ на ступенях у парадного входа.

— Мы готовы? — спросила Спенсер, оглядывая всех.

— Готовы, — проскандировала Эмили одновременно с остальными.

Медленно, Спенсер протянула широкий здоровенный мусорный мешок, и девочки покилали вещи, одну за одной.

Ария бросила куклу, Злую Белую Снежную Королеву, поцеловав её выше глаз.

Ханна бросила скомканный листок бумаги, что говорило, Пожалейте меня.

Спенсер выбросила фото Эли и Йена.

Они по очереди смотрели на те вещи, что Э посылал им.

по их первому инстинкту они хотели сжечь это, но Вилдену это нужно было, как доказательство.

Когда настала очередь Эмили, она посмотрела на последнюю вещь в ее руках.

Это было письмо, которое она написала Эли чуть позже после поцеля в домике на дереве, незадолго до её смерти.

В нём Эмили призналась в своей бесконечной любви Эли, выплеснув на бумагу все эмоции, которые только существовали в её душе.

Э написал слова на обороте:

"Подумал, что ты хочешь его вернуть.

Люблю, Э."

"Я бы хотела сохранить его", — мягко сказала Эмили, сворачивая конверт.

Другие кивнули.

Эмили не была уверенна, что они знают об этом письме, но она думала, что догадываются.

Она тяжело и измученно вздохнула.

Всё это время внутри неё теплился маленький огонёк надежды.

В глубине души она надеялась, что Э — это Эли, что Эли не умерла.

Она знала, что не была рациональной. Знала, что тело Эли было найдено на заднем дворе Ди Лаурентисов вместе с уникальным кольцом на пальце с инициалами Эли.

Эмили знала, что должна отпустить Эли… Но когда она коснулась своей любовной записки, Эмили не захотела отпускать Эли.

— Мы должны войти.

Спенсер забросила мешок в свой мерседес и Эмили последовала за ней и остальными в здание суда через боковые двери.

Как только они вошли в отделанный деревянными панелями зал суда с высоким потолком, желудок Эмили сжался.

Тут собрался весь Розвуд — ее ровесники и преподаватели, ее тренер по плаванью, Дженна Кавано и ее родители, все старые подруги Эли по хоккейной команде — и все они пялились.

Единственной, кого Эмили не увидела тотчас же, была Майя.

На самом деле она ни слова не слышала от Майи с вечеринки у Ханны в ночь пятницы.

Эмили опустила голову вниз, когда Уилден отделился от группы полицейских и отвел их к пустой скамье.

Воздух был спертым от напряжения, пахло дорогими одеколонами и духами.

Через несколько минут дверь со стуком захлопнулась.

Затем комната погрузилась в мертвую тишину, поскольку помощники шерифа повели Йена по проходу в центр.

Эмили сжала руку Арии.

Ханна обвила рукой Спенсер.

Йен был одет в оранжевую тюремную робу.

Его волосы были растрепаны, а под глазами залегли громадные фиолетовые круги.

Йен подошел к скамье.

Судья, строгий, лысеющий человек с гигантским перстнем, обратился к нему:

— Мистер Томас, вы хотите сделать заявление?

— Не виновен, — тонким голосом произнес Йен.

По толпе пронесся шепоток.

Эмили прикусила щеку изнутри.

Стоило ей закрыть глаза и ужасные видения возникали снова — на этот раз с новым убийцей, убийцей, который обрел определение: Йен.

Эмили вспомнила, как видела Йена прошлым летом, когда была гостьей Спенсер в загородном клубе Розвуда, где Йен был спасателем.

Он сидел на верхушке спасательной вышки и вертел свисток, как будто на все в мире ему было наплевать.

Судья наклонился со своего высокого помоста и уставился на Йена.

— Учитывая серьезность этого преступления и высокую вероятность, что вы попытаетесь скрыться от правосудия, вы останетесь в тюрьме до заседания суда, мистер Томас.

— Он стукнул молотком, а затем сложил руки.

Голова Йена склонилась вниз, и его адвокат ободряюще похлопал его по плечу.

В течение нескольких секунд он ушел оттуда, с закованными руками.

Все было кончено.

Все жители Розвуда встали со своих мест и собрались уходить.

Эмили увидела семью, сидящую впереди, которую раньше не заметила.

Их заслоняли судебные приставы и журналисты с камерами.

Она узнала короткую стрижку миссис ДиЛаурентис и привлекательную фигуру уверенного человека в возрасте мистера ДиЛаурентиса.

Рядом с ними стоял Джейсон ДиЛаурентис, одетый в новый черный костюм и темный галстук в клетку.

Коль скоро семья объединилась, они все выглядели невероятно свободными… и, может быть, в какой-то степени еще и раскаивающимися.

Эмили подумала о том, что Джейсон сказал в новостях: "Я не слишком много общаюсь со своей семьей. Они так испорчены."

Может, они все испытывают вину за то, что так долго не общались.

Или, может быть, Эмили так только кажется.

Каждый задержался у здания суда.

Погода не имела ничего общего с тем чистым, безоблачным осенним днем неделей ранее, когда установили мемориал Эли.

Сегодня, небо было размыто с темными облаками, что делает весь мир скучным и более мрачным.

Эмили почувствовал руку на своей руке.

Спенсер обняла Эмили за плечи.

"Все кончено", прошептала Спенсер.

"Я знаю," сказала Эмили, обнимая ее в ответ.

Другие девушки присоединились к объятиям.

Краем глаза, Эмили видела вспышки фотоаппарата.

Она уже представила себе заголовок газеты: друзья Элисон обезумели от горя, но обрели покой.

В тот момент ее взгляд поймал черный линкольн холостого хода возле обочины.