Алексей Антонов - Ёж

— Что? — Женька, тяжело дыша, обернулась на подругу, подъем по крутому склону сопки давался нелегко. — Что за «последующая реакция»? — она передразнила интонацию подруги.

— Заигрываешь с ним, ну, мужик себе уже в сознании нарисовал картинку о том, как ты его страстно желаешь. Сграбастает тебя в свои медвежьи объятия где-нибудь в темном уголке, и капут.

Они поднялись на вершину сопки, оттуда была видна тонкая струйка дыма, поднимающаяся к небу. Ребята уже разложили лагерь и, очевидно, приступали к приготовлению нехитрого ужина, состоящего из подогретой тушенки с макаронами.

— Объятия — это неплохо, — Женька засмеялась, — только думаю, объятий не будет, Боря такой, что в случае чего мне надо будет хватать его в объятия самой.

— Это в случае чего «чего»? — настала очередь Юли передразнивать подругу.

— Ну мало ли, страстно возжелает меня и будет терпеть до потери сознания, кровь-то от головы отливает в такие моменты, — в этот раз она звонко засмеялась во весь голос, — придется спасать бедного.

— А-а, ты в этом смысле, испорченная ты наша.

— В каком же еще, нравится он мне, неплохой и симпатичный парень, суровый, правда, но это пройдет, может, он от воздержания такой злой.

— Ты что, готова, м-м-м… — Юлька замялась, подыскивая нужные слова. — Снять это напряжение?

— Да ладно тебе, ты вспомни своего «ботана», на каком по счету свидании ты с ним переспала? — Женя улыбнулась и подтолкнула подругу в бок. — Я понимаю, конечно, ты тогда перебрала, но ведь никто не заставлял тебя продолжать эти отношения.

— Да нормальный он был, — попыталась оправдываться Юля, — «ботан» — это да, но ведь ничего парень.

— Действительно, «ничего». Я его когда первый раз увидела, чуть коктейлем не захлебнулась, ты же помнишь?

— Ладно, проехали, был да сплыл.

— А то… был, да, слава богу, сплыл. Вот Миша с Борей — совсем другое дело, да нам вообще повезло, что мы с ними в «поле» попали. Был бы какой-нибудь Федр Иванович, он меня в конторе-то достал, а тут я его, наверно, вообще бы темной ночью прибила. Два красавчика, но Боря мне нравится больше, такой застенчивый. — Она улыбнулась.

— Ну да, тут повезло, ничего не скажешь. — Идти становилось все труднее, рюкзак, теодолит и тренога начинали прижимать к земле. После того, как они спустились с сопки, лагерь выпал из поля зрения, приходилось ориентироваться по сторонам света, благо, компас был у каждой из них при себе. По примерным расчетам, что велись исключительно в Юлиной голове, до лагеря было еще километра два. Оставалось только надеяться, что до того момента, как они доберутся до лагеря, не наступит кромешная тьма.

— Что за ирония? — Женька надулась. — Хочешь сказать, «нет»?

— Я хочу сказать, «да»! — Дыхание начало сбиваться, надо бы поменьше курить, если так и дальше пойдет, уже к тридцати годам, она и один теодолит не утащит больше, чем на километр. — Миша — смазливый симпатяжка, он мне нравится, но тут в тайге спать я с ним не собираюсь. Сначала конфетно-букетный период, потом брызги шампанского… — Она тяжело перевела дух, чтобы продолжить: — …затем постель. Только вот что я думаю…

— И что же? — Женька весело перебила свою подругу.

— Ни ты, ни я не нужны этим мужикам. Ну, кто мы для них? — Юля опять перевела дух, она уже молила бога, чтобы лагерь оказался в пределах вытянутой руки от них. — Две мелкие нимфетки, не больше. Переспишь ты с Борей, и что? Максимум через годик он будет сидеть в «поле» среди таких же выпускниц, как мы с тобой, и с томным видом поглядывать в костер, а Сандаль его будет уже называть не Миллениум, а Гумберт, еще и ржать при этом.

— Почему Гумберт?

— Да потому, что это герой романа «Лолита», чувак, который спал с четырнадцатилетней девочкой, такой же нимфеткой, как ты, или нимфоманкой, все время путаю эти два слова.

— Да ладно тебе, Юль, чего завелась-то? — Женя улыбнулась, и ее улыбка утонула в наступающем сумраке. — Нормальные они мужики, я же не говорю, что рассчитываю на долгие и счастливые отношения, я просто так, для развлекухи.

— Ну, ты-то точно нимфоманка, а может, и нимфетка в одном лице.

— Чем они отличаются-то?

— Я не помню, кто из них кто, но одна — это та, которая все время хочет. Вторая — это та, которая еще не выросла, но чертовски сексуально привлекательная.

— Согласна на второй вариант, — Женька подтолкнула подругу в бок, — хватит дуться, вставай на лыжи.

— Вот на лыжи мне, похоже, точно пора вставать. Я не дуюсь, устала просто, заколебалась идти, а Боря твой сейчас еще и ворчать будет.

— Пока что Боря совсем не мой, это только в планах, и то может быть, а может и не быть. — Она посмотрела вперед, но костра среди деревьев видно не было, похоже, до лагеря еще идти и идти. Но вслух она об этом говорить не стала, чтобы не расстраивать подругу.

— Знаю я твои планы, если что вбила в голову, то добьешься, это я все время сомневаюсь. Потому и парень у меня «ботан» был, хорошо еще, ума хватило расстаться с ним, и с Сандалем у меня ничего не выйдет.

— Ага-а, все-таки Миша тебе нравится, а вида не подаешь.

— Ну как нравится, просто симпатичен, и все. Парень как парень, получше Коли, это точно, но бывает и еще лучше. — Юля посмотрела вперед. — Блин, где наш лагерь — не пойму, может, мы мимо прошли, а?

— Вроде нет, я все время смотрела на компас.

— Это-то меня и пугает. — Юля улыбнулась. — Ты ведь у нас еще тот Сусанин, вспомнить только, как мы с тобой на «Ботанику» ездили.

— Да я тут ни при чем, не помню, как там этот прикол был про Ботанический район, вроде вошел в «Ботанику», а вышел только через неделю, потому что именно в этом районе есть улицы параллельные и одновременно перпендикулярные сами себе. Понастроили одинаковых домов и дворов.

— Это точно, я уж думала, мы не выберемся…

Ее прервал треск рации: — Девочки, вы там где заблудились? — Это был голос Миллениума, и, надо сказать, он был весьма встревожен. Женя схватила рацию, чуть сдвинула колесо настройки, для того чтобы исчезли помехи, и нажала на кнопку ответа:

— Мы к лагерю идем, Борь, видели его с вершины сопки, вроде казалось, недалеко был, а что-то никак не дойдем до вас. — Все это было сказано приторным голосом натуральной блондинки, коей Женя никогда не была.

— Ладно, сейчас Миша сделает выстрел из карабина, ориентируйтесь на звук.

— Надеюсь, он не в нас будет стрелять?

— Отставить шуточки! — Миллениум говорил шутливо, подражая голосу какого-нибудь командира части, строящего свой нерадивый состав.

— По-моему, они там слегка приняли на грудь. — Это Женька сказала не в рацию, а сообщила по секрету своей подруге.

— Похоже, — Юля нахмурилась, — мы тут заблудились, блин, а они там развлекаются вовсю.

— Миша готов, внимайте звукам леса.