Алексей Антонов - Ёж

— Что за шутки? — Сандаль стоял у свернутой палатки, которую совсем недавно волок на своих плечах, теперь она мирно лежала на промокшей земле. Дождь хлестал как из ведра, молнии то и дело сверкали в небе, но грома уже не было слышно, гроза уходила за горизонт, оставляя тайге холодный промокший воздух. Справа от Миши поднималась ввысь старенькая хрущевская пятиэтажка, ни одно окно в доме не горело теплым и манящим светом домашнего уюта. Чуть дальше стояла еще одна «хрущевка», напротив нее приземистое двухэтажное здание, вдоль центральной улицы тянулись высокие фонарные столбы, но ни одна лампочка не горела, ни единой вспышки искусственного света, все было погружено в зловещую тьму. У обочин стояли старые советские автомобили, их колеса давно были спущены, а металл во многих местах проржавел, свидетельствуя о том, что люди покинули эти места достаточно давно. Здесь не было движения, создавалось ощущение, что они попали в какую-то буферную зону между мирами, где нет ни живых, ни мертвых, мрак и тишина, лишь шум дождя и вспышки молний.

— Где все? — Голос Женьки слегка подрагивал, было трудно сказать, напугало ли ее отсутствие людей в Еже или она просто замерзла. — Я не ждала красных дорожек, но это перебор.

— Хотел бы я знать… — Боря старался сохранять спокойствие, но даже в его голосе чувствовалась неуверенность, что пугало остальных. Он был тем человеком, который определял судьбу их маленького отряда, он был тем, кто никогда не колебался, отчего вселял в остальных уверенность. Сейчас он был просто растерян. — Похоже, что тут уже давно никто не появлялся. — Он окинул взглядом ближайший автомобиль, это был старенький четыреста двенадцатый москвич, такую модель ему доводилось видеть только в детстве.

— Похоже на то… — Миша отчего-то поудобнее перехватил карабин, ему все это чертовски не нравилось. Они должны были прибыть в город, он должен был быть наполнен домашним светом, они должны были сейчас сидеть в бане и получать удовольствие от мягкого согревающего пара, перемешивающегося с запахом березового веника. Вместо всего этого они стояли посреди пустой центральной улицы, пытаясь получить удовольствие от хлещущего холодного дождя.

— Выглядит тут все неважно… — Юля всматривалась в пустые глазницы окон, пытаясь хоть что-то рассмотреть внутри, но в домах царила еще более плотная тьма, чем снаружи. Она казалась осязаемой, живой, способной с интересом наблюдать за людьми, что посмели побеспокоить ее царство.

— Стоять тут можно долго и упорно… — голос Миллениума приобрел прежнюю уверенность. — Идем по центральной улице, находим первое попавшееся общественное здание, лишь бы открыто было, школу, детский садик, дом культуры, кинотеатр, все равно. Надо переодеться и обсохнуть, а то так и до воспаления легких недалеко. Похоже, город покинули всерьез и надолго, можно конечно, печалиться по этому поводу, но нас это должно мало волновать, нам бы доснять точки и двинуть до дому.

— Как мы до дому двинем, Боря? — голос Женьки внезапно приобрел истерические нотки. — Как мы вертолет вызовем, тут же ни хрена не работает?

— Придумаем что-нибудь! — Миллениум придвинулся к этой маленькой пигалице, чтобы хоть как то ее успокоить. — Не первый раз мы с Мишей встреваем во всякие истории, и эта еще не самая худшая, мы же как-никак геодезисты, е-мое.

— Что может быть хуже, чем это? — она обвела руками окружающий их мертвый город. — Кто знает, куда они все тут подевались?

— Доберемся до укромного места, поведаю, уж поверь мне, бывают места намного хуже, а вот куда все тут подевались, сказать не могу… — Боря ободряюще улыбнулся, подхватил рюкзак и пошел по главной улице, выискивая подходящее место для ночевки. Минут через десять они вышли на небольшую площадь, если ее можно так назвать, скорее она напоминала просто широкую улицу, на которой стояло небольшое здание, гордо именуемое «Дворец культуры». Входные двери были заперты, но Миша легко решил эту проблему посредством своего карабина, и они легко попали внутрь. После быстрого осмотра маленькая группка геодезистов решила расположиться в левом крыле, в большом зале, где когда-то на небольшой сцене проходили мини-постановки местного кружка народного творчества. Возможно, тут ставили Ромео и Джульетту, а может быть, пьески об удалом трактористе Петьке. В любом случае, было хорошо видно, что на эту сцену уже давно не ступала нога человека, здесь пахло пылью и сыростью. Повсюду царило полное запустение.

— Как думаете, костер тут можно развести, хозяева по возращении не запорицают? — Миша кинул рюкзак у первого ряда сидений и легко запрыгнул на сцену. — Молилась ли ты на ночь, Дездемона? — театральным голосом произнес он, глядя в зал.

— Не молилась! — ответил ему Боря, бросая свой рюкзак рядом с пожитками друга. — Про костер вопрос верный, либо запорицают, если вернутся, либо нет, в любом случае, главное — не спалить местный клубешник. — Он обвел взглядом приютивший их зал.

— Кто тут порицать будет? — Юля плюхнулась в кресло в первом ряду. — Видно же, лет пять никого не было, а то и больше. Как шеф мог нас сюда закинуть, не понимаю.

— Откуда ему было знать? — Женя приземлилась рядом с подругой.

— Он ведь обещал позвонить сюда, договориться о нашей встрече…

— Юль, ты такая наивная, позвонил пару раз, не дозвонился и бросил это занятие. Работу все равно надо выполнять, никуда не деться, есть тут Еж, нет тут Ежа — все равно, и нас, собственно говоря, это никак не трогает… — оборвал ее рассуждения Боря, он уже начал примеряться к стулу, чтобы разобрать его и пустить на дрова. — Чтобы нам тут не погореть, надо найти лист железа или еще какой-нибудь ерунды, под костер подложим. Ну и ведерко бы целое обнаружить.

— Борь, это же дворец культуры, думаю, тут всякого хлама полно. — Сандаль быстро вышел из зала.

— Что делать-то будем? — Юля по-прежнему сидела в кресле, не желая шевелиться.

— Работу еще никто не отменял, у нас есть один день, отдохнем здесь, послезавтра выдвинемся на точки, доделаем, а там решать будем, как связаться с Большой Землей. Еще раз повторюсь, никакой трагедии не произошло, у нас в России-матушке городов заброшенных пруд пруди, мы с Сандалем их столько повидали, что пальцев на руках и ногах не хватит.

— Да, но ведь тут совсем другое, мы-то были уверены в том, что город живет, никто не предупреждал, что он уже давно мертв… — вмешалась в разговор Женя.

— Какая разница? — Боря устало опустился в кресло рядом с девчонками, так что весь ряд сидений зашатался.

— В принципе, конечно, никакой…

— Вот на том и закончим дискуссию.

В зал вошел Миша, таща на спине здоровенный кусок асбеста, он прошествовал на сцену и с грохотом бросил лист на деревянный пол.