Питер Робинсон - Плохой парень

— Что же теперь будет? — спросила Джульет.

Жервез прошлась по комнате, постояла у окна и села за стол напротив них. Там она выглядела уже не так внушительно, и Энни показалось, что атмосфера слегка разрядилась.

— Будем следовать установленным правилам, — сказала Жервез. — Где сейчас пистолет?

— На кухне. Патрик его забрал. Мы решили, что нести его сюда — плохая идея. Честно говоря, я побоялась бы идти с ним по городу.

— А где ваша дочь?

— С отцом. Мы подумали, так будет лучше всего. Они останутся дома, а я приду сюда, поговорю с Аланом, попрошу его пойти к нам, но…

— Да, я поняла, что вы были соседями со старшим инспектором Бэнксом, — сказала Жервез. — Но не сомневайтесь, все наши сотрудники отличные профессионалы. Мы справимся с делом не хуже, чем он. Конечно, в такой ситуации приятнее иметь дело со знакомым человеком, но в конечном итоге мы ведь все хотим одного и того же. Прежде всего, вы абсолютно уверены, что пистолет настоящий? Вы даже не представляете, сколько мы получаем сообщений об оружии, которое на поверку оказывается безобидной игрушкой или зажигалкой.

— Патрик говорит, настоящий. Он был членом стрелкового клуба, много лет назад, когда только школу закончил. А я в этом вообще ничего не смыслю.

— Он не проверил, заряжен ли пистолет?

— Говорит, заряжен. Он очень осторожно с ним обращался.

— Хорошо, — кивнула Жервез. — Он его разрядил?

— Нет. Сказал, надо оставить все как есть, чтобы не искажать картину для следствия.

Великолепно! — про себя воскликнула Энни. Очередной любитель полицейских сериалов. Пистолет заряжен, значит, придется вызывать группу спецназа в полном вооружении — для пущей уверенности. Было бы куда разумнее и безопаснее, если бы Патрик Дойл сам его разрядил. Но Энни хорошо знала, что большинство людей редко ведут себя разумно в кризисных ситуациях. Да и не каждый день обнаруживаешь в спальне у дочери заряженный пистолет.

— Он не упомянул, какой марки пистолет? — спросила Жервез.

— Кажется, полуавтоматический. Так может быть?

Энни не слишком разбиралась в оружии, но знала, что у полуавтоматического пистолета съемная обойма с патронами, а не барабан и чтобы выстрелить, нужно каждый раз нажимать на курок.

— Итак, когда вы выходили из дома, — продолжала Жервез, — ваш муж с дочерью находились на кухне и пистолет лежал на столе.

— Да.

— Завернутый в полотенце?

— Да, Патрик завернул его обратно, после того как все проверил.

— В каком настроении была Эрин в этот момент?

— Конечно, она очень переживала. Рассердилась. Плакала. Она была напугана.

— Вы спросили, кто дал ей пистолет?

— Разумеется. Но она не сказала.

Жервез поджала нижнюю губу, ненадолго задумалась, затем поглядела на Энни и встала.

— Спасибо вам, — поблагодарила она Джульет. — Я сейчас позвоню, чтобы о вас позаботились, пока мы будем заниматься этим делом. Сами понимаете, оно не терпит отлагательств. Надо срочно забрать из вашего дома заряженный пистолет и поместить его в надежное место: у нас очень жесткие инструкции, которые мы обязаны исполнять. — Она сняла трубку и поговорила с дежурным по отделению.

Джульет просительно посмотрела на Энни:

— Вы бы не могли побыть со мной?

— Боюсь, что инспектор Кэббот мне понадобится, — покачала головой Жервез. — В данный момент она здесь единственный старший офицер. Не беспокойтесь, мы отлично устроим вас в буфете. С вами будет констебль Смитиз, она очень приятный, доброжелательный человек.

— А мне можно пойти домой?

— Пока нет, — сказала Жервез. — Не раньше, чем мы заберем оттуда оружие.

— А если мне поехать с вами?

— Простите, но это невозможно. — Жервез утешающе тронула Джульет за руку. — Не волнуйтесь. С вами все будет в полном порядке, обещаю.

— Мужу-то я могу позвонить?

— Сожалею, — отрицательно покачала головой Жервез. — Наверное, вам это кажется мелочным и глупым, но мы не вправе допустить какие-либо дополнительные контакты, пока проблема не улажена.

— Что же может быть плохого, если я позвоню и просто поговорю со своим мужем?

Много плохого, подумала Энни, очень много. Например, можно спровоцировать ссору между отцом и дочерью, а учитывая, что на столе лежит заряженный пистолет и нервы у всех на пределе, кто знает, чем закончится такая ссора…

Прежде чем Жервез успела ответить, в кабинет постучалась констебль Смитиз и Джульет с видимой неохотой все же была вынуждена пойти с ней.

Жервез велела Энни задержаться:

— Мы всё должны сделать по инструкции. Мне не нужны на участке никакие пистолеты и уж точно не нужны никакие неприятности, проистекающие от спешки или халатности. Вам понятно?

— Да, мэм, — ответила Энни. — Я должна занести этот случай в регистрационный журнал и вызвать отряд быстрого реагирования?

— Да. И поручите кому-нибудь из следователей навести справки о Дойлах, в особенности о дочери. На поверхности все вроде бы чисто-гладко, но выяснить не мешает. Я позвоню Рону Маклафлину, а он, без сомнения, поставит в известность руководство. Кроме того, я хочу, чтобы полицейские в Лидсе провели обыск в квартире Эрин. Едва ли она занимается торговлей оружием, но лучше проверить. И без проволочек: чем дольше мы промедлим, тем больше шансов, что что-нибудь пойдет не так.

Энни не впервые участвовала в вооруженном рейде полиции. Несколько лет назад в Лондоне она дважды побывала на подобных операциях. Первая прошла гладко, вторая закончилась крайне неудачно. Началась пальба, и два человека погибли.

Сейчас, в этих хорошо знакомых местах, считай, в двух шагах от полицейского участка, Энни охватило странное чувство: неужели Бэнкс и вправду жил в одном из этих загородных домов, плотно стоящих в ряд стена к стене? Трудно поверить. Здесь все так обыденно. Вон черный кот пробирается между цветочными клумбами, а на другом конце улицы прохожие, направлявшиеся в магазин за покупками, останавливаются поглядеть, что происходит.

Энни молча сидела рядом с суперинтендантом Жервез в полицейской машине без опознавательных знаков и ждала, когда прибудет отряд быстрого реагирования. Она почти жалела, что не курит — хоть чем-то заняла бы время. А так Энни приходилось глазеть на коттеджи с застекленными верандами, палисадники с низкими заборчиками, лужайки, посыпанные гравием или засеянные травой, и пытаться представить, что Бэнкс когда-то здесь жил. Она не могла вообразить его в роли семьянина. Для Энни — несмотря на их короткий роман — он был стопроцентным одиночкой. А теперь и вовсе трудно сказать, кто такой Бэнкс: он очень изменился, в нем надломилось нечто столь существенное, что она сомневалась, сумеет ли он вообще выправиться.

Возле перекрестка с Маркет-стрит припарковались две «вольво». В каждой машине находились два сотрудника полицейского спецназа в полной боевой экипировке: новейшие пластиковые дубинки PR-24, жесткие наручники и баллончики со слезоточивым газом, да плюс к тому пистолеты «глок» и еще тазеры, похожие на мощные электрические фонарики. Вот только их заряд в пятнадцать тысяч вольт, пущенный метров с пяти, способен вырубить на месте любого. И никаких последствий, очухается и будет как новенький, потому-то полицейские часто их применяют. А в багажниках «вольво» припасены еще пистолеты-пулеметы «Хеклер и Кох» и еще кое-какие убойные средства.