Тара Мосс - Фетиш

Энди ясно представил себе всю картину.

Эд Браун был помешан на своей матери.

Пол в его спальне был приподнят дюймов на шесть. По этой ли причине Эд выбрал себе именно эту комнату? Очевидно, что мать не могла без посторонней помощи войти к сыну. Его комната являла собой разительный контраст с остальными помещениями квартиры и сияла чистотой. Здесь стояли рабочий стол с лампой, пустая корзина для мусора, кровать, на стенах висели полки. Здесь не было разбросанной одежды и бумаг, каждая вещь лежала на своем месте.

Запах дыма был едва уловим. Но вместо него в комнате витали странные ароматы, которые раздражали нос.

Фотограф установил аппаратуру и приготовился снимать пространство под кроватью. Когда отдернули покрывало, яркий свет ламп выхватил аккуратно расставленную коллекцию туфель.

Девять непарных туфель на высоких каблуках. Шпильки.

Девять.

Энди узнал две — красную из искусственной змеиной кожи, которая, похоже, принадлежала Роксанне Шерман, и лакированную черную с тонкой пряжкой на щиколотке, принадлежавшую Кэтрин Гербер.

— Кто-нибудь нашел пропавшие инструменты? — спросил он офицера, стоявшего за дверью.

— Пока нет. Ищут. Здесь столько всякого хлама…

— Он должен держать их чистыми, — сказал Энди. — Поищите какой-нибудь пакет или коробку. Мы пока осмотрим комнату.

Офицер кивнул и передал приказ по цепочке.

Энди сомневался, что им удастся найти инструменты для вскрытия. Эд вряд ли расправлялся с жертвами здесь — это было место, где он предавался воспоминаниям, фантазиям. Инструменты он наверняка таскал с собой.

Фотограф направил вспышку на деревянные полки, которые крепились скобами к стене слева от кровати. На полках стояло несколько книжек и безделушек и рядом лежала запечатанная в прозрачный пластиковый пакет коробка из-под обуви.

— Откройте коробку, — велел Джимми.

Хузьер с важным видом приступил к исполнению приказа. Он потянулся к коробке, пока фотограф ждал с наведенным объективом. Открыв крышку, Хузьер тут же отвернулся, сморщив нос.

Зажав рукой нос и рот, Энди сделал шаг вперед и рассмотрел содержимое.

— Господи!

Отрубленные пальцы ног.

С аккуратным педикюром, покрытыми ярким лаком ногтями. Большие пальцы. Маленькие. Разные размеры и формы. На разных стадиях расчленения. Энди насчитал не меньше десяти. И среди них какие-то странные сморщенные кусочки кожи. Нет… Соски, два комплекта.

Он передал коробку фотографу, который снял ее во всех ракурсах. То, что привлекло внимание детектива Флинна в следующий момент, расстроило его еще больше. К голой стене напротив кровати была прикреплена увеличенная копия фотографии. Он остолбенел. С фотографии улыбалась Макейди, которая позировала перед камерой в короткой кожаной юбке и на высоких каблуках.

У Макейди пульсировало в голове, мысли путались. Она потеряла чувство времени. Сколько они едут? Полчаса? Два часа? Она упорно боролась со сном. Тело ее продолжало кататься по полу фургона. Ровный участок дороги кончился, и фургон опять подпрыгивал на кочках, а шины терлись о гравий. От каждого удара ее истертые о наручники запястья взрывались болью.

Она заговорила.

— Я… я не знаю вас. Я могу сказать, что я не видела вашего… — Она поперхнулась, когда автомобиль нырнул в очередную яму и она больно ударилась затылком об пол. Она вновь попыталась говорить, спокойно и рационально. В горле что-то клокотало, когда она выдавливала из себя слова. — Я не видела вашего лица. Вы могли бы уйти. Я бы вам заплатила. У меня есть кредитная карточка…

Он не слушал ее. Он даже не отреагировал на ее голос.

Она постаралась говорить громче.

— Я отдам вам свою карточку и сообщу ПИН-код. Если хотите, я сама получу в банке деньги. Вы можете спокойно отпустить меня. Я никому не скажу. Вы можете… — Она попыталась сменить позу, чтобы снять напряжение с плечевых суставов.

Делай же что-нибудь! Что угодно! Когда не срабатывает одна тактика, пробуй другую.

Неимоверным усилием она подняла ноги вверх, как если бы она ехала на велосипеде.

От резкого движения закружилась голова. Пальцами одной стопы она нащупала дверь, а другой ногой — стену. Она откатилась назад и со всей силы ударила обеими ногами в дверь, закричав во всю мочь:

— ВЫПУСТИТЕ МЕНЯЯЯЯ!!!

Дверь была прочной и не поддалась, но ее похититель повернул голову. Ей удалось привлечь его внимание.

— Заткнись! — шикнул он на нее, и его голос оказался странно высоким.

Фургон все еще несся по гравию, и человек вновь сосредоточился на дороге, но теперь они с грохотом спускались с горки. Он резко вывернул руль вправо. Из темноты прямо на них вынырнуло дерево и ударило в левую часть лобового стекла, которое рассыпалось на мириады осколков. Фургон дернулся, и Макейди ударилась о стену, а тяжелый ящик с инструментами, заскользив по полу, вонзился ей в ребра. Человек за рулем вскрикнул, когда фургон перевернулся. Все еще в наручниках, Макейди опять ударилась о стену. Потом раздался еще один удар страшной силы.

Они рухнули в воду.

Подпольные порножурналы — «Фетиш», «Баунд», «СМ Хукерс». Любительские рисунки. Фотографии извращенных половых актов. Все это было аккуратно подобрано по номерам и подшито в папки, которые стояли в шкафу у Эда. Любимым журналом Эда оказался «Фетиш», периодическое издание, специализирующееся на женских ножках и экстравагантной обуви. Энди пошарил на полках, за журналами. Пыли там практически не было, но он нашел запечатанную пачку пленки «полароид-600».

— Ищите полароидные снимки, — приказал он. — Ищите фотоаппарат «полароид». Осторожнее с отпечатками.

Хант и Хузьер в унисон закивали головами.

Черная простыня накрывала какие-то предметы странной формы, лежащие на дне шкафа.

Что еще?

Энди подождал, пока фотограф заправит новую пленку, и начал медленно стягивать простыню. Три банки. Большие и наполненные какой-то мутной жидкостью. В них что-то плавало.

Энди стало не по себе. В каждой банке плавала человеческая ступня, аккуратно срезанная на уровне щиколотки.

Боже!

Бледные ступни были изящно выгнуты и красивы даже в своей безжизненности, с вызывающе красным лаком на ногтях. Они прекрасно сохранились в формалине. Энди почувствовал уже знакомое онемение во всем теле, анестезирующее нервы. Он не сможет помочь Макейди, если утратит объективность.

Никакого страха. Никакого отвращения. Относись к этому профессионально.

Вспышку отключили, как только находка была запечатлена на пленке.

— Он делает им посмертный педикюр, — начал Энди, — и всегда красит ногти в один и тот же цвет. Который ему нравится. Ищите красный лак. Сейчас важна каждая мелочь. — И добавил: — Цвет лака, как у мамочки.